нужным скрывать это:

-

Помнится, прошлым летом Пашка

Шалунок так ничего и не сказал. Хотя вы его так

измордовали, что в больницу мальчишку увезли.

- Чистоплюй, ты все-таки, Серёжа. Нашел

кого жалеть. Этот малолетний мерзавец недавно

бежал из рукавишниковского приюта и сейчас с

шайкой себе подобных дачников в Люблино и на

Самаровой горе грабит. Уездная полиция их

поймать не может. Видимо нам придётся

заниматься... А пример не удачный. Шалунок

боялся Самсона. Все знали, заподозри этот зверь,

что кто-то из подельников плёсом бьёт, сразу

заквасит. А Виктор Дубецкий, хоть и жёсткий

человек, но на мокруху никогда не пойдёт. Он

барин, аристократ...

94

- Но может не будем пренебрегать и другим

путём? Дубецкий и Зарудный обязательно придут

к букмекерам, ставить на Витязя.

- Присмотреть за всеми букмекерами у нас

сотрудников не хватит. Да и поздно уже. Крупные

ставки, как я знаю, ещё днём сделаны. Через

подставных, разумеется. Только у Мишки

Кацмана тысячу рублей поставили, у Актёра -

пятьсот, у Кузнецова и Хромого - по триста.

- Однако и хват этот Дубецкий! Интересно,

имеется что-нибудь на него в картотеке

Степанова?

- Имеется. Он, когда отговаривал меня от

столь категоричного ответа петербургскому

прокурору, целый меморандум представил. Да

мне, признаюсь, ознакомиться с ним некогда

было. Полюбопытствуй, если желание есть. -

Муравьёв достал из несгораемого шкафа папку. -

А я вздремну малость, третьи сутки поспать не

удаётся.

Листая папку, Сергей убедился, что

напрасно

Муравьёв

пренебрёг

мнением

подчинённого.

Рапорт

Степанова

был

написан

убедительно.

Согласно

сведениям,

полученным

агентурным путём, прибывшие в Москву агенты

сыскной части Санкт-Петербургской полиции

Дубецкий Виктор Иосифович и Зарудный Алексей

95

Андреевич

являются

предводителями

преступного

сообщества

занимающегося

шантажом и мошенничеством. Свою шайку они

именуют «Чёрной бандой».

Дубецкий

наделён

природным

даром

заставлять людей «плясать под свою дудку».

Особое внимание он уделяет юнцам из хороших

семей и богатым женщинам. Заманив их в свои

сети, вовлекает в сомнительные дела, а потом

заставляет платить за своё молчание. При

отсутствии вины умеет так запутать и

запугать почти любого, что тому легче

заплатить, чем доказывать свою невиновность.

Дубецкий и Зарудный имеют большие связи

в полиции, а последний, кроме того, в газетах и

журналах. В случаях сопротивления они всегда

используют их. Не останавливаются и перед

физической расправой - нанесением побоев.

В декабре прошлого года агент Глухой

сообщил мне о разговоре имевшем место на

мельнице Цапли. Шулер Расплюев, недавно

вернувшийся из Петербурга, с восторгом говорил,

что у тамошних мошенников есть чему

поучиться. Особо понравилась ему слудующая

проделка.

Чиновник комитета министров, кандидат

математических

наук

Корвин-Крюковский

пригласил к себе на пульку преферанса нескольких

хороших знакомых, среди которых были Кот и

Поляк. Во время игры Поляк вдруг схватил

96

хозяина за руку, заявил будто карты краплёные и

стал кричать,что вся компания шулеры,

сговорившиеся его обыграть. Осмотрели карты.

Выяснилось, что они действительно краплёные.

Корвин-Крюковский

растерялся,

начал

упрашивать о прекращении скандала и даже

стал на колени. Но Поляк настаивал на вызове

полиции. Тогда Кот предложил окончить дело

миром - пусть хозяин заплатит пять тысяч

рублей. Тот согласился, дал тысячу наличными и

расписку в четыре тысячи.

Через несколько дней Корвин-Крюковский

узнал, что стал жертвой мошенников, заранее

сговорившихся подменить карты, и отказался

платить. Он подал заявление в сыскную полицию,

но получил отказ. Вскоре к нему пришли Дубецкий

с

Зарудным

и

пригрозили

большими

неприятностями. Они показали ему статью

«Вот

какая

арифметика»,

в

которой

рассказывалось о некоторых неблаговидных

поступках Корвина, использующего служебное

положение для обогащения. Пригрозили, что в

случае отказа статья будет размещена во всех

петербургских

газетах.

Корвин-Крюковский

заплатил.

В мае сего года, мне довелось общаться с

чиновником для поручений сыскной части Санкт-

Петербургской

полиции

Игнатьевым,

командированным в Москву для участия в

обеспечении порядка во время коронационных

97

торжеств. От него я узнал, что Кот это

отставной флотский лейтенант Котович, а

Поляк - агроном Рабутовский. Оба они шулеры и

давние участники шайки Дубецкого и Зарудного.

От Игнатьева мне стали известны

подробности ещё одного преступления Дубецкого

и Зарудного, по которому в настоящее время

судебным следователям по особо важным делам

Санкт-Петербургского

окружного

суда

Петровским ведётся предварительное следствие.

Крестьянин Читинской губернии Грязнов

вступил в любовную связь с 1-й гильдии купчихой

Ивановой. По совету Дубецкого он завлёк её на

квартиру поручика Корнилова. Когда дама

осталась «без корсета» в спальню вошли

Дубецкий и дворянин Похитонов. Они стали

требовать с неё деньги, угрожая в случае

несогласия сообщить о её развратном поведении

мужу. Но это не подействовало. Тогда Дубецкий

пригрозил ей полицией и «жёлтым билетом».

Купчиха отдала серьги и брильянты, написала

расписку на три тысячи рублей. Однако

вырвавшись из ловушки, незамедлительно заявила

об учинённым над ней насилии участковому

приставу. Зарудный, пользуясь своими связями в

полиции дело замял, а Ивановой пообещал

опубликовать во всех петербургских газетах

заметку «Мессалина с Васильевского острова».

На купчиху не подействовало и это. Она

98

обратилась в прокурорский надзор, после чего и

начато было предварительное следствие.

На основании вышеизложенного полагал бы

необходимым Дубецкого и Зарудного арестовать

и этапировать в Санкт-Петербург.

Кроме рапорта в папке имелись справки на

некоторых участников шайки. Бурная жизнь была

у этих людей!