- У меня есть к Вам одна просьба…
========== Глава 50 ==========
Active Child – Johnny Belinda
Cary Brothers – Belong – ко второй части главы
Через арку на площадку для колесниц задувает ледяной воздух. Я смотрю на полупрозрачный пар, вырывающийся из рта при дрожащем выдохе и ёжусь от холода. В этот момент проклинаю Плутарха, заставившего меня надеть легкое, почти невесомое платье, когда на улице мороз. Накидка, похожая на сложенные крылья с перьями пепельного цвета, под стать костюму Пита, не спасает от продувающего насквозь ветра.
Я бросаю мимолетный взгляд в сторону трибун и крепче сжимаю руку Пита. Площадь с раннего утра переполнена людьми. Каждый пытался прийти пораньше, чтобы занять самое удобное место, откуда открывается лучший вид на сцену перед Тренировочным центром. Каждый посчитал своим долгом присутствовать на казни человека, одним безжалостным движением уничтожившего четверть населения Капитолия. Но несмотря на огромное скопление людей, на площади царит мертвая тишина, лишь ветер свистит в ушах, срывая с голов меховые шляпы.
Как только нас с Питом привезли в Тренировочный центр, Боггс сразу провел инструктаж, объяснив порядок действий. С каждым его словом новая волна неприятной дрожи пробегала по телу. Все начнется с публичного объявления приговора. Простая формальность, но Плутарху показалось, что это будет красиво. Лайм зачитает решение суда, а затем на площади появятся исполнители приговора - мы с Питом. Не на колесницах, как я подумала, когда нас привели на эту площадку. Взявшись за руки, мы должны будем пройти несколько сотен метров пешком между трибунами, под пристальными взглядами тысячи людей.
Я глубоко вздыхаю, пытаясь унять дрожь. Скоро вся страна в прямом эфире увидит, как мы с Питом убиваем человека. Не то, чтобы мы не делали этого раньше на аренах Голодных игр, где забываешь о камерах, сосредоточившись на выживании. Сейчас все иначе. Мы убьем не для того, чтобы выжить. Мы убьем, чтобы отомстить.
Я вздрагиваю, когда с улицы начинают раздаваться крики, сливающиеся в оглушительный рев толпы. Мне не обязательно смотреть в сторону сцены, чтобы понять: солдаты привели Сноу. Реакция зрителей говорит сама за себя.
- Лайм уже на подходе, - сообщает Вения, легкими движениями касаясь моего лица подушечкой для пудры.
Все остальные уже собрались на сцене. Командоры дистриктов, Плутарх, Хеймитч и все члены Звездного отряда.
Мы находимся в окружении команды подготовки и четырех солдат, которых Боггс приставил к нам с Питом. Они должны сопровождать нас к сцене. Как будто они смогут защитить, если кому-то из толпы захочется пристрелить нас.
Один из солдатов касается наушника и, замерев на несколько секунд, дает остальным команду строиться. Они становятся за нашими спинами, держа оружие наготове.
Толпа на трибунах сходит с ума. Но настроение людей меняется, когда на сцене появляется Лайм. Ее приветствуют выкриками и несмелыми аплодисментами.
- Уважаемые граждане Панема, жители Капитолия и всех дистриктов, - уверенный голос Лайм эхом разносится по площади, заставляя толпу умолкнуть. – Сегодня мы собрались на этой площади, чтобы привести в исполнение приговор, назначенный судом по делу бывшего президента страны - Кориолана Сноу, - она делает небольшую паузу, а затем продолжает, обращаясь к арестанту. – Кориолан Сноу, Вы обвиняетесь в организации ежегодных массовых убийств детей, в похищениях и насилии, в уничтожении Восьмого, Двенадцатого и Тринадцатого дистриктов, в убийстве нескольких тысяч граждан Капитолия. За совершение вышеуказанных преступлений против народа Вы приговариваетесь к смертной казни.
- Десять секунд, - объявляет один из солдатов.
Все вокруг начинают суетиться. Я вскрикиваю от неожиданности, когда Флавий хватает меня за руку и быстрым движением вводит в вену шприц с прозрачной жидкостью.
- Это не даст тебе замерзнуть, - поясняет он. – Действует около двадцати минут, так что не тяни. Там холодно.
Я благодарно улыбаюсь, чувствуя, как приятное тепло быстро разливается по телу.
- Прошу исполнителей явиться на сцену, - наконец, произносит Лайм.
