— Просто не двигайся.

— Джеймс, тот парень сказал, что он послал тебя найти карту.

— Хватит, — я рычу на нее. Она ретируется, но мне плевать. — Не упоминай этого снова. Я позабочусь об этом, но я не собираюсь объяснять, что произошло, потому что я не уверен. Так что хватит, — я выпрямляюсь и стою у двери Саши. — Мы не говорим об этом. Никогда. Вы поняли?

Они просто смотрят на меня, и я думаю, это соглашение, так что принимаю его. Закрываю дверь Саши и открываю свою. Харпер на пассажирском сидении сзади, так что я могу наблюдать за ней, пока еду. Она все еще сонная, и я надеюсь, что она немного вздремнет, пока мы едем в аэропорт. Я использую тишину, чтобы подумать обо всем.

Завожу «Хаммер» и сдаю назад, выезжая из гаража. Затем следую по аллее, чтобы выехать на Пляжный бульвар и направится в Фуллертон.

Мои провалы в памяти становятся проблемой. Я отталкиваю их, как кратковременные или проходящие, но я не могу быть уверенным.

Не хватает слишком многих вещей.

Я мог упускать слишком много деталей.

Я мог заключить больше сделок.

Недалеко от 22-ой улицы есть супермаркет «Уомарт», так что я паркуюсь и проверяю девочек. Саша не спит, ее глаза, словно огромные сферы, пока она ждет моих объяснений.

Харпер спит.

— Оставайся здесь и следи за временем, ребенок, и если кто-то подойдет, чтобы навредить тебе или Харпер, пристрели этих ублюдков.

Она сглатывает и кивает.

Я вхожу внутрь. Покупаю телефон одноразового пользования, книгу о вампирах и парочку журналов со знаменитостями, какую-то дрянную еду и что-то попить. Мы останемся на парковке, пока этот телефон не зарядится настолько, чтобы я мог сделать звонок.

Я беру все это в «Хаммер», завожу двигатель, чтобы воткнуть зарядку в разъем, и мы… ждем.

Саша читает книгу о вампирах вслух, пока Харпер выходит из своего постнаркотического дрема, и когда значок батареи на экране светится полной зарядкой и наконец-то становится зеленым, я выхожу из машины и звоню.

— Харрисон, — произношу я с облегчением, когда он поднимает трубку после второго гудка. — Ты получил его?

— Дерьмо, чувак, ты, бл*дь, рехнулся? Посылать меня аж в Колумбию за этим?!

— Так ты забрал его?

Он прыскает со смеху.

— Забрал. И я выставлю тебе огромный счет и от себя, и от Роберто.

Я улыбаюсь, а затем оглядываюсь на «Хаммер», из которого Саша наблюдает за мной.

— Хорошо, — отвечаю я, поворачиваясь к ней спиной, — потому что это то, что мне нужно.

Харпер

— Где мы?

— В гавани, Харп. Ты проголодалась?

— Сколько времени?

— Полвосьмого.

— Где мы? — я сбита с толку. — Мы на пляже?

— Да, на пляже. Чтобы поесть. Я знаю, что ты голодна, — он расстегивает мой ремень безопасности и хватает за руку. Не грубо, но крепко.

— Мне нехорошо.

— Я знаю, малышка. Но это нормально. Ты будешь в порядке.

— Где Саша?

— Я здесь, — произносит она. Я смотрю через плечо и вижу ее. На ее лице лишь хмурость. Я улыбаюсь ей, но она не делает этого в ответ.

— Почему на тебе спасательный жилет?

Что-то не так.

— Я не понимаю. Мы будем есть на лодке? — И, конечно, когда осматриваюсь вокруг, я вижу воду. Мы всегда были на такой воде?

— Это наркотик, Харп. Он до сих пор в тебе. Мне пришлось дать тебе еще две дозы антидота.

Он помогает мне спуститься с «Хаммера», и я впервые замечаю, какой он огромный. Мои ноги не работают надлежащим образом, голова в тумане, и все тело горит. Я осматриваюсь вокруг.

— Здесь разные судна.

— В гавани проходят соревнования яхт.

— В какой гавани?

— Ньюпорт. Ты готова? — Джеймс улыбается мне. Я улыбаюсь в ответ. — Мы пойдем сюда, ладно?

