- Извозчика наняли самого наилучшего,

Софья Михайловна. Чемоданы ваши уже в

пролётке. Билет, как вы приказывали, взяли в

первый класс.

- Спасибо, Пармён, - приятным грудным

голосом сказала женщина. - Умеешь ты услужить.

Буду в следующий раз в Первопрестольной -

непременно у вас снова остановлюсь. Да, чуть не

забыла - у тебя же сегодня день ангела. Вот

возьми.

-

Премного

благодарен,

-

расцвёл

управляющий, принимая красненькую.

Швейцар и коридорный, которым досталось

от щедрот гостьи по рублёвке, кинулись

провожать её до экипажа.

111

- Это кто же такая будет? - поинтересовался

Смолин.

-

Софья Михайловна Дерберг, жена

богатейшего харьковского помещика.

Малинин удивился. Старого холостяка

коннозаводчика Фёдора Дерберга он знал давно.

От общих знакомых слышал, что месяца два тому

назад женился Фёдор на молоденькой красивой

барышне. А эта особа, бесспорно красивая, но

далеко не молоденькая - за тридцать.

- Дерберг, Дерберг, - наморщил лоб

Смолин. - Нет, не помню. Хотя голос её и обличье

мне явно знакомы. Ну, да бог с ней. Нас, Пармён,

интересует один из ваших жильцов. Грязнов его

фамилия.

- Нет у нас такого.

- А Чукин у вас живёт?

- И Чукина нет.

- Странно. У нас сведения надёжные.

-

Да как он выглядит-то, Андрей

Михайлович?

- Брюнет лет двадцати пяти, - начал

описывать внешность разыскиваемого Смолин. -

Среднего роста. Эдакий красавчик, из тех кто

стареющим барынькам нравятся. Ходит в

короткой чёрной поддёвке.

- На мизинце серебряный перстень с

большим чёрным камнем, - уточнил Малинин.

- Так это господин Базаркин из 23-го

номера, - узнал сразу управляющий.

112

- Он сейчас у себя? - спросил Смолин.

- Да кто его знает? Он у нас уже две недели

живёт. а ночевал всего раза три-четыре. Надо у

прислуги узнать.

Расспросили

вернувшихся

с

улицы

швейцара и коридорного.

- У себя, - сказал швейцар. - Он сегодня

ближе к вечеру явился.

- Бутылку молдавского вина и фруктов

подать велели-с, добавил коридорный. - Даму они

ждали-с.

- Пришла? - поинтересовался Смолин. - Да

ты, любезный, не темни. По твоей хитрой роже

видно, что всё знаешь.

- Пришла-с. Часа за два до отъезда к нему в

нумер Софья Михайловна заглянули-с. Бутылку

клико с собой принесла и коньяка самого

дорогущего.

Смолин и Малинин переглянулись. Они

поняли, что жука-оленя скорее всего упустили.

- Сергей Сергеевич, иди в 23-й номер, -

распорядился Смолин. - Дай бог если Грязнов ещё

жив-здоров. А я попробую дамочку эту догнать.

Вспомнил я кто это такая. Давненько мы с ней не

виделись, вот и не признал сразу... Пармён, билет

вы ей до Харькова взяли?

- Нет, до Серпухова.

Смолин выскочил на улицу. Слышно было,

как он крикнул кучеру:

- Гони на Курский вокзал!

113

- Что же вы, ироды, на прохожих как псы

цепные кидаетесь? - отчитывал Лавровский

ночного сторожа и дворника.

Сторож, которого Лавровский бросил через

себя, в ответ только жалобно охал и потирал

спину. А дворник, хлюпая разбитым носом,

пытался оправдываться:

- Ошибочка вышла, сударь. Околоточный

надысь говорил нам, будто лихие люди на Москве

появились. Поджигают, дескать, по ночам дома и

грабят. Вот мы и проявили рвение.

- Пить на дежурстве надо поменьше. Вот

сволоку вас сейчас в участок и попрошу пристава

Чигирина, чтобы взыскал по всей строгости. А то

взяли моду, не спросив имя - звания, сразу в ухо.

