- Я не знал, что мне можно делать, - только и ответил Кастиэль, отказываясь даже смотреть на Дина. Он, вероятно, был испуган, но Дин понятия не имел, чего можно бояться. Они просидели в молчании несколько минут, прежде чем Дин осознал, что есть кое-что. Он сам. Но разве он повел себя как-то иначе, чем обычно? – Я не хотел, чтобы так вышло.
- Ты тут причем? – нахмурился, не понимая, Дин. Ну не знал, как, не открыл, перегрелись, - проблем было не намного больше, чем у них уже было. Ответом ему было только голодное урчание живота Кастиэля. Кастиэль нехорошо покраснел и вовсе отвернулся.
- Ты же меня вытащил, чтобы оставить, верно? – Кастиэль сжался еще сильнее, стараясь и вовсе занять как можно меньше места. Дин даже не сразу понял, о чем он говорит, но его гневную тираду прервал звонок мобильного, что оставался в кармане джинсов. Не предчувствуя ничего хорошего, Дин ответил на звонок:
- Да, Бобби.
- Дин, я понимаю, что это твой способ уходить от проблем, и я могу его объяснить для окружающих. Я знаю тебя так долго, что способен на это. Еще день, и Кастиэля объявят в розыск. Твоя фотография и имя появятся во всех телевизорах и газетах страны. Ты знаешь, что это значит, Дин?
- Что меня пытается отследить по звонку полиция и что мой отец об этом узнает. Но я не крал вашего парня. Кастиэль, скажи им, - он протянул телефон Кастиэлю, но того словно парализовало. Он смотрел на телефонную трубку так, словно она была ядовитой змеей.
- Дин, ты меня слышишь? Кастиэль не разговаривает. Он никогда не выходил на улицу, ни в детстве, ни в больнице. Он не знает, что за мир его окружает, - Дин сбросил звонок, понимая, что еще бы чуть-чуть, и по сигналу мобильного их бы легко обнаружили. Но он не знал, успел ли он или ему так показалось. Он убрал телефон и посмотрел на Кастиэля в ожидании ответа.
- То есть как это – не разговаривает? – спросил он самым спокойным тоном, на который был спокоен. – Если бы ты заявил, что я тебя не крал, у нас было бы гораздо меньше проблем. И первая из них – я тебя не крал, черт возьми! – тут он сорвался.
Кастиэль онемел совершенно. Он даже не смог ответить. В его глазах был такой ужас, что и представить было нельзя, что простое повышение голоса так на него подействует. Когда Дин сел на корточки, не зная, как это исправить, Кастиэль упал на руки назад, мгновенно отодвигаясь от Дина.
- Я не хотел повышать голос. Это бывает, когда не можешь контролировать ситуацию, - мягко проговорил Дин, поднимая руки и так же опускаясь на колени перед ним. – Я не хотел повышать голос, - повторил он еще тише, так, чтобы хоть это привлекло внимание Кастиэля. Темно-синие глаза стали еще темнее и шире, а сам Кастиэль замер. – Я не собираюсь тебя оставлять или возвращать. И за то, и за другое мне грозит срок, потому что я был на досрочном за когда-то хорошее поведение. Он у меня уже есть, этот срок, если я не успею добраться до моего отца. У него достаточно возможности, чтобы разрешить этот вопрос. Я не самая лучшая компания для путевки в жизнь, Кастиэль.
По Кастиэлю трудно было сказать, верит он словам Дина или нет. Но медленно, очень медленно он начал расслабляться, хотя все еще ничего не мог сказать. Он осторожно сел ровнее, тем самым ближе к Дину, чем показал – поверил.
