Так же быстро, как напряжение заполнило воздух, он и рассеялся. Волки расслабились и рычание прекратилось. Джексон опустил руку, которой ограждал ее от возможного вреда. Дед обратил на нее внимание. В его взгляде было так много обожания — так много беспокойства.

— Хлоя Бин? — спросил он тихо.

Она знала, что он дедушка жертвовал своим счастьем ради нее. Даже если он хотел разобраться с Гэвином, он был готов уйти, если это то, чего она хотела. Несмотря на все, его любовь к ней была сильнее, чем ненависть, которую он хранил в течении многих лет. Ее глаза горели от слез, острых как иголки. Она заставила себя улыбнуться, не в силах ясно его видеть.

Рев двигателя разорвал воздух, уничтожая такой момент. Джексон развернулся и Хлоя сделала то же самое. Холеный белый БМВ приближался. Громкий рык заставил ее посмотреть в сторону. Она посмотрела через плечо на Гэвина, который потерял всякое подобие спокойствия.

— Она знает о ней? — спросил Джексон, ловя Хлоя врасплох.

Прежде чем она спросила кто такие „она“ и „о ней“, Гэвин ответил „Да“.

— Она ли причина того, что бы бросил свое дитя? — Джексон обвил рукой ее талию и притянул ее ближе. Во второй раз она почувствовала, как его волк возрос. — Представляет ли она угрозу?

— Да.

Гэвин подошел к ним, засовывая руку в задний карман. Его радужки глаз светили ярко золотым, акцентируя на белокурых локонах головы. Он не бездельничал, когда достал толстый сложенный конверт и протянул его Хлое.

— Все, что стоит тебе знать, внутри. Когда будешь готова поговорить, стоит только позвонить. Он смотрел, будто отмечал момент в памяти, его зеленые глаза изучали черты ее лица. Наконец — хотя, казалось, это потребовало усилий — он оторвал взгляд от нее и посмотрел на Джексона. — Вы не должны оставаться на охоту. Случаться грязные вещи.

— Я не позволю своей женщине упасть в грязь лицом из-за твоей суки Лупы, — спокойно ответил Джексон.

— Бывшей Лупы, — поправил Гэвин, глядя вдаль, поток ветра прошелся сквозь случайные пряди на затылке. — Я отказался от нашего союза. — С напутственным взглядом на Хлою, он начал подходить к машине, обращаясь поверх плеча. — Не заставляй меня сожалеть о своей выборе, Джексон Донован.

— Дерьмо, — пробормотал Джексон, а затем крикнул. — Флетчер, заводи грузовик. Мы уходим.

— Вау, задержись, — выдохнула он, стараясь говорить, несмотря на руку, которая подняла ее с земли. Сжимая конверт, который Гэвин вручил ей, она старалась сохранить горизонтальное положение. — Что ты делаешь? В чем дело?

— Я скажу тебя, как только мы покинем охотничьи угодья. Мы должны идти.

Джексон достиг грузовик, открыл дверь и разместил ее в кабине. Он шел достаточно долго, чтобы поручить стае остаться, а затем скользнул на сиденье рядом с ней. За короткое время она узнала мужчину, он никогда не отступал от всего.

Что, черт возьми, так его потрясло?

Дед бросил ружье внутрь и поднялся. Один взмах его запястья и двигатель ожил. Хлое удалось повернуться так, чтобы увидеть БМВ, который остановился позади них. Дверь со стороны водителя открылась и длинноногая брюнетка выскочила. Ее разъяренные голубые глаза рассматривали грузовик, сосредоточившись на Хлое.

— Вперед, — прорычал Джексон, повернув голову в сторону вопиющей женщины.

Дед не беспокоился поставить грузовик на заднюю передачу. Он повернул руль и обогнул автомобили перед ними. Гэвин перехватил женщину — свою Лупу. Хлоя видела, как оно кричала что-то неразборчивое и ударила его в грудь.

Пока они ехали на опускающихся сумерках, она опустила голову.

Конверт в ее руке казался тяжелым — слишком тяжелый.

Все, что тебе стоит знать, внутри.

Джексон выпустил неровный вздох.

— Мне жаль. У меня не было времени объяснить. Дезире может…

— Не хочу знать, — прошептала она, зная, что он услышит. — Пока нет.

