Накануне первого экзамена — теории заклинаний — все пятикурсники были на взводе. Гермиона почти не ужинала, чаще выхватывая ту или иную книгу в страхе, что она что-то забыла. Ночью ей почти не удалось сомкнуть глаз, и она спустилась в Общую гостиную, чтобы подучить теорию. Но это того стоило: по ощущениям экзамен был сдан отлично, ответить удалось на все вопросы. Один из них так и вовсе её позабавил: он касался Веселящих чар. Описывая их действие, девушка вспоминала, как пробовала справиться с ними под руководством Фреда. Нужно будет обязательно рассказать ему об этом. Кто бы мог подумать, что эти чары так пригодятся?..

Потом понеслись остальные экзамены: трансфигурация, травология, древние руны, зельеварение, нумерология, уход за магическими существами, астрономия, и, наконец, история магии***. Пятикурсники, почувствовав скорое избавление от мук зубрёжки, совсем расслабились и даже посмеивались, заходя в Большой зал, уставленный партами.

Закусив губу, Гермиона торопливо записывала все подробности одного из самых кровавых гоблинских восстаний, произошедшего в пятнадцатом веке, когда её отвлекли взволнованные шёпотки. Подняв голову, девушка заметила, как между партами соседнего ряда профессор Тофти выводит из зала… Гарри?

Первым побуждением Гермионы было тут же поспешить следом, но один взгляд на песочные часы, мимо которых прошёл профессор Тофти, что отмеряли время до конца экзамена, напомнили девушке о необходимости дописать последний вопрос. Проводив тревожным взглядом Гарри, вместе с сопровождающим скрывшегося за дверьми Большого зала, она вздохнула и вернулась к заданию. Выводя последние строчки косым почерком, она успокаивала себя тем, что у Гарри вид был вполне удовлетворительный.

Едва объявили, что экзамен завершён, Гермиона в числе первых выскочила за дверь. Найдя в толпе Рона, она принялась оглядываться в поисках Гарри, когда он сам нашёл их и потянул за собой в ближайший пустой кабинет. Приятель выглядел напуганным и, казалось, был на грани истерики.

— Сириус в Отделе тайн, — буквально выкрикнул он, запустив руку в всклокоченные волосы. — Волан-де-Морт его похитил и держит там, пытает. Требует достать оружие. А там никого нет, никого. Он убьёт его!

— Гарри… — Переглянувшись с не менее встревоженным Роном, Гермиона успокаивающе коснулась плеча приятеля, но тот дёрнулся, не в силах стоять на месте из-за переполнявших его эмоций. — Быть может, ты ошибся?

— Ошибся? Гермиона, я видел! Он там! Ты что, считаешь, что я свихнулся?

— Конечно, нет, — возмутилась Гермиона. — Но сам посуди, Гарри, как Сириус мог оказаться в Отделе тайн? Он же не покидает площадь Гриммо. Что он там забыл? Давай не будем делать поспешные выводы, пожалуйста! Успокойся, мы сейчас всё обдумаем…

— Обдумаем? Ты с ума сошла? Некогда думать, разве ты не понимаешь? Сириус там совсем один, и никто об этом не знает! Волан-де-Морт пытает его и, возможно, убьёт, если никто не поможет! Рон, а ты что молчишь?

Игнорируя взгляд Гермионы, Рон осторожно поддержал опасения Гарри, не вставая при этом на его сторону. Иногда, когда Рон хотел, он мог быть дипломатом. Но сейчас не было времени недосказывать, необходимо говорить откровенно. Гермиона понимала, что Гарри владеют эмоции, но ведь именно они зачастую заводят в тупик. Ей, как и друзьям, был дорог Сириус, но, в отличие от Гарри, она могла сейчас соображать и прислушаться к голосу разума, в то время как крестник Сириуса не желал ничего и никого слушать. Его, конечно, можно понять, но как объяснить, что его поведение ставит под угрозу жизни всех окружающих?

— Гарри, может быть, твой сон — это… фальсификация? То есть разве не мог Волан-де-Морт проникнуть в твоё сознание и наполнить его ложными образами? Ты ведь не занимался окклюменцией, я знаю.

— Я что, по-твоему, не способен ничего отличать? — взвился Гарри.

