Бросив мимолетный взгляд на соседскую дверь, прекрасно зная, что та скрывает за собой пустую квартиру, Микки глубоко вдохнул полной грудью и поспешил вниз по лестнице, игнорируя гудевший в шахте лифт, каждым громким лязгом цепей и скрипом старых дверей напоминающий Милковичу о случившемся в нем.

Он уходил на работу на рассвете и возвращался в сумерках, подстраивая посещение собственного дома под график рыжего таким образом, чтобы не пересекаться с ним, не желая признавать реальность своего необдуманного поступка и встречаться лицом к лицу с его последствиями.

Не то чтобы Микки не понравился секс с Галлагером, нет. Даже наоборот, подобным по наслаждению и удовлетворенности опытом в своей не столь разнообразной половой жизни брюнет похвастать не мог. Но факт того, что он пошел на поводу у своего желания и полез в штаны к соседу, не отвечающему взаимностью на его интерес, неосознанно заявляя о его наличии, сильно ударил по самолюбию Милковича, не желающего признаваться даже себе в том, что рыжий привлекал его, и уж тем более показывать это Йену.

А ответные стоны Галлагера в его ухо и активное участие того в развернувшемся процессе Микки и вовсе упорно игнорировал, продолжая терзать себя за случившееся и молча клясться в том, что подобного больше никогда не повторится.

Вот только постоянное напряжение и тайная надежда на неожиданную встречу в груди сильно расшатывали решимость и уверенность брюнета, прозрачно намекая ему на обратное, заставляя списывать подобные чувства на вернувшееся в переживающее длительное воздержание тело сексуальное желание.

И убеждать себя в том, что любой другой партнер, подвернувшийся ему на пути, вызвал бы точно такую же реакцию, вынуждая проверить рожденную в муках совести теорию на практике этим же вечером.

– Сколько, блять? – выпучив глаза, поинтересовался Микки, надеясь, что озвученная официанткой стоимость одного бокала горячего из-за оглушающей музыки из колонок ему просто послышалась.

– Лесли, запиши две порции на мое имя, – приятный мужской бас раздался справа, привлекая к его обладателю внимание двух пар глаз – миловидной девушки, молча кивнувшей на просьбу приятной наружности высокого блондина и тут же скрывшейся в толпе, и самого Милковича, с интересом наблюдающего за движениями молодого человека, устраивающегося на диванчике рядом с ним. – Ты прав, дерут тут безбожно, – подмигнул парень брюнету, опуская на теперь уже общий стол свой толстопузый бокал, наполненный янтарной жидкостью, – Эндрю, – и протягивая руку новому знакомому в знаке приветствия.

– Микки, – на автомате представился тот, пожимая широкую ладонь и хмурясь неожиданному интересу, проявленному к его неприметной персоне.

Решение отправиться в ночной клуб вечером среды пришло в голову брюнета неожиданно, позволяя полностью осмыслить себя лишь сейчас, сидя на удобном кожаном диване в компании какого-то незнакомца, отстукивающего по столешнице пальцами ритм раздающейся в помещении мелодии, широко улыбаясь собеседнику:

– В первый раз здесь? – поинтересовался блондин, придвигаясь ближе, прекрасно зная ответ на свой вопрос, ведь удивление Милковича обозначенной в меню стоимости выпивки красноречиво говорило за него.

– Ага, – бездумно кивнул Микки, с радостью в глазах принимая от вернувшейся официантки бокал виски, тут же опустошая его в пару больших глотков. – Я обычно…

– Ты не похож на завсегдатая подобных заведений, – не дал ему закончить Эндрю, перебивая и провожая взглядом вторую порцию Джека, легко проскользившую по глотке Микки, наслаждающегося всеми преимуществами халявы, жестами указывая Лесли на повтор заказа в надежде напоить сегодняшнюю свою жертву в кратчайшие сроки.

– Предпочитаю бары, – проговорил Милкович, чуть разворачиваясь и используя предоставленное официанткой время уединения для того, чтобы рассмотреть своего сегодняшнего компаньона.

Высок, худощав, с правильными чертами лица и яркой искрой интереса во взгляде – отличная кандидатура для воплощения нехитрого плана по обесцвечиванию рыжего пятна воспоминаний в мозгу.

Определенно, гей (переместившиеся со стола на джинсы Микки длинные пальцы прекрасно намекали об этом брюнету).