Подняв руку, она нащупала панель грузовика. Было не так уж и темно, но она не сможет читать, если не может видеть. Когда она нашла кнопку, включающую освещение в салоне, она нажала на нее и кабина осветилась мягким светом.

Джексон и дедушка не сказали и слова, когда она перевела дыхание, развернула конверт и вскрыла его. Внутри были бумажки.

Письма.

Ее пальцы дрожали, когда глаза скользили по первому письму.

Гэвин, не знаю с чего начать.

Она продолжала читать, подтверждая свои подозрения, когда достигла конца записки.

Это от ее матери.

Очевидно, что она была увлечена Гэвином, изложив свои чувства на бумаге, хотя было очевидно, что она чувствовала себя неловко и неудобно, делая это. Хлоя перелистала стопку бумаг. Второе письмо была написано кем-то еще.

Дорогая Сильвия…

Она ощущала головокружение, когда думала о том, что держала в руках. Множество вещей Гэвин мог рассказать ей о прошлом, но она бы никогда не узнала, как чувствовала себя ее мама. По крайней мере, она думала, что никогда не узнает.

Все, что тебе стоит знать, внутри.

Мужчина, которого она ненавидела, дал ей подарок сверх меры, позволив получить проблеск в сознании одного человека, которого всегда хотела узнать — ее мамы.

Глотая слезы, она откинулась и начала читать.

Джексон смотрел, как Хлоя делала шаг к машине. Она отказалась отложить конверт, наполненный письмами, который ей дал Гэвин, сжимая его словно спасательный круг. Путь к дому ее бабушки и дедушки был тихим. После прибытия она обменялась слезами на прощание, села в его машину, включила свет и продолжила читать. Несколько раз он мог ощутить ее состояние — страх, боль и отчаяние — он прикасался к ней, облегчая ее страдания единственным возможным способом. Сейчас, когда они все еще едут, а она закончила читать, самое время поговорить о ее прошлом и их будущем.

Тепло луны манило, но он заставил волка отступить. Он мог чуять желание Хлои обратиться, отмечая, как она ерзала, выскальзывая из машины. Время было не на их стороне, но он был полон решимости выяснить, что же она усвоила.

Удивительно, что она отказалась от жесткого контроля над письмами, оставляя их на стойке, когда направилась к кухне. Затем она повернулась лицом к нему. Ее кожа покраснела, а зеленые глаза приобрели захватывающий изумрудный оттенок. Она потерла ладони.

— Моя кожа не прекращает зудеть.

Он сократил расстояние и обнял ее. Привлекая ее ближе, он вдохнул ее восхитительный запах. Волк был рядом, ожидая, чтобы ответить на зов луны.

— Я позабочусь об этом в ближайшее время.

Она дрожала, положив голову на его грудь.

— Он пытался предупредить ее, — прошептала она. Он мог сказать, что она со всех сил пыталась не заплакать. — Он говорил ей, что они не могут быть вместе. — Она обняла его за талию, тонкие пальцы вцепились в его куртку. — Но она не слушала, — она сделала глубокий вдох и медленно выдохнула. — Она не слушала.

— Говорил ли он о стаях?

Она кивнула, пряди ее вьющихся волос щекотали его кожу.

— Он сказал, что связан с другой, но не любит ее. И никогда не любил.

Она неожиданно вырвалась, гладя на него глазами полными слез.

— Он пытался защитить ее — защитить меня. Он не хотел сделать больно маме. Только хотел, чтобы она была в безопасности, — прозрачные капли покатились из ее глаз, а нижняя губа задрожала. — Как я могу его ненавидеть теперь? Что мне делать?

— Разобраться с текущими делами и не беспокойся о будущем, — ответил он и запустил руку в ее волосы, упираясь пальцами в ее шею. — Ты сама решаешь, как разыграть ход событий. Если хочешь узнать больше, надо узнать Гэвина. Если не хочешь, можешь уйти.

— Это не так просто, — она казалась потерянной.

Черт, это не так.

— Да, так и есть.

Дрожь охватила ее и она приглушенно вскрикнула. Он хотел выть на полную луну и сказать ему, убираться прочь. Запах леса и сосны ласкал ноздри, волк в ней восстал, пытаясь захватить контроль.

— Он любил ее, — прошептала она с очевидным страданием в голосе.