Наш выход.
- Готова? – тихо спрашивает Пит.
Я молча киваю. Он порывисто обнимает меня, и по команде солдата мы выходим на площадь под восторженные крики толпы, скандирующей наши имена.
Стараюсь не смотреть по сторонам, пытаясь сосредоточиться только на своей цели - на крошечной фигурке, замершей у столба. И я уверена, что Сноу тоже смотрит на меня в этот момент. Каждый наш шаг приближает его смерть. Я хочу, чтобы он боялся.
Сердце начинает учащенно биться, когда мы медленно поднимаемся по ступеням и становимся на свои позиции. Сноу всего в двадцати метрах от нас. Он привязан к столбу, что совершенно излишне. Его окружают с десяток солдат, готовых в любую секунду нажать на курок. Ему некуда бежать. Хотя, будь его воля, Сноу выбрал бы пулю.
Я игнорирую его заинтересованный и почти скучающий взгляд, но одна деталь все-таки привлекает мое внимание. Две белые розы, прямо над сердцем. Теперь я точно знаю куда целиться. Бросаю мимолетный взгляд на Плутарха, стоящего в стороне. Его губы расползаются в легкой улыбке. Нет сомнений - это его идея.
Толпа замолкает в ожидании кульминации, когда к нам подходят Гейл и Финник. В их руках два черных футляра.
- Ты в порядке? – шепотом спрашивает Гейл, открывая крышку.
- Да, - выдыхаю я.
Рукоять лука приятно вибрирует в ладони. В футляре всего одна стрела, и неудивительно - с такого расстояния невозможно промахнуться.
Гейл с Финником возвращаются на свои места, становясь между Джоанной и Энни. Не знаю как, но Мейсон вынудила врачей выписать ее из больницы в день казни. Как я и полагала - она не могла позволить себе пропустить это событие.
Я устанавливаю стрелу и, наконец, поднимаю взгляд на Сноу. Его змеиные глаза по-прежнему смотрят на меня, а на его губах заметна легкая ухмылка. Он словно говорит мне: «Не стесняйтесь, мисс Эвердин, стреляйте.».
Мы с Питом замираем в ожидании команды. В воздухе царит напряжение. На площади царит мертвая тишина, от которой звенит в ушах.
- Вам предоставляется последнее слово, Кориолан, - произносит Лайм, поворачиваясь к Сноу.
Мои пальцы до боли сжимают рукоять лука. Уверена, он воспользуется этим шансом.
Мерзкое хихиканье вперемешку с кашлем и хрипами вырывается из груди Сноу. Тоненькая струйка крови течет по его подбородку, капая на пиджак.
- Жаль вашего ребенка, - насмешливо произносит Сноу, не сводя с меня глаз. – Он мог бы стать отличным трибутом.
Тихий свист разрывает повисшую тишину. Белоснежные лепестки, покрытые багровыми каплями, летят на пол. Кровавая пена капает на сцену. Старик издает тихий гортанный звук, и его тело с двумя стрелами в груди, попавшими точно в цель, медленно наклоняется вперед и обмякает. Сноу мёртв.
***
Легкая, воздушная ткань, вышитая узорами, струится поверх длинной, почти невесомой юбки, касаясь пола. Нежное кружево в форме лепестков, прикрывающее плечи, оголяет участок спины, плавно обрамляя бока и создавая изящный силуэт. Платье не причиняет никаких неудобств, не стесняет движений. В нем я ощущаю лишь легкость. Такие наряды для меня создавал Цинна.
Я нервно сжимаю в руках букет из розовых пионов, то и дело поглядывая на настенные часы. Вокруг меня суетятся Прим, Энни, Джоанна и команда подготовки. Сестра поправляет длинный подол моего платья, расправляя воздушный шифон.
- Ты очень красивая, - улыбаясь, произносит она.
Сейчас мне хочется обнять Прим, но если сдвинусь с места, на меня обрушатся нервные крики. Я все утро порчу макияж, растирая непрошеные слезы.
Прим с мамой прилетели из Тринадцатого несколько часов назад. Я не видела их так давно, что не могла сдерживать эмоции, то и дело прижимая к себе свою сестренку. Вения и Октавия три раза накладывали макияж заново, смахивая слезы умиления.
- Отлично выглядишь, солнышко, - в дверях просторного холла появляется Хеймитч, одетый в строгий темно-синий костюм.