То, что нужно.

– Но, на мою удачу, сегодня ты решил изменить своим привычкам, – подмигнул блондин, рисуя на бедре собеседника определенного характера послание, чуть наклоняясь к его лицу и касаясь губами мочки уха.

– Ага, – выдохнул Милкович, поморщившись от непривычной ласки, едва сдерживая себя от того, чтобы отстраниться, послать в непродолжительное путешествие Эндрю с его пидарестическими поцелуйчиками и покинуть заведение, оставляя свою идиотскую затею найти в этом сраном клубе с птицей вместо названия на вывеске кандидата на вытрахивание из его ануса воспоминаний о члене Галлагера.

– Микки? – голос которого вдруг неожиданно раздался где-то над головой, заставляя зажмуриться и потрясти головой в желании освободиться от наваждения, уверяя себя в том, что позвал его новый знакомый.

– Я же сказал, да, – ответил он блондину, скрипнув зубами и нехотя запрокидывая голову для того, чтобы предоставить больше простора действиям облизывающему его шею языку, открывая глаза и давясь слюной в момент, когда они встретились взглядом с отражающими свет неона зелеными глазами напротив. – Блять, – резко подскакивая на месте и отодвигаясь на противоположный от Эндрю край дивана, прорычал Милкович, в ярких вспышках стробоскопа узнавая в стоявшем за его спинкой парне с двумя бокалами виски в руках своего соседа. – Какого хуя, Галлагер? – не успев подумать, выпалил он, скоропостижно стирая с шеи следы недавних ласк под непонимающий взгляд голубых глаз блондина, мечущихся между ним и рыжим.

– Я тут работаю, – опуская заказ на стол, ответил тот, спеша развернуться и покинуть пару, в легком покалывании на кончиках пальцев и неприятной тяжести в желудке не позволяя себе рассмотреть что-то большее, чем увеличение чувства вины за измену не только перед Джейсоном, но и перед бойфрендом Микки, продолжающим прожигать его удаляющуюся спину взглядом.

Даже не вспомнив слов Мэнди о том, что никакого парня у ее брата нет и быть не может.

– Блять, – выдохнул Милкович, потеряв рыжего из виду, – сука, – прорычал он себе под нос, понимая, что затея перепихнуться с каким-нибудь рандомным парнем в туалете клуба, в котором по блядским стечениям обстоятельств работает непосредственная причина к столь необдуманному и несвойственному ему поступку, оказалась полной лажей, и поднимаясь из-за стола в желании как можно скорее покинуть неожиданное место встречи.

– Ты куда? – забывая о небольшой детали в виде недовольной физиономии обломанного блондина, поднявшегося следом.

– В сотрир сгоняю, – почесывая затылок, выдал первое, что пришло на ум, Микки, разворачиваясь, – Один, блять, – сделав несколько шагов по направлению к выходу и понимая, что Эндрю идет за ним, огрызнулся он через плечо.

– Но я думал, что мы…

– Ты за кого меня, блять, принимаешь? – возмутился брюнет, осознавая, что не появись на горизонте сегодня Галлагера, именно так и закончился бы его вечер. – Щас вернусь, и пойдем ко мне, – на ходу состряпав обещание, быстро проговорил он и скрылся в редкой толпе трясущихся на танцполе тел, у самых дверей санузлов меняя направление движения и пулей вылетая из клуба. – Пиздец, – подвел итоги произошедшего Милкович, заворачивая за угол, мысленно прощаясь с надеждой потрахаться с кем-то и строя кротчайший маршрут до «Алиби», надеясь на расположенность Кевина помочь ему справиться с мыслями об оставшемся за спиной рыжем более привычным способом.

Вот только Болл, кажется, сегодня был не в духе, и предоставил в пользование Микки лишь пару бокалов, на которые в карманах брюнета нашлась измятая оплата, отказывая в очередном кредите и выпроваживая завсегдатая из бара уже через час.

Тихо чертыхаясь себе под нос и звучно скрипя зубами, Милкович не торопясь поднимался по лестнице, проклиная бармена всеми известными ругательствами, не чувствуя в теле необходимой легкости, а в голове – пустоты, бросая ненавистные взгляды на шахту лифта, вновь решившую поиграть на его расшатанных нервах своим присутствием в подъезде.