- Вы уж извиняйте нас сударь, - сказал

дворник. - А в участок может не надо? Мы и так

уже пострадали.

- Ладно, пользуйтесь моей добротой... А

ведь я, любезный, в ваш дом по делу шёл.

Алексей Андреевич здесь квартирует?

- Съехал он сегодня от нас.

- Экая досада! А куда?

- Чего не знаю, того не знаю. А о вас сударь,

указание имеется. Хозяйка велела: ежели кто

господина Зарудного спрашивать станет - сразу к

ней вести. Пойдёмте, провожу вас.

Подобного поворота Лавровский не ожидал.

Но отступать, не вызвав подозрения, было не

114

возможно. Да и любопытно взглянуть на

кляузницу, замучившую своими доносами всех

московских редакторов.

Кабинет Грындиной находился на втором

этаже старого купеческого дома. За огромным

столом заваленным газетами, журналами и

книгами сидела высокая костлявая старуха,

закутанная в клетчатый плед.

- А я вас сразу узнала, - сказала она

противным скрипучим голосом. - Именно так

Алексис и описал вас. Только бороды нет.

Полагаю, её вам пришлось сбрить в целях

конспирации? Вы ведь Георгий Порфирьевич?

- Он самый, - кивнул головой Алексей. -

Глафира Григорьевна мне необходимо срочно

встретиться с господином Зарудным. Где он

сейчас?

- Не знаю. Крамольникам стало известно

место пребывания Алексиса. Он сообщил мне, что

переезжает на одну из конспиративных квартир. А

где она находится, разумеется, не сказал. Но

может быть об этом говорится в письме? Алексис

оставил для вас пакет, - Грындина извлекла из-под

груды газет и журналов конверт.

На

нем

мелким

каллиграфическим

подчерком было написано:

Инспектору секретной полиции МВД

подполковнику

Отдельного

корпуса

жандармов

его высокоблагородию Г.П.Судейкину

115

Так вот за кого приняла меня старуха, понял

Лавровский - за самого Георгия Порфирьевича

Судейкина, грозу народовольцев.

-

Благодарю

вас,

сударыня...

Вам

доводилось в последние дни встречаться с

господином Дубецким?

- Нет, я впервые слышу эту фамилию.

- Припомните получше. У него очень

примечательная внешность - голова седая, а брови

и усы чёрные.

- А! Вы о своём помощнике полковнике

Волкове. Он заходил в гости к Алексису неделю

назад.

- Где проживает знаете?

- Нет.

- Досадно, весьма досадно, но ничего не

поделаешь. Позвольте откланяться.

- Подождите пожалуйста. У меня к вам

деликатный разговор.

- Весь внимание.

- Во-первых, я одолжила Алексису пять

тысяч на неотложные агентурные расходы. Он

обещал, что вы принесёте деньги.

Ну и хват, этот Зарудный, не без

восхищения подумал Лавровский, похоже и эту

обобрал.

- К сожалению, сударыня, таких сумм при

мне нет, но при первой же возможности...

116

- Ничего, ничего... Мне не к спеху. Во-

вторых,

я

хочу

предложить

вам

своё

сотрудничество.

- Вы? А чем, собственно говоря, вы можете

быть полезны секретной полиции?

- Как это чем?! - от возмущения голос

старухи стал визгливым. - Никто лучше меня не

знает московских газет и журналов. Вы просто не

представляете сколько во всех редакциях

злонамеренных элементов, которые явно или

тайно

ведут

противоправительственную

пропаганду.

- Ну, наверное все-таки не во всех. Вряд ли

можно обвинить в этих грехах «Московские

ведомости», - возразил Лавровский.

- Ха, ха, ха... Вы плохо знаете Михаила

Никифоровича Каткова. Это на словах он патриот

и верный слуга престола, а на деле... Вот, читайте.

Грындина протянула ему газету.

- «Новый университетский устав», - прочел