Наследник погиб в той битве. Кто же знал, что мальчишка лично примчится со своей дружиной, да ещё и лично возглавит атаку? Кто же знал, что всего три ряда выздоравливающих, не оправившихся от ран, воинов под командой этих странных Игреков - смогут так перемолоть тяжёлую ударную конницу? Пратолк своими глазами с вершины холма видел, как конная лава споткнулась о тонкую полосу копейщиков в этих накидках с крестами. Видел, как захлестнулись фланги конной лавы позади строя Игреков. Как пали стрелки, которых разозлённые всадники рубили вгон. Как бился этот зверолюд со своей прирученной тварью. Огромный, как скала, сильный и быстрый, как демон, кровь которых и бежала в жилах этих порождений Нижнего Мира. Зверолюд крошил своим топором дружину Наследника, как щенков. И только полностью окружив зверолюда - его смогли убить. В спину. И пронзили копьём уже павшего, как знак торжества.

За это время женщины с крестами на накидках успели разбежаться. От страха. И это их спасло. Раздосадованные смертью Наследника, его други - рубили всех подряд. Только на самой вершине холма безумие отпустило их из своей власти.

Теперь - Пратолк жалел, что как раз перед строем его дружины они и одумались. Пратолк предпочёл бы умереть с мечом в руке, чем оказаться перед глазами Лебедя.

Суд Лебедя. Друга детства. С которым вместе учились в одной группе в Университете. Братались, клялись в вечной дружбе и преданности. Но, жизнь - развела их по разные стороны поля боя. А теперь Пратолк - причина смерти единственного сына и наследника Императора. Как в глаза Лебедю смотреть?

Двери открылись. Вывели Халлу. Она сама себя назначила Старшей Сестрой выживших Сестёр Красного Креста Милосердия. Так их назвал Игрек, так они сами себя теперь называли. Сама себя назвала - сама же назначила себя ответственной перед Императором. За всех своих Сестёр. Её судил Лебедь. И всё их свежеиспечённое братство, хм, Сестёр - в её лице.

Халла была потрясена. Руки её были свободны. Она теребила пергамент. Подошла к Пратолку в сопровождении двух Стражей Императорского Дома.

- Господин, ваше высочество, я - в замешательстве, - говорит срывающимся голосом Халла, - Его Императорское Величество велело мне основать Орден Милосердия. И выделило Удел для постройки Оплота. Как? Что мне делать?

Пратолк - тоже удивился. Очень удивился.

- Исполняй волю Императора, - сказал Пратолк, - твоя служба мне - признана не вредом Дому Лебедя, а пользой Империи. Благодари Императора за милосердие и мудрость. Молись Триединому и всем богам, каких знаешь, за его здоровье и крепость Императорского Дома.

Сказал так, а мысленно - продолжил:

"Ибо только от продолжительности жизни Лебедя зависит твоя судьба, женщина. Тебе не простят"

Халла прочла это в его глазах, поклонилась:

- Благодарю вас. Ваша мудрость славиться далеко за пределы Дома Лося.

Она - ушла. С душевной дрожью Пратолк стал ждать. Он - последний. Всем уже был вынесен приговор. Его сестру ссылали в Чёрное Братство. Как и половину его людей. Наёмников - заставили подписать договор с Домом Лебедя на год. Без денежного довольствия. Только за стол и кров. Кто отказался - в Чёрное Братство.

Невиданная жестокость. Раньше Чёрное Братство было только добровольным.

И вот теперь - время решить его судьбу - двери открылись.

Пратолк вошёл. Император, сильно поседевший и постаревший с их последней встречи, стоял у окна, задумчиво глядя на облака. Время и груз забот - никого не красят.

Пратолк так и не понял, зачем Лебедь поднял мятеж против Сокола. В юности наследник Дома Лебедя не был амбициозным. Не понял своего друга Пратолк, не поддержал его самоубийственного мятежа, который - неожиданно - завершился провозглашением Императорским - иного Дома, не дома Императорской Крови, не Крови Драконов. Не Дома Сокола и не Дома Дракона. От Драконов вообще никого не осталось. Тогда, при мятеже Лебедя, впервые, дружба их - треснула. Да и сам Лебедь не стал ничего объяснять Пратолку, даже на прямой вопрос. Говорил, что ничего сказать не может. Это была вторая трещина - недоверие со стороны Лебедя и отказ, фактически - предательство, со стороны Лося.