— Вовсе нет! Просто ты слишком… восприимчив. — Гермиона нервно прикусила губу. — Тобой очень легко манипулировать, сам видишь. И я боюсь, что Волан-де-Морт решил этим воспользоваться. Тебя так и тянет всех спасать, и…

Повисла тишина. Гарри спрыгнул с парты, на которую уселся только что, и невидящим взглядом окинул Рона и Гермиону.

— Что ж, отлично. Раз меня так и тянет всех спасать, я отправлюсь в одиночку.

— Подожди, Гарри! — окликнула его Гермиона, когда приятель уже шагнул к двери. — А что, если нам посоветоваться с кем-нибудь? Я имею в виду, из Ордена.

— Профессор МакГонагалл в Мунго, — ответил друг. — Дамблдор исчез, Хагрид тоже. К кому можно обратиться за помощью?

Гермиона вздохнула. Как назло, Чарити тоже уехала из школы буквально вчера, пожелав перед отъездом удачи своей юной приятельнице в сдаче экзаменов. У неё, кажется, были какие-то дела на родине…

— А что, если снова воспользоваться камином Амбридж? — высказал идею Рон. — Ну, проверить, дома ли Сириус. Вдруг тебя действительно обманули, Гарри? Я сказал что-то не то? — он опешил, когда друзья посмотрели на него.

— Это гениально! — воскликнул Гарри, хватая Рона за локоть. — Пошли, у нас мало времени.

Закатив глаза, Гермиона поспешила следом за ними. Она понимала, почему друзья ведут себя так безрассудно и не желают её слушать, но это угнетало её. Девушка чувствовала какой-то подвох и пыталась втолковать это Гарри и Рону по дороге к кабинету нового директора, но, похоже, они оба всерьёз уверились в необходимости спешить в Министерство. Это даже смешно — трое несовершеннолетних волшебников пытаются покинуть школу, каким-то образом переместиться в Лондон и проникнуть в самое охраняемое помещение Министерства магии.

По дороге ребята встретили Джинни и Полумну, и Рон, который был сегодня просто генератором идей, попросил их покараулить у кабинета Амбридж до её возвращения. На всякий случай. Сам он вызвался отвлечь Амбридж, сказав, что Пивз решил разгромить кабинет профессора МакГонагалл, находившийся в другом крыле. Гермиона же сообщила, что вместе с Гарри отправится в кабинет Амбридж. Опять же, на всякий случай. Ей было бы спокойнее, будь она рядом с Гарри; возможно, тем самым ей удастся предостеречь его от какой-нибудь глупости.

А дальше события завертелись с калейдоскопической скоростью: оказалось, что Сириуса действительно нет на площади Гриммо — об этом поведал Кикимер, странно довольный, — а Джинни и Полумну обезвредила Инспекционная дружина, и они не смогли предупредить о внезапном появлении Долорес Амбридж. Таким образом, ребята оказались в ловушке.

Гермиона даже не подозревала, насколько страшна эта женщина. Амбридж, находившаяся вне себя от гнева и почему-то решившая, что Гарри собирался связаться с бывшим директором, уже наставила волшебную палочку на него, намереваясь применить одно из Непростительных заклятий — а именно Круциатус. Само осознание того, что она способна пойти на преступление, наказать ученика, несовершеннолетнего мальчишку, пугало до дрожи. И у Гермионы просто не было выхода. Она хотела спасти приятеля и лихорадочно соображала, в то время как её сжимала в тисках крепких рук Милисента Булстроуд. Остальным пойманным — Рону, Джинни, Невиллу и Полумне — тоже пришлось несладко.

«Кажется, она говорила что-то об оружии…»

В самый последний момент Гермиона выпалила, ни на что особенно не надеясь:

— Гарри, мы должны всё рассказать ей!

Присутствующие уставились на неё с удивлением, потрясением и гневом на лицах. Пришлось, призвав все свои актёрские способности, разыграть небольшой спектакль. Гермиона до последнего не верила, что ей удастся обмануть Амбридж, но та, похоже, полностью поверила в её бредовый рассказ о спрятанном в Запретном лесу оружии, прерываемый отчаянно фальшивыми всхлипами и рыданиями. Нужно было заставить Амбридж уйти подальше от замка, дать возможность Джинни, Рону, Невиллу и Полумне избавиться от Инспекционной дружины или хотя бы самим завести жабу в такие дебри, откуда ей не выбраться. Она наверняка трусовата, как и все злодеи…

До друзей — и, что особенно важно, до Гарри — к счастью, дошло, что задумала Гермиона, и они принялись усиленно подыгрывать ей, в возмущении крича: