Преодолев половину пути, мы услышали звуки боя. Прибавив скорости, бросились вперед. Как оказалось, дрались гномы – это их караван проехал по заброшенной дороге, так что особой опасности для Сальдора не было, – а дрались они с хирумскими воинами. Гномам явно повезло с местностью: густые заросли не давали их окружить, и при меньшей численности – с полсотни, наверное, – они успешно оборонялись.

Мы кинулись на помощь к гномам и, подоспели вовремя: хирумцы усилили натиск. Но гномы, что ни говори, умеют драться. Хоть и маленькие, а такие храбрецы. Насколько я понял, солдаты хотели захватить молодого, богато одетого гнома, чья повозка была в центре каравана. Нужно отдать ему должное – он не прятался за спины товарищей и ловко орудовал мечом. Леон вытащил меч из рук убитого хирумца и ввязался в бой, а у меня был меч отца. Мне удалось заколоть солдата, атаковавшего молодого гнома, и тут я заметил, что мой брат в опасности. Ударом ноги в щит офицер хирумцев отбросил Леона на ближайшую повозку и занес над ним клинок. Я подскочил к нему, и это спасло брата – хирумец переключился на меня, я едва успевал отражать его удары, настолько он был ловок. И, когда я уже подумал, что мне пришел конец – не отбиться, в тело офицера вонзился клинок. Леон… Он где-то раздобыл цепные мечи. Потом уже я узнал, что они были в одной из повозок каравана. Расправившись с офицером, он нажал на спусковой механизм, и острое лезвие с тихим шелестом пробило навылет живот другого хирумца, пригвоздив того к борту повозки. Еще мгновение, и гном-возница снес солдату голову взмахом секиры.

– Удивительно, я и не знала, что деревенских мальчишек, пусть даже их отец был легионером, учат управлять легендарным гномьим оружием, – покачала головой Астель.

– А нас и не учили. Просто мы видели, как на рынке один из гномов демонстрировал свое мастерство в обращении с оружием. В том числе и с цепными мечами. Особенно нас впечатлило, как одним взмахом он разрубил свиную тушу пополам вдоль хребта.

– Да уж, мальчишек всегда завораживают кровавые зрелища. Но все-таки мне хочется узнать, чем закончился бой и кто был тот богатый гном. Ты ведь не зря его упомянул, так?

– По-моему, ответ очевиден: нас убили, – рассмеялся Дакар, но Астель даже не улыбнулась. – Ладно-ладно, сейчас расскажу, могла бы и не спрашивать. Бой завершился тем, что все хирумцы были перебиты. Мы оказали помощь раненым гномам. Нам повезло, я и Леон отделались ушибами и порезами. Брат спросил одного из караванщиков, где тот богатый гном, а потом мы увидели его – он сам подошел к нам.

«Благодарю вас за помощь, люди, – воскликнул он. – Вы подоспели вовремя. В противном случае мне бы никогда не довелось снова увидеть великие залы Азуриса. Я Гаундрундир, наследник рода Диров, но для вас, друзья, просто Гаудир».

«Спасибо за добрые слова, – поблагодарил я гнома. – У нас с вами общий враг. Хирумские псы сожгли нашу деревню и убили наших родителей. Мы помогли бы любому, кто сражается с ними».

«Прошу прощения, что без разрешения воспользовался вашим оружием. Я увидел в повозке цепные мечи и, не раздумывая, схватил их. Классная штука! Даже жаль расставаться», – Леон со вздохом протянул мечи гному.

Гном молча взирал на Леона, а потом вдруг резко дернул себя за бороду и разразился оглушительным хохотом:

«За полтора года странствий мне довелось пообщаться с огромным количеством людей. Среди них были и обычные, и благородные, и все желали купить мой товар, хотя он стоит дорого. Но не всё в этом мире оценивается золотом. Прими эти мечи в знак моего уважения и благодарности».

Леон дар речи потерял, так и стоял с открытым ртом некоторое время, а потом выдавил:

«Благодарю вас за столь щедрый дар…»

«Будь добр, подойди сюда», – обратился гном ко мне.

Махнув рукой одному из караванщиков, он что-то сказал ему, тот побежал к повозке и, вытащив из ее недр сундук, принес его нам. Гном открыл сундук, и я увидел щит и меч на синем бархате.

«Это оружие выковал мой предок. Он завещал отдать его достойнейшему. Так уж вышло, что за несколько столетий никто из членов моего клана не проявил себя должным образом. Но ты, юноша, дрался как лев, и я отдаю это оружие тебе».

Теперь уже я потерял дар речи, но от такого подарка, конечно же, не отказался.

Наступила ночь. Мы помогли гномам погрузить раненых и тела погибших в повозки. Тела хирумских солдат стащили в одну кучу недалеко от дороги и, полив маслом, сожгли.

Пора было возвращаться в деревню. Добрались мы туда под утро и сразу занялись погребением родителей. Вернее, похоронили только отца – тело матери мы так и не нашли.

К полудню в деревню прибыл отряд гвардейцев из Сальдора. Один из офицеров спросил нас:

«Эй, ребята, вы из этой деревни?»

«Да, – ответил я. – Только деревни уже нет».

«Сочувствую вам, ребята, – смущенно кашлянул офицер. – На старой дороге мы видели обгорелые трупы. Судя по всему, с убийцами ваших односельчан кто-то расправился».

«Да, это так, – кивнул я. – Им не повезло встретиться с гномами. Хирумцы, видно, думали, что легко расправятся с ними и поживятся добром из каравана, но не тут-то было».

«Мы с братом застали конец боя и даже убили пару хирумских псов», – со злостью добавил Леон.

Офицер задумчиво посмотрел на нас, затем перевел взгляд на ряды свежих могил и продолжил:

«Если у вас есть желание посвятить свою дальнейшую жизнь защите справедливости, я напишу для вас рекомендательное письмо. Покажите его Альнору, легату формирующегося легиона „Элиот“. Они сейчас в тренировочном лагере рядом с городом Берност. Это в семи днях пути по южному имперскому тракту».

«Господин офицер, могу ли я задать вам вопрос?» – спросил я.

Офицер кивнул.

«Как так вышло, что корабли хирумцев смогли заплыть вглубь Империума?»

Офицер опустил голову.

«Не знаю, ребята. А что касается боя, в котором вы приняли участие… Мы о нем знали… Торговец, снабжающий нас провиантом, хотел пополнить запасы в деревнях и тоже поехал по старой дороге. Но спустя час он примчался обратно верхом на кобыле, едва не загнав ее. Он-то и рассказал нам, что видел, как хирумские солдаты напали на караван. Я объявил тревогу, но, как назло, большая часть нашего отряда была в увольнении. Пока мы всех собрали, наступило утро…»

Потом гвардейцы отправились прочесывать ближайшие территории – вполне возможно, что недобитые захватчики могли где-то затаиться.

– Да… Теперь понятно, откуда у вас такое оружие, – промолвила Астель. – Гномы всегда были благодарны тем, кто протягивает им руку помощи. И, как я понимаю, вы воспользовались предложением офицера.

– Ты угадала. На следующее утро мы с Леоном отправились в Сальдор, чтобы найти офицера и взять у него обещанную рекомендацию. Связать свою жизнь с войсками мы решили уже давно. Капитана в городе мы не застали, но он, я думаю, предвидел, что мы явимся, и письмо оставил. Больше в этих местах нас ничего не держало, собственно, так и закончилось детство.

Путь до Берноста был не из легких. Но дорогу осилит идущий. Несмотря на все трудности, к вечеру шестого дня мы почти дошли. Ночь близилась, и было решено остановиться в придорожном трактире.

Пересчитав деньги, которых было совсем немного, мы с братом сняли комнату, сменили запыленную одежду и спустились в зал поужинать. Все вместе нам обошлось в семь золотых ниалов[9].

Еда была простой, вкусной и сытной, и после нее клонило в сон. Мы уже собрались встать из-за стола, но тут случилось непредвиденное. По лестнице даже не сбежала, а буквально скатилась хорошенькая девушка. Оглядев зал затравленным взглядом, она бросилась к нам.

«Прошу вас, спасите меня от этих негодяев!» – взмолилась она.

Ее преследовали двое мужчин звероподобного вида. «Заткнись, дура! – угрожающе пробасил один из них и схватил девушку за руку. – А вы, мелюзга, не лезьте не в свое дело».