И вот, они - враги. Очередное предательство. Пратолк пошёл на мятеж за братом. И явился причиной смерти Наследника. Вот так и бывает, усмехнулся горестно Пратолк, самыми лютыми врагами становятся самые близкие. Правду говорил старик Игрек - только враг не может предать.

- Снимите с него оковы, - велел Лебедь.

- Но, Ваше... - возмутился Старший Страж.

- Снимите. Пратолк даст слово, если тебе это нужно. А слово держать этот достойный муж - умеет. Это знает вся Империя. Но, и без слова - он не сможет убить меня. Не сможет. Так, Правый?

- Так, Левый. Я предал лишь несколько раз. И - только тебя.

Когда оковы расковали, Император указал Пратолку за стол, где стояла пара подносов с нарезанными тонкими ломтями вяленным пряным мясом, сыром, хлебом и ваза с яблоками. И четыре кубка.

Когда стража, повинуясь жесту Императора, вышла, Пратолк понял - кому ещё кубки. Вошёл Сердитый и Мышь. Пратолк их знал столько же, сколько знал и Лебедя. Это - его тени. Они - всегда рядом. С рождения Лебедя. Лебедь-Отец был мудр - свел сына с нужными спутниками жизни. Свел ещё детей. На будущее. Сели за стол. Рулевой разлил вино по кубкам.

- Предал меня? Нет, Правый. Не предал. Ты сделал то, что было нужно. Это я предал нашу дружбу, не желая вовлекать тебя, такого чистого, правильного, в этот отстойник навоза, что называется - политикой. А теперь ты - по уши в дерьме, как и мы. Добро пожаловать в отхожее место! Садись, пей. Рассказывай, Правый.

- С чего начать? - спросил Праток, отпивая вино. Суда не будет?

- С того, кого все называли - Игреком, - Император махнул на стол в углу, где были разложены какие-то вещи, пластины доспехов.

- Очень необычный человек, - сказал Пратолк.

- Ты даже не представляешь - насколько, - ответил Мышь.

Пратолк стал рассказывать, как этот наёмник со своими племянниками оказался в их городе, как он его нанимал, как Игрек вел себя странно, как создавал свой Лазарет.

Император и его Малый Совет молча слушали и переглядывались. Потом Рулевой кинул Пратолку пластину доспеха.

- Это - рубиновая сталь. Крашенная серой краской.

- Ого! - удивился Пратолк, - это - запасная пластина к их доспехам. Это что, у них вся броня...

- То-то и оно!

Император подошёл к карте, стал пядью мерить свою Империю.

- Да, Мышь! Чутью твоему следовало больше доверять. Но, кто же мог знать, что не Император, не Боги, не Пауки, не Демоны, а какой-то старик перевернёт всё с ног на голову и настолько сильно взмутит воду в нашем болоте.

- А чего я не знаю? - спросил Пратолк.

- Ничего ты не знаешь, тупой праведник. А ты точно это хочешь знать? - спросил мрачно Рулевой.

- Ну, если ты, Левый, не осерчал на меня за смерть своего единственного сына, то мне уже всё едино.

- Не твоя в том вина. А его самого. Мальчишка! Удаль свою проявить решил. Вот пусть теперь ходит хромой да со шрамом, - зло сказал Лебедь.

- Ходит? Так Белый - жив?

- Жив. И спас его как раз этот старик. Ну, не судьба ли? Мы ищем его тут, а он - тут, - ладони Императора хлопают по карте.

- И эта история с Чёрным Братством и Охотниками - он и там побывал, - говорит Мышь, - и эта рубиновая сталь - доказательство. Охотники случайно встретили в Западном Гиблом Лесу Старика и его внуков, случайно наткнулись на шахту, где добывали руду и выплавляли рубиновую сталь. Случайно Старик учит Мага Земли лить из рубиновой стали доспехи. Посмотри на них. А вот - рисунки доспехов. Посмотри. Видно - это очень продуманные вещи. Или старик - гений, или - это результат работы поколений оружейников и сотен схваток. Ещё острее встаёт вопрос места его происхождения. Нам следует ждать оттуда вторжения тысяч не стариков, а воинов в доспехах и с оружием, что способно за несколько секунд уничтожить Архилича?