стало многолюдно. Конюхи подвели уже

распряженного Витязя. В сопровождении всей

беговой администрации появились молодой

человек среднего роста в лейб-гусарском мундире

и пожилой толстый мужчина в сюртуке и

цилиндре. Это были виновники торжества - граф

Рибопьер и тамбовский коннозаводчик Петрово-

Соловово.

Долгоруков, по давней традиции, вначале

дал понюхать золотые медали жеребцу, и только

177

потом вручил их спортсмену и коннозаводчику. А

с наездником Василием Ефремовым хозяин

столицы облобызался, словно на Пасху.

- Заслужил, братец. Вот твои золотые часы.

Такие не у каждого генерала имеются. Дорогие,

говорят.

- Сто рублей стоят, - подсказал казначей и

секретарь общества Приезжев.

- Однако и заставил ты меня сегодня

поволноваться, - продолжал генерал-губернатор. -

Целых три версты голова в голову шёл. Раньше

следовало бросок сделать.

- Зачем? - удивился Ефремов. - Нечего

лошадей без нужды дёргать. Их, ваше

сиятельство, жалеть надо.

Вице-президент пригласил всех к столам,

накрытым в большом зале.

Подняв бокал с шампанским, Долгоруков

сказал:

- Можно ли не любить города и губернии,

которые государь император твоему попечению

доверил? Знаю, есть и такие губернаторы, только

о них и говорить противно. Вспомнят их когда-

нибудь потомки, да только не добрым словом... А

я нашу Москву люблю! Дорого мне всё, что с ней

связано. В том числе и рысистая потеха. Ведь

отсюда она, благодаря графу Орлову, по всей

России пошла... Вы знаете, как я отношусь к

беговому обществу: опекаю, в обиду не даю.

178

Когда Городская дума с вас аренду за землю

требовать вздумала, так на неё прикрикнул, что и

в суд обращаться раздумали... Поэтому прочитав

письма кляузные расстроился, хоть и вида не

подал. Неужели, думаю, и в среду наших

истинных спортсменов гнусный дух купли-

продажи добрался? Мои доверенные люди

провели розыск, во всём разобрались. Оказалось,

всё это проделка приезжих мошенников, которых

петербургская полиция давно поймать не могла. А

мы поймали! Ну, да это к делу не относится, я о

другом хочу сказать. Посмотрел я сегодня на

розыгрыш Большого Московского, полюбовался

бегом Витязя, Лихача...

Он запнулся, видимо пытаясь вспомнить

имена других лошадей. Потом махнул рукой и

закончил:

- Короче, пусть все знают, у нас призы не

продаются! За Московское беговое общество!

Минут пять пообщавшись с Колюбакиным

и виновниками торжества, генерал-губернатор

откланялся. После отъезда большого начальства, в

зале стало весело и шумно.

К Лавровскому и Малинину подошёл граф

Рибопьер:

-

Карлуша рассказал мне, в какую

неприятность чуть не угодил. Обери эти мерзавцы

молодого Губонина в моём доме, нехорошие

слухи пошли бы. Опять я ваш должник!

179

- Какие счеты между нами, Георгий? -

улыбнулся Малинин. - Помнится однажды под

Харьковым...

- Предаваться воспоминаниям, Серёжа,

будем вечером у «Яра». Надо как следует обмыть

победу Витязя, чтобы удача не отвернулась.

- Охотно, - согласился Малинин. - А чего

ждать вечера? Два последних заезда большого

интереса не представляют.

- Поехали прямо сейчас! - поддержал его

Петион. - Я таким крюшоном вас угощу! А то

ночью сделать помешали.

Лавровский замялся:

- Видите ли друзья мои... Дело в том, что...

Одним словом...

- Всё понятно! - рассмеялся Рибопьер. -

Очевидно здесь замешана дама.

- Барышня. И очень симпатичная, -

мечтательно улыбнулся Алексей.

- Тогда удачи тебе!