Но по какой-то причине слово «Ньюпорт» кричит мне об опасности. Я никогда здесь не была, но я слышала о нем. Где? Почему? Почему я слышала его? Я шевелю мозгами, пока Джеймс ведет меня по пристани и останавливается возле лодки. Он помогает мне забраться внутрь, и должна признать, мне нравится путешествие.

— Мы посмотрим сегодня закат?

— Могу поспорить, малышка.

Меня раздражают его ответы и теперь, когда я выхожу из своего наркотического ступора, ничего из этого не имеет смысла. Джеймс не становится за штурвал. Он смотрит на меня и Сашу, которая сидит возле носа лодки перед капитаном. Это маленькая лодка. Здесь всего четыре места, так что мы полностью ее заполняем.

Из-за соревнований мы едем очень медленно. В заливе, наверное, около сотни яхт, и все как на подбор. Мы виляем между ними, и во мне начинает подниматься смятение.

Боже, я соскучилась по судну. Я улыбаюсь, а потом слегка посмеиваюсь, когда мы набираем скорость, и на меня брызгает соленая вода. Я открываю глаза и замечаю огромную яхту, которая стоит на якоре возле противоположного берега.

— Куда мы снова направляемся?

Но как только слова слетают с моих губ, я понимаю, почему это место показалось мне знакомым.

Мегаяхты.

Мегаяхты могут становиться на якорь, если у них есть разрешение.

Я смотрю на Джеймса, и он тут же переводит взгляд на меня. Он удерживает мои запястья, будто читает понимание на моем лице, и сжимает их еще крепче.

— Не борись со мной, Харпер. Я не буду с этим мириться, — его лицо серьезно, словно он — ангел смерти.

Я встаю, и он встает вслед за мной. Я верчу головой, осматриваясь. И вот она. Очень тяжело пропустить яхту длиной почти в шестьдесят семь метров.

— Ты продал меня.

Я не кричу и не впадаю в истерику. Это слетает с моих губ, как констатация факта. Будто что-то неизбежное. Будто я всегда знала, что для него это всегда было заданием.

Мы снова замедляемся, и капитан пытается вилять между яхтами, чтобы попасть в открытый гараж яхты. Это «Разгар лета». Моя любимая. Та, которую я покинула прошлым летом. Та, где я совершила свое преступление. Мой отец ждет. Он даже улыбается, а затем хмурится. Я прослеживаю направление его взгляда: он останавливается на Саше. Она игнорирует все. Меня, Джеймса, взгляды моего отца, которыми он стреляет в нее. Место, где она сидит, находится на носу лодки, поэтому она наклоняется вперед. Я смотрю назад на отца, и вижу, что он кивает в моем направлении.

Но он кивает не мне. А Джеймсу.

Когда я смотрю назад на Джеймса, он достает пистолет. К нему прикручен большой глушитель. Он наставляет его на Сашу, когда она встает, собираясь улыбнуться и помахать мне.

Джеймс стреляет ей в грудь. Пух из ее жилета летит вверх, а после ее тело падает за борт.

Все, что я слышу, это мой крик, а затем меня вытаскивают из лодки. Четверо мужчин держат меня за конечности. Мне не позволено даже идти — меня несут. Я извиваюсь, пинаю локтем в шею одного из придурков, и он ослабевает свою хватку. Я освобождаю свои ноги, но тут же Джеймс появляется прямо передо мной. Я отрываю обе ноги от земли и ударяю ими в его грудь. Он пятится назад, выпуская весь воздух. Но ни на секунду не отрывает от меня взгляда.

Его глаза говорят что-то, но это не то, что я хочу услышать.

— Ты — предатель! — выплевываю я в него. — Ты — предатель! — визжу я на этот раз.

Он не говорит ничего. Мой отец подходит к нему и похлопывает по спине.

— Хорошая работа, Джеймс. А карта? Ты нашел ее?

Джеймс трясет головой.

— Нет, сэр. Но я знаю, где она. Это следующее место, куда я отправляюсь.

Он с трудом отводит свой взгляд от меня. Охранники снова хватают меня за руки и ноги, и некоторые слова просто теряются в тумане.

Но после я слышу.

— Десять дней, — произносит он. — Я приведу вашего сына и принесу карту через десять дней.

Он смотрит прямо на меня и опускает свои солнцезащитные очки.

И это последний раз, когда я вижу Джеймса Финичи до того, как меня затаскивают на яхту.