Сначала я не понял, что должен был сделать Демон. И почему в последний раз… Но гостиная сменилась спальней, быстро, будто кто-то перекрутил декорации, одежда сползает с меня, убегает и прячется, под моей кожей умелые руки пропускают ток, мое тело принимает неудобная шелковая простынь, а сам я принимаю… его. Я коротко застонал, пронзаемый слишком быстро, без прелюдий, без подготовки, как так, ну почему, он снова причиняет мне боль, за что…

- Хватит, - вполголоса приказал Ангел. - Не лицемерь. Тебе вовсе не больно.

Что? Я шевельнулся, недоверчиво ловя свои ощущения, новые, вместо тех привычных, которые мне рефлекторно подсунул мозг. Ну, кое-что осталось. Выступившие слезы, они стекают по вискам. От боли, она все-таки есть, но намного слабее, будто перебитая чем-то. Он все ещё входит в меня, вошел не до конца, но его сумасшедшая ярость угасает, душимая, как шея дикого зверя в гибких путах. Ангел? Это ты его держишь, не тронув даже пальцем?

Я подался вверх, мои руки впервые свободны, и я осмелился обнять ими своего насильника. Длинное тело, красивое, мускулистое, ты не давал мне к нему притронуться, никогда. Разве только в момент оргазма… когда на доли секунды прекращал все контролировать. Я нарочито сладко застонал, требуя больше твоего внимания. Измененный до неузнаваемости, Демон опускается на меня всем телом, тесно прилипая. Ласкает холодными ладонями, трахает медленно и чувственно… я раскрылся весь, жадно ловя каждое прикосновение. Выгнулся не без опаски, глубже ощутив его член внутри. Длинный, холодный, но слабо пульсирующий кровью… теперь я знаю, теперь это очевидно. Все происходит так, потому что рядом Ангел. Странная метаморфоза, в которой ты себе отказываешь, разделенный с ним в любое другое время. Твой брат и соучастник, он, должно быть, твоя самая большая драгоценность… Но сейчас он бережно обнимает меня, голого, и незаметно поднимает над постелью нас обоих. Смотрит за процессом, повергая меня в невыносимый стыд. Как ты двигаешься во мне, крепко сжав и раздвинув мои ягодицы… Сперма, смешанная с кровью, розовой струей течет по ногам. А потом выплескивается ещё что-то. Темное и вязкое, похожее на смолу. Просто резко отделяется от моего тела, из груди, как плевок. И тянется по воздуху к Энджи.

- Я не уверен, что тебе нужны мои объяснения, но это – Тьма, - тихо произнес Ангел, обмакнув в черную гадость пальцы. Она немедленно обволокла всю его ладонь. - Настоящая, одушевленная, в физическом воплощении. Из неё состоит Демон почти на сто процентов. Ментально, конечно же. Она проявляется вот так, только когда выходит из тела. А затянулась она в тебя во время секса, вашего второго тесного контакта. Человеку опасно с ней жить, высокая концентрация тьмы убивает. Маленькая доза убивает тоже, но медленнее. Мое присутствие позволило вытянуть её из тебя, но для полного излечения мы должны исчезнуть из твоей жизни. Есть ещё одно «но», не позволяющее уйти нам просто так. Ты должен как-то простить Демона. Я говорю «как-то» и не могу соизмерить разрушения, которые он причинил тебе. Даже если ты не считаешь все, что он принес тебе, несчастьем, он-то знает, как обстоят с этим дела на самом деле. И это основная причина, почему он не сближается с людьми. Юлиус?..

- Прости меня, - вымолвил Демон, медленно лизнув мой висок. - Я не должен был позволять себе ничего даже в первый раз. Но ты так манил меня… Я и сейчас не могу удержать себя.

Он задвигался во мне с новой силой, его член казался каменным, я опять стонал от боли, безвольно принимая его в себя, на всю длину… потом уткнулся в грудь Ангела, чувствуя стеснительную благодарность за оказанную поддержку и заботу. Энджи поглаживал меня по голове, ласково шепча:

- Все хорошо, Ла Нуи, малыш… Потерпи чуть-чуть, сейчас будет приятно, я обещаю. Он убийца и безумный садист, но твой предел выносливости знает.

