— Но, профессор, это вовсе не так!
— Замолчи, глупая девчонка! — Снейп, отвлёкшись, бросил на Гермиону взгляд, полный жгучей, направленной на Блэка, ненависти. Казалось, яд буквально сочился из профессора зельеварения. — Не говори о том, чего не знаешь! А ты, — он обернулся к Блэку, снова предпринявшему попытку дёрнуться, — никуда от меня не денешься. Как же долго я мечтал о том, что сам поймаю тебя, сам убью… Но нет, — он вдруг сделал паузу. — Нет, нет, я не убью тебя. Выберемся из-под ивы, и я сразу позову дементоров. Они так ждут встречи с тобой, наградят поцелуем…
Блэк побледнел.
— Я заставлю тебя выслушать, Нюниус, — хрипло проговорил он. — Я докажу тебе…
Но Снейп отвернулся и отошёл к порогу, потянув за собой шнуры, которые опутали Люпина.
— У дементоров сегодня будет настоящий пир, — ядовито сказал он. — Беглый и оборотень…
— Нет! — взвизгнула Гермиона.
Одновременно с нею Гарри вскочил с места и кинулся наперерез Снейпу, закрывая собой выход.
— Вы не сделаете этого! — выкрикнул приятель.
— Прочь с дороги, Поттер. Тебе и так не поздоровится. Если бы я не подоспел спасти твою жалкую шкуру…
— Профессор Люпин мог убить меня в любой момент! У него был на это целый год! Но он не сделал этого! — вопил Гарри.
— Плевать мне, что творится в голове у оборотня, Поттер! — процедил Снейп. — Ты такой же, как твой отец. Самодовольный наглец. Ты на коленях должен благодарить меня за то, что я спас тебя от Блэка. Если бы не я, ты бы уже был мёртв, как и твой отец, вы, оба доверяющие Блэку, самоуверенные настолько, чтобы не поверить в то, что он вас одурачил…
— Не смей! — рявкнул Блэк.
Не задумываясь, Гермиона выхватила волшебную палочку и, наставив её на профессора Снейпа, выкрикнула:
— Экспеллиармус!
Рядом с ней ещё два голоса произнесли то же самое заклинание, и три вспышки заставили профессора Снейпа отлететь в другой угол комнаты и упасть, врезавшись в стенку. Заметив на его лбу кровь, Гермиона наконец-то осознала, что только что натворила.
— Мы напали на преподавателя! — выдохнула она в ужасе. — Ох, какие же у нас будут неприятности!
— Вы не должны были этого делать, я бы сам справился, — пробормотал Блэк. — Но, знаешь, Гарри, ты так же храбр, как и твой отец.
— Это ещё ничего не доказывает, — буркнул Гарри. — Я всё ещё не верю вам.
Тем не менее, он и Гермиона склонились над связанным Люпином и развязали путы. Поднявшись на ноги, он сдержанно поблагодарил их и проговорил:
— Значит, мы должны раз и навсегда доказать вам и всему волшебному сообществу невиновность Сириуса. И для этого нам понадобится твоя крыса, Рональд.
После недолгих препирательств, когда доводы Люпина и Блэка оказались достаточно убедительными — они рассказали историю про фальсификацию смерти Питера Петтигрю и про помощь Живоглота в его поимке, — Рон всё-таки отдал им крысу. Друзья пристально следили за тем, как взрослые волшебники направили на Коросту палочки.
— Готов, Сириус? — спросил Люпин.
Блэк кивнул, сжимая палочку поверженного профессора Снейпа.
Комната озарилась бело-голубой вспышкой, вырвавшаяся Короста зависла в воздухе, бешено извиваясь, а потом начала увеличиваться. Как в замедленной съёмке, она превращалась в человека: голова, тельце, конечности — и вот на полу лежит скрючившийся от страха волшебник, действительно похожий на крысу, которой был целых двенадцать лет. Видимо, непрерывное пребывание в анимагической форме наложило на него свой отпечаток. Лицо Гермионы скривилось от жалости и отвращения: Питер Петтигрю был отвратительной личностью.
Встреча старых друзей оказалась тяжёлым испытанием. Гермиона до сих пор дрожала, вспоминая их разговор, истерические вопли предателя-Петтигрю, рычание Блэка, холодное презрение Люпина. История оказалась слишком страшной, чтобы воспринять её спокойно. Они были готовы убить Петтигрю, если бы не вмешался Гарри. И теперь Петтигрю намеревались предать в руки дементоров как настоящего убийцу. Петтигрю воспринял это известие слишком спокойно, на взгляд Гермионы. Как будто он замышлял какую-то пакость. Но как ему это удастся, если его держат привязанные к нему наручниками Люпин и Рон?
