Касбол, Ислам и Будзи искали лошадей, но не могли их найти. Они углубились в лес. Солнце собиралось сесть. Коней нашли в конце ущелья на берегу оврага. Они поймали их и повели наверх.
Откуда-то послышался звук выстрела. Абреки застыли на месте. Стали внимательно вслушиваться. Ничего, никого. Выстрелов больше не последовало. Все двинулись к поляне. Добравшись до неё, начали искать Царая, но тщетно. Долго смотрели по сторонам, затем направились к большой дороге. Со страхом и беспокойством они думали о Царае, но не знали, что предпринять.
Ещё глубже вошли в лес и расположились там. Какое-то время не решались разжечь костёр, но потом развели из сухих дров большой огонь. Они сидели, грелись, разговаривали, но все были невеселы, никому не хотелось спать. Абреки притихли, задумались, слушая своё тяжёлое дыхание. Опустив головы к земле, они погрузились в свои горькие думы. Все молчали. Долго сидели так, затем встретившись глазами, в один голос сказали: "Кто-то его убил спящим". Они с тоской сидели возле костра, не помышляя о сне.
- Будьте добры, скажите, что с вами случилось, почему сидите опечаленные, кто в вас стрелял, весь вечер ходим за вами и нигде не можем найти?.. - Чито положил свои хлеба и присел возле огня. Абреки немного как-то растерялись, но потом их радости не было конца. Угомонившись, стали думать о том, кто же стрелял? Может кто-то ходит следом? А может это стражники отважились окружить лес и прочесать его?
- Не бойтесь, ребята, стражники трусливы, а народ на нашей стороне. Угрозы нам нет! - сказал к концу Царай.
Касбол достал из хурджина свою двухструнную скрипку и заиграл песню о Таймуразе. Остальные умолкли и стали слушать, затаив дыхание. Струны голосили унылым голосом.
Костёр горел с задором. Ночь была тёмная, дул чуточку холодный ветер, и игра Касбола вытягивала из груди сосуды сердца. Чито тоже сидел возле огня, но молчал. Иногда он встречался взглядом с Цараем, однако, всё равно продолжал молчать, как ударенный молнией.
Скрипка умолкла. Костёр стал угасать и тогда принялись за еду, которую принёс Чито. После ужина все уснули вокруг костра на своих бурках, точно медведи.
Утром, когда солнце, улыбаясь, подбиралось к середине неба, абреки всё ещё спали. Когда они начали просыпаться, то вспомнили про вчерашний выстрел и снова стали говорить о нём.
Солнце было высоко на небе, а Чито всё продолжал сидеть с абреками. Касбола это удивило. Он подозвал одного из абреков и дал ему понять, что подозревает Чито.
Чито сидел возле Царая смущённый, скучный. Ни слова не произнёс он за всё это время. Абреки всё сильнее стали подозревать Чито. Они пристально смотрели на него, и каждый бросал ему какие-то реплики. Тут Касбол крикнул:
- Бейте его - собаку, он нас предаёт!
Чито сидел тихо. Абреки подошли к нему, но Царай остановил их: он не верил, что это дело сделал Чито, однако, сказать ничего не мог.
- Ладно, почистите свои кремнёвки, Чито никуда не денется, убьём его, как собаку, - сказал Касбол и начал чистить своё ружьё.
До утренней зари возились абреки со своими кремнёвками, вычистив их до блеска. Чито сидел тихо, испытывая смятение, но не верил, что стрелял он. Сердце подсказывало ему, что это не он стрелял, однако, Чито не верил словам своего сердца. Ему хотелось поскорее оказаться дома, язык не ворочался во рту. Страх вошёл в его сердце, и он стал дрожать. Гневные взгляды Касбола выворачивали ему душу. Он, вытянув ноги на зелёной траве, сидел, тяжело дыша. Сердце говорило, что сейчас его убьют, как бешеную собаку, что сейчас оборвётся его жизнь. От тяжелых раздумий лицо Чито сморщилось, глаза помрачнели и глядели на землю. Ему мерещились стражники, деньги, пистолет, кинжал и спящий Царай на поляне. Чито вздрогнул. Он открыл глаза, затем, тяжело застонав, крикнул:
- О Боже, ты наверху, а здесь внизу - земля, ничего не знаю, даже если я чего-то совершил.
Касбол время от времени поглядывал на Чито, как волк на овцу, а сам медленно и аккуратно протирал своё ружьё. Взгляды Касбола вселяли страх в душу Чито.
Парень хотел бежать, но боялся. Долго поразмышляв, Чито, наконец, решился и пошёл к кустам, якобы по нужде. Скрывшись в кустах, Чито бросился бежать к долине. Он успел услыхать звуки выстрелов, но больше до его сознания ничего не дошло. Упав среди кустов, он простонал про себя: "Кто чего ищет, то находит". Эти слова глубоко засели в голове Чито.
Абреки сняли шомполы с ружей и стали их протирать.
- Кто нас будет предавать, тот умрёт как Чито, - сказал Касбол, и прислонил своё ружьё к ветке кустарника. Остальные тоже закончили чистить кремнёвки и сели завтракать.
Первый рог взял Касбол и выпил за здоровье трудового люда. Второй рог принял Ислам и выпил за удачную дорогу. Третий рог получил Будзи и выпил за хороших друзей.
Царай глядел на них молча и угрюмо, брови его повисли, как макушки облаков, морщины лица казались глубокими ущельями. Волосы на голове растрепались, усы и борода торчали прямо, а из глаз сыпались искры. Товарищи смотрели на него и дивились, но тот словно их не замечал, таким был его отсутствующий взгляд...
Долго сидел так Царай, затем напряг жилы своего лица и произнёс:
- Может быть вы правы, что убили его!..
Он взял рог и выпил за упокой души Чито. Из глаз его капали слёзы. Коротко и откровенно начал говорить Сырхаев Царай своим товарищам после завтрака:
- Вы пока не походили тёмными ночами по глухим лесам. Не глядели смерти в глаза, не пребывали в большой опасности, и я поэтому считаю себя опытнее вас. Не говорю, что у вас нет отваги, но обязан разъяснить вам в какую жизненную ситуацию вы попали. Я не знаю, что вам завтра скажет ваше сердце, но сегодня доверяю всем троим. В большей угрозе находится наша судьба, и мы должны беречь её своими руками. Врага никто и никогда не должен жалеть: иначе пропадём. Пусть никто из вас не стремится к радостям и наградам: тогда тот неосознанно предаст нас. Вы видели своими глазами, что случилось с Чито сегодня на утренней заре. Я до сих пор не верю, вправду ли он нас предал, но, боясь ошибиться, сдержал себя. Кто знает, что будет с нами, какая участь нас ждёт. Только запомните: нельзя сдаваться на милость врага, лучше принять достойную смерть. Сегодня девушки Осетии поют в вашу честь хвалебные песни, но если кто из вас ошибётся, тогда они начнут петь песни позора. Помните об этом каждый час. Я хочу сказать вам ещё одно слово, но не знаю, придётся ли оно всем по душе. Ладно, как хотите, так и судите. Это ваше право, а я всё равно скажу. Глядите, какие у меня длинные усы. Они выросли в лесах. В опасных местах, в глубокой тюрьме и в жизненных наблюдениях провёл я свои дни. Хотя мне не так уж много лет, но настрадался достаточно. Вползла в мою грудь одна задумка и не уходит оттуда. Не смейтесь надо мной, но нельзя уж не похитить у Каражаевых их изнеженную и благородную девушку Мишуру... Что скажете?
Царай озирал лица товарищей взглядом горного орла. Никто из них не опустил головы.
Глаза Царая загорелись огнём радости, и он пригладил свои усы.
Они долго говорили, затем стали укладывать вещи в хурджины. Из руки Касбола выпал чурек и укатился в овраг. Закончив укладывать вещи, абреки оседлали лошадей и отправились вниз по склону Балкада к тыловой стороне села Каражаевых.
Всадники неспешно двигались на своих кабардинских конях и всё думали как им похитить Мишуру. Из седоков больше всех пребывал в беспокойстве бородатый абрек Сырхаев Царай. Он ехал впереди всех и молча глядел на гриву своего коня.
Солнце из-за гор бросало свои последние лучи, в лесу пели разные дивные птицы. Ветер время от времени качал старые, толстые чинары, и их листва тогда начинала жалобно шелестеть...
Солнце зашло. До конца леса было уже недалеко. А близ опушки - село Каражаевых.
Глава вторая
К полудню добрался Чито в Овражное и, сразу упав на кровать, уснул глубоким сном до самого вечера. Селение Овражное расположено у опушки леса, на зеленой траве, на земле Каражаевых. Жители Овражного считаются чёрными людьми, кавдасардами Каражаевых. Село всегда жило тихо, без печалей. Из года в год выращивали зерно и отдавали Каражаевым их долю. Снова выращивали, и снова отдавали Каражаевым налог. Так и проводили дни своей жизни.