И, правда… стало немного легче, гибкое тело, вонзавшееся с такой силой и беспощадностью, неожиданно прижалось ко мне, Демон потянулся к моему члену, стиснул его в руке и продолжил в совершенно ином ритме. Мне захотелось рыдать от избытка нежности, которой теперь были пропитаны его движения. И этого всего я лишусь, как только будет произведен последний толчок, и он прольет в меня ещё немного своего страшного змеиного наслаждения. Как заставить его не кончить? Идиотский вопрос. Как уговорить его остаться со мной…

*

Ла Нуи все-таки заплакал, содрогаясь то от жара, то от холода, и устало провис в железных объятьях. Ангел обвил его за талию, окутывая мягким теплом. С упреком посмотрел на брата.

- Ты всегда всем делаешь только плохо. Хоть раз принеси удовольствие без пригоршни боли в придачу.

- Я не могу. И делаю только то, что могу. И того факта, что я урод, не исправить.

- Тогда хоть притворись другим. Поцелуй его, - Энджи расправил длинные спутавшиеся волосы Ла и раздвинул в стороны, освобождая шею. Демон приник к ней губами… и они оба услышали тихий блаженный стон.

- Ты никогда меня не целовал, когда трахал, - в голосе Ла были отчетливо заметны новые слезы. Ангел одарил братишку новым взглядом, от которого передохла бы вся рыба в Арно.

- Заканчивай. Нежно. Так, чтобы он сумел зачеркнуть все предыдущее твое насилие.

- Если ты поможешь.

- Подними голову, малыш.

Ла поднял… и Энджи осторожно просунул ему в рот язык. Ощущения от этого влажного поцелуя на миг заглушили все, что происходило между ног, Ла Нуи задрожал, задыхаясь и ловя его губы, но они ускользали, перемещаясь на его мокрые щеки и глаза, мягко укололись об отяжелевшие ресницы и вернулись к нему солеными… нет, не солеными, их сладость ничем нельзя было перебить. Ла жадно обхватил их, поддавшись неистовому желанию укусить, возобладать, взять верх, хоть раз оттолкнуть от себя бессилие… Ангел выгнулся назад, увлекая его ниже, обратно на постель, на себя, и спокойно соглашаясь с натиском. Шокированный, Ла Нуи быстро отпустил его, возвращаясь в полную власть холода. Андж скривил губы в полуусмешке. Его подопечный не хочет выздоравливать. Но выбора не будет, и Демон это тоже прекрасно знает. Он поманил их обоих к себе, характерным жестом, будто приглашал на танец.

- Почему ты помогаешь мне? - Ла Нуи тихо вздохнул, потирая немеющие руки.

- Я всегда закрываю собой дыры, которые он ошибочно оставляет в сердцах людей. Дыры от пуль из этого списка самые пустяковые. К счастью, он крайне редко делает ошибки. Иначе бы мне приходилось колесить по многим странам, исправляя его необдуманные поступки. А ты… ты просто особый случай. Второй человек, в которого он влюбился так сильно.

- А первый – ты?

- О нет, - Андж невольно засмеялся, - в меня он не влюблялся. С этой любовью он родился.

========== Capitolo diciannovesimo. Прошлое ==========

Я проснулся ранним утром, очнувшись от крайне тяжёлого сна. Ничего не запомнилось, но во рту стоял омерзительный вкус крови и неизвестного горьковатого снадобья. Странно, я не пил на ночь никаких лекарств. Шторы «гуляли» по всей комнате от сильного сквозняка. Должно быть, Соланж открыла окна настежь, драит дом. В воздухе витала пыль и запах мятного порошка. Мать всегда затевает уборку, когда волнуется. Конечно, ведь это Особенный День! Щекотание в желудке, немного приглушенное завтраком для чемпионов, старый рюкзак на плечи и я еду во Флоренцию. Да, я сделал невозможное, я вырвал одно из полсотни бюджетных мест в UNIFI¹, кафедра искусств.

Вчера неожиданно пришло письмо о зачислении, но сегодня уже нет времени на пустые восторги и празднования, я должен отправиться туда, осмотреться и выбрать жилье. Квартирный вопрос волнует мать больше всего. Университетская общага? Все что угодно, только не общага, отрезала она. Значит, я найду комнату. Ну, хоть полкомнаты. Неужели никто не согласится приютить бедного студента?

Я побежал на остановку, заметив, что опаздываю, рассидевшись с завтраком, и едва успел вскочить в автобус. Чуть не прищемил рюкзак. В боковом кармане тут же заверещал телефон не своим голосом. Да кто это может быть в такую рань?!