Их странная процессия, возглавляемая Живоглотом, выбралась наружу. Ночь уже вступила в свои права, мертвенно-бледный лунный свет, просачивавшийся сквозь облака, заливал окрестности, делая их похожими на декорации к фильму ужасов. Гермиона сделала пару шагов и вдруг поняла, что что-то не так. Обернулась одновременно с тем, как упал на землю уже не поддерживаемый заклинанием Сириуса профессор Снейп. Профессор Люпин мелко-мелко задрожал, его лицо исказилось. Блэк уже отскочил от Гарри, с которым о чём-то разговаривал всю дорогу, и бросился к другу.
— Он не принимал сегодня зелье! — ахнула Гермиона, вспомнив, о чём вскользь упомянул Снейп на пороге комнатки в Визжащей хижине.
Силуэт профессора Люпина словно окостенел в лунном свете, тело медленно, но верно трансформировалось. Прикованный к нему Рон вопил от ужаса, не имея возможности вырваться из сковавших его и Петтигрю наручников. Последний же был удивительно спокоен, но задумываться над причинами этого спокойствия никто не стал.
Блэк оттолкнул Гарри, ринувшегося к Рону, и мигом трансформировался в огромного волкодава, набросившись на окончательно превратившегося в оборотня Люпина. Всё происходило так быстро, что Гермиона не успевала уследить. Петтигрю, воспользовавшись ситуацией, бросился за выпавшей палочкой Люпина, Рон не удержался на больной ноге и упал, лишившись сознания. Петтигрю же взмахнул оружием, и кандалы отпали сами собой, а сам он, мстительно хихикнув, снова обратился крысой и скрылся в густой траве.
— Гарри! — завопила Гермиона.
Но тот уже всё понял и бросился к Блэку, лежавшему без сознания после удара оборотня.
— Сириус! Люпин убежал в лес, Петтигрю исчез!
Вся морда пса была в крови, шерсть свисала клочьями с тощего тела, но он поднялся на дрожащие лапы и кинулся следом за Люпином. Вскоре топот его лап растаял в темноте. Гарри и Гермиона тут же кинулись к Рону. Тот не подавал никаких признаков жизни, рот открыт, нога вывернута, сердце еле-еле бьётся.
— Мы должны позвать на помощь, — прошептал Гарри. — От Снейпа помощи никакой, — он махнул в сторону упавшего на землю профессора зельеварения. — Идём, Гермиона…
Но тут приятель замолчал: до них донёсся отчаянный визг собаки, которой причинили боль.
— Сириус…
Гарри вскочил на ноги и ринулся к лесу, Гермиона, понимая, что не может оставить его одного, бросилась следом. Страх вернулся с прежней силой, колотился внутри, сжимал виски, не давал вдохнуть полной грудью. Вот они оба упали и тут же поднялись, снова спеша на слабеющий визг Блэка.
Неожиданно вой оборвался, и одновременно с пугающей тишиной друзья выскочили на берег озера. Сириус Блэк, превратившийся в человека, стонал, уткнувшись лицом в ладони.
— Нет, нет, нет! — хрипло шептал он, не заметив появления Гарри и Гермионы.
Всё вокруг сковал холод, поверхность озера покрылась корочкой льда. Гермиона не успела удивиться этому, как увидела причину внезапного похолодания: над покрывавшейся инеем травой, над тёмной водой озера к ним скользило по меньшей мере пятьдесят дементоров. Их чёрные плащи развевались в замёрзшем воздухе. Страх стократно усилился, к горлу подступил комок, глаза обожгло чем-то. Гермиона задрожала, не в силах пошевелиться и оглянуться на Гарри, уже выхватившего волшебную палочку. Все мысли исчезли из головы, внутри похолодело, сердце билось всё медленнее, медленнее…
— Гермиона! Подумай о чём-нибудь хорошем и крикни «Экспекто патронум»! Ну же, помоги мне!
«Что? Кто это говорит? Кому?»
Палочка выпала из ослабевших пальцев Гермионы, глаза закатились, и она упала на промёрзшую холодную землю.
Сознание медленно, но верно возвращалось. Стало теплее. Страх куда-то исчез. Правда, тело всё ещё сковывает неимоверная усталость, даже слабость. Но дышать можно свободно и без усилий. Пахнет чем-то резким, горьким… Лекарства. И чьи-то голоса доносятся слабо, будто издалека…
