— Я подумаю, — солгала я. У меня никого не было. Последние четыре года я провела, ухаживая за своей умирающей матерью, и все впустую. Она все равно умерла. Я проглотила горький комок и взяла себя в руки. Что мне делать? Мне нужно что-то придумать. Я не собиралась ехать в какую-то приемную семью, не после того, что пережила сегодня.

Я никогда о нем не думала – больше никогда. Должно быть в этом все проблемы. Внезапная вспышка ярости пронзила мою кожу и наполнила меня волной гнева, о которой я даже не подозревала. Я имею в виду, я знала, что ненавижу ублюдка, но не настолько.

Зная, что у меня не было другого выбора, как только сбежать, я выглянула за дверь. Мисс Дэвидсон разговаривала по сотовому в конце коридора. Я показала на свой рюкзак, надеясь, что дама, спрятавшаяся за газетой, проявит свое любопытство еще раз и поможет мне сбежать. Я приложила к губам палец и указала на социального работника.

Да!

Оглянувшись, дама подняла мой рюкзак. Мисс Дэвидсон спрашивала о семье Хендлин, пытаясь найти для меня место. Мне не понадобится ни семья Хендлин, ни какая-либо другая из ее семей.

— Спасибо, — прошептала я, взяв рюкзак и быстро пошла по коридору. Слезы наполнили мое сердце, и оно снова начало болеть. Как только я выйду из больницы, все кончится. Это происходило в действительности. Сделав глубокий вдох, я вышла через двойные двери, чтобы больше никогда не увидеть свою маму снова.

Я шагала вниз по бетонным ступенькам, вдыхая воздух, которого в Чикаго, казалось, не было. Он пропал. Как и моя мама, воздух исчез. Чем дальше я убегала от Мисс Дэвидсон, тем ближе была к нему. Два переулка, мост, метро и девять миль спустя я была почти там. Что бы я ему сказала сейчас?

Мне было плевать, кто его окружал. Я надеялась, что вокруг будут сотни людей, клиентура высокого класса, работники и даже его семья. Мне было все равно. Я собиралась обозвать его всеми нецензурными словами, какие только придумала бы. Кем, черт возьми, он себя считал, приехав сюда и насмехаясь мне в лицо? Я бы показала ему. Я бы всем показала, кто я такая. Я сделала бы его церемонию торжественного открытия самой незабываемой из всех, что он когда-либо имел.

Прежде чем я поняла, что делаю, я бежала со всех ног. Мне пришлось. Я слишком боялась. Уверена, если бы я не бросилась бежать, я бы съежилась, превратившись в жалкий плотный комочек, и тоже умерла. Как он посмел приехать в мой город и насмехаться мне в лицо. Как он смеет думать, что выйдет сухим из воды, дважды… я собиралась показать ему. Возможно у меня не так много средств нападения, возможно я даже попаду в тюрьму, но по крайней мере, он будет знать, черт возьми, кто такая Микки Карли. Я хотела убедиться в этом.

Вот тогда я и столкнулась с ним. Называйте это судьбой, называйте это совпадением, называйте, как хотите, но я полагаю, что для этого была веская причина. Высшие силы заставили мое тело врезаться в него. Я всегда буду верить, что наши пути пересеклись по воле судьбы, а не случайно. Я не уверена на сто процентов, что моя мама не подтолкнула меня к нему. Не знаю, что случилось. Я увидела парня, ходившего кругами и разговаривавшего по телефону. Он был в смятении, размахивая руками и крича на того, с кем разговаривал.

Он поднял руку, ловя машину, вот тогда наши пути и пересеклись, и мы столкнулись. Блейк Коуст ухватил меня за плечи, чтобы я не врезалась в него. Его сотовый телефон упал на тротуар, в то время как он уставился на меня и заорал прямо мне в лицо.

— Смотри, на хрен, куда идешь!

— Простите, — извинилась я, глядя в его темные изумрудно-зеленые глаза. Такими я их и запомнила. Он был связан с ним. Он знал его. Этот парень был как-то связан с Барри Холденом. Он должен был. Я запомнила его на той вечеринке. Он был там, когда мне было пятнадцать. Именно он грубо выпроводил меня на выход. Я запомнила его холодное белое лицо, как будто он был в каком-то трансе. Это был тот же парень. Я уверена в этом.

Хорошо одетый мужчина отодвинул меня в сторону и поднял с тротуара свой телефон. Я остановилась рядом, очень внимательно прислушиваясь к его дилемме. Его машина подъехала к обочине, пока он снова набирал номер того, с кем разговаривал, когда его телефон упал.

Я шагнула к нему, — Эй, можно мне поехать с Вами? Я забыла свой бумажник дома утром.

— Конечно забыла. Уходи.

— Да ладно, чувак. Пожалуйста. Мне нужно выбраться отсюда, — умоляла я, размышляя, вызвала ли мисс Дэвидсон полицию уже.

Его глаза прошлись по моему телу с отвращением, — От кого ты убегаешь? Эй, я тебя знаю? У тебя знакомое лицо.

— Я расскажу тебе об этом в машине. Поехали, — уговаривала я его, запрыгнув в подъехавшую машину без приглашения. Я опустила голову и пригнулась, когда мимо проехала полицейская машина. Знаю, что этот парень смотрел на меня как сумасшедшую, но меня это не волновало. Он был моим единственным шансом добраться до Холдена. Я должна была уехать с ним.

— Что ты делаешь?

— Что ты имеешь в виду? Я ничего не делаю.

— От кого ты убегаешь? – Уточнил он, разоблачая мой обман.

Я солгала, — От бывшего. Куда ты едешь?

— В аэропорт. А ты куда?

— О, думаю, аэропорт подойдет.

— Подойдет для чего? – Спросил он с любопытством, — Сколько тебе лет?

— Я могу переночевать там пару ночей, пока не придумаю, что мне делать.

— Чем ты занималась?

— Ничем особенно. Жила со своим бывшим.

— Где твоя семья? – Спросил он.

— У меня здесь нет семьи, я переехала сюда с парнем, я из Флориды. Куда ты направляешься?

Красавец - мужчина поднял указательный палец, шикая на меня, когда зазвонил телефон. — Нью Йорк, — ответил он, прежде чем принял вызов.

Нью Йорк. Это было бы идеально. Моя мама всегда собиралась свозить меня туда…Но этого так и не случилось.

— Конечно, не обращай на меня внимания, — я пожала плечами и оглянулась на город, молча прощаясь с Чикаго. Я сваливала отсюда к чертовой матери. Так или иначе я оставляла город ветров позади.

— Извини, что так получилось, какой-то идиот врезался в меня на тротуаре, — сказал парень в трубку. Зная, что он говорит обо мне, я повернулась и увидела его сердитый взгляд. Я услышала, как девушка быстро говорила ему на ломаном английском, объясняя, что должна уехать.

— Эй, эй, не части. Что значит, ты увольняешься? Ты не можешь уволиться. Я в Чикаго.

— Я к сожалению, мистер Коуст, это мой отец. Я ехать к нему. Лондон у ваш сосед. Я извиняться. Мне нужно ехать.

— Нет. Нет. Подожди, подожди. Ладно, послушай. Я дам тебе прибавку. Я заплачу тебе премию. Я в процессе открытия нового отеля. Ну давай же. Пожалуйста, Патриция, не делай этого со мной.

— Вы деньги не объяснять, почему вы деловая сделка быть важнее меня больной отец.

— Нет, я не это имел в виду. Три дня. Дай мне только три дня.

— До свидания, мистер Коуст.

— Патриция! Патриция. Не вешай трубку. Патриция! – прокричал он в свой отключившийся телефон, — Блядь!

Я слушала, как следующей он умолял помочь ему свою бывшую девушку. Фелицию. Я не могла расслышать все, что она говорила, но все же услышала, как она сказала ему, что они расстались две недели назад, и что у него никогда не было на нее времени, разве что, когда он нуждался в ней, чтобы посидеть с ребенком.

— Потому что я являюсь генеральным директором Зазен Ризотс. У нас ничего не получилось, потому что я не прикладывал к этому усилий. Этот новый отель почти готов к открытию, я больше сюда не приеду. Мы обсудим это, когда я вернусь домой через пару дней. После этого у меня будет больше времени для тебя. Обещаю.

Генеральный директор…Вот оно. Бам… Я знала, что он тесно связан с Барри Холденом.