- Я не знаю, как разговаривать с другими людьми, - произнес наконец Кастиэль, проводя рукой по траве. – Я случайно заговорил с тобой. Но с другими это слишком тяжело, мне хватало жестов, - он не стал больше ничего говорить, да Дин и не стал просить. Он поднял Кастиэля, предложив ему руку, после чего наугад пошел сквозь небольшой лесок, надеясь, что река там все же будет. Очень скоро влажная земля подсказала, что направление было выбрано правильно. Какие-то минуты, и в мгновение ока перед их взором предстала неширокая заросшая речка. Плавать в ней в любой другой день Дин ни за что бы не стал, но в данном случае у него не было выбора. При свете дня и в спокойной обстановке он наконец-то сумел рассмотреть непрошенного попутчика. Кастиэль был болезненно худым, даже слишком, и потому его действительно можно было принять за ребенка. Огромные из-за худобы глаза смотрели всегда прямо и открыто, но теперь Дину было понятно и это: он не хотел бы спрашивать о том, почему Кастиэль никогда не оказывался на улице. Недаром он оказался в психушке. Но ведь, с другой стороны, он не из этих опасных психов, он лишь другой. Не такой, как обычные люди. Почему за это его тоже должны запирать? Дин не осознавал в тот момент всей картины, лишь мимолетно отмечал и синяки под глазами, и проступающие вены над веками, и бледные губы, почти теряющиеся в цвете лица, бескровные щеки и слабую хватку, но он никогда не умел складывать вместе очевидные факты. Он списал это на жизнь в психушке. Она, наверное, не способствовала оздоровлению.
Он непонимающе посмотрел на Кастиэля – парень был зачарован… Но и только. Может ли быть так, что он даже не понимает, зачем Дин привел его сюда? Пожалуй, поздновато для купания, да и вода могла быть холодной, но кто знает, как тепловой удар скажется на нем. Это Дин может получать до трех таких за один день, будучи, сколько себя помнил, на улице. Но этот несуразный и неловкий человек заставлял Дина приглядываться к тем деталям жизни, которые для Винчестера уже были сами собой разумеющимися.
Дин, вздохнув, потянул мокрую футболку через голову. Не самая лучшая идея, но без личного примера он Кастиэлю не объяснит. По части педагогики и терпения был Сэм. Дин шел напролом и не отличался способностью к поиску легких путей. За футболкой последовали и джинсы, когда пристальный взгляд Кастиэля застал Дина врасплох. То есть он не был стеснительным, конечно, но не выглядело ли это как совращение психически слабого? Тьфу, что он вообще привязался к этому психически слабому! Просто у Кастиэля не было никаких моральных представлений, вот и все. А взгляд нервировал. В основном потому, что не скрывал откровенного, почти детского восторга.
- Просто повторяй, хорошо? – сам теряя уверенность, предложил ему Дин. Кастиэль потянул футболку наверх, что было похоже на отработанное движение. Могло быть гораздо хуже. Хотя он был достаточно сообразителен, чтобы добраться за Дином до квартиры незамеченным. Как, черт возьми, Дину вообще стоило его воспринимать? Теперь не было никакого шанса на то, чтобы его вернуть. А бросить… Не было ни одной мысли и не могло быть. Дин не из тех людей, кто так просто отмахивается от проблем. В конце концов, он воспитывал Сэмми, пока имел на это право. Может, воспитает еще одного.
Поэтому он, отбросив обычные мысли о неловкости, подошел к Кастиэлю. След от былого страха заставил Дина испытать вину, но он не любил слишком много о чем-то размышлять. Он подал Кастиэлю руку, пока тот стягивал уже посеревшие больничные штаны. Ребра, однако, не проступали, несмотря на самые страшные ожидания Дина. Кастиэль оказался скорее просто на грани стройности и худобы, так что кормили, наверное, в больнице действительно неплохо. Мягкая линия живота сочеталась с полным отсутствием лишней жировой прослойки, и он был скорее даже гармоничен обнаженным, чем пугающим и вызывающим сострадание. Так что Дин едва не сделал рефлекторный шаг вперед – доверяющий ему парень с какой-то особенной изящностью и определенно уникально гармоничным телом, которое так отвечало его характеру, мог стать для Дина проблемой. В основном потому, что желание защитить разом перешло в какую-то другую сторону, натолкнувшись на поставленную в моменте мгновенного страха невидимую стену – нет. Кастиэль даже не подозревал ни о чем. Он покорно вытянулся на солнце, смотря на Дина снизу вверх. Он прищурился от ярких лучей солнца и ни о чем не подозревал.
В то время как Дин придумывал себе оправдание. Низко? Вероятно. Отвращение к себе? Очень кстати. Не мог же он все это время не подозревать этой склонности к подобному типу парней. Бывало, он спал с парнями. Бывало, его не волновал вопрос возможности и ориентации. Бывало, он пробовал и снизу, и сверху. Но не цепляло. Как не цепляли девушки. Как будто его время еще не пришло остановиться, понять, чего он хочет. Сейчас то, конечно, тем более было не то время.