Глава 20

КЛИН КЛИНОМ ВЫШИБАЮТ

К

прогуливавшемуся

по

партеру

Лавровскому подошёл беговой служитель:

- Вас приглашают в ложу бельэтажа.

- Кто приглашает?

- Господин Липскеров.

Держать на бегах ложу удовольствие

дорогое. Но престижно. Поэтому редактор-

180

издатель «Новостей дня», хотя и вынужден был

пока считать каждую копейку, на подобные

расходы не скупился. Верил, они обязательно

окупятся.

Липскеров сидел в окружении своего

многочисленного

семейства

и

ближайших

сотрудников. Среди них Алексей увидел

Соколиху и, его сердце учащённо забилось,

милую барышню Елену Евсеевну.

- Садись с нами, Алексей, - предложил

Липскеров. - Перекуси. Вот салат картофельный,

пирожки, водочка.

- Благодарствую, Абрам. Но я только что из-

за стола. Впрочем от чая не откажусь.

- Ты в членской был?

- Ага.

- О чём его сиятельство говорил?

Лавровский пересказал тост генерал-

губернатора.

- Про меня он не вспоминал?

Чувствовалось, Липскеров опасается, что

вчерашняя статья могла вызвать неудовольствие

начальства.

- Нет. А вот Колюбакин на тебя зол.

- Ничего, я свою оплошность исправлю. В

завтрашнем номере такой «гвоздь» даём, что и

Александр Васильевич сердиться перестанет, и

его сиятельство похвалит.

Начался четвёртый заезд. Внимание всех

было

приковано

к

беговому

кругу.

181

Воспользовавшись этим, Алексей подошёл к

Елене Евсеевне и тихо сказал:

- Леночка, к пяти часам вы не успеете

вернуться домой. Поедемте в «Эрмитаж» прямо с

бегов.

- Нет, - ответила она. - Никуда я с вами не

поеду.

- Не поедете? - переспросил он, решив, что

ослышался.

- Не поеду.

- Но почему?

- Я думала, вы порядочный человек, а вы...

вы... Водите к себе в редакцию проституток с

Грачёвки, по городу с ними раскатываете.

- Послушайте, Лена...

- И слушать не хочу!

- Не будьте столь жестоки. Репортёру, а тем

более частному сыщику, приходится общаться с

разными людьми...

- Хорошо. Когда-нибудь, в другой раз, я

может быть и соглашусь выслушать ваши

объяснения. Но сегодня я на вас очень сердита.

Резко развернувшись, Лавровский вышел из

ложи. На лестнице его догнала Соколиха:

-

Подождите,

Алексей

Васильевич.

Наверное вы подумали, что это я рассказала

Лене...

- А кто же ещё?! Больше некому.

- Какой вы ещё наивный, хоть и считаетесь

одним из лучших московских репортёров.

182

Впрочем все влюблённые слепы... Лена совсем не

такая как вам кажется. Она, мягко говоря, любит

крутить хвостом. Её жених был в отлучке, вот она

и надумала приятно провести вечер с вами. А

сегодня

утром

он

неожиданно

вернулся.

Благовидный повод для отказа женщина всегда

найти сумеет.

- А откуда она узнала про проститутку с

Грачёвки?

- Из статьи, которая будет напечатана завтра

в «Новостях дня». Наш новый репортёр разведал

все подробности розыска и задержания «Чёрной

банды».

- Это кто же у вас такой ловкий выискался?

- удивился Лавровский.

- Влас Дорошевич, - сказала Соколиха. И с

гордостью добавила. - Мой сын.

К пятому, последнему в этот день, заезду

бега заметно опустели. Публика больше не

осаждала буфеты и кассы тотализатора. Возле

одной из них в одиночестве стояла давешняя

барышня, приехавшая на ипподром с чиновником

телеграфного ведомства. Вертя в руках рубль она

то делала шаг к кассе, то останавливалась.

Понятно, подумал Алексей, последний

рублишка. И сыграть хочется, и боится, что