Но не успели мы усесться за стол и взяться за ложки, как раздался первый раскат грома.

— Мне нужно быть в городе, — Сторм встает из-за стола, — сожалею, мистер Шмидт, но нам с Хави пора ехать.

— Я бы не советовал. Вот, ознакомься, — он достает из кармана рубашки протягивает альфе листок. Какой-то факс. Должно быть, погодная сводка.

— Это точно? — переспрашивает. В ответ друг кивком указывает на окно.

— Тогда я бы просил разрешения разместить мой автомобиль в ангаре, — очень интересно, что же в этой записочке, но как только я пытаюсь взять бумажку, Шмидт щелкает меня по носу и качает головой.

— Не дуйся, — назидательно говорит он мне. — лучше принеси дождевики.

Как только с перегонкой авто закончено, мы возвращаемся к ужину. Почти семейный обед. Я, мой муж, и человек, заменивший мне деда и живых родителей. Отчего-то сентиментально щемит в груди, когда я вижу, как мужчины уплетают мою готовку. Я же, нанюхавшись ароматов в процессе приготовления, вяло ковыряюсь в тарелке. Обычное для меня дело.

— Кто учил тебя готовить, Хави? — светским тоном спрашивает муж после того, как справился с немаленькой порцией и попросил добавки. — Невероятно вкусно.

— Это просто от работы на воздухе аппетит разыгрывается, — реагирую я на похвалу.

— Не скромничай, — сыто жмурится Шмидт, отхлебывая из кружки темного пива, — такое жаркое даже у его автора получалось не каждый раз, а твой дед готовить любил и умел.

— Это кто-то из родителей твоего папы? Мое почтение.

— Ха! — не дает мне вставить и слова Шмидт. — Если бы. Супруг Джереми даже не знал, какой стороной ножа режут, и что у картошки есть кожура.

— Это правда? — Сторм явно потрясен. — Джереми Обри научил тебя готовить? Никогда бы не подумал, что такой человек будет иметь подобное увлечение.

Я смущенно киваю. Не ожидал такой реакции. Кулинария — модное хобби последних лет, но мой дед готовил всю жизнь, потому что иначе бы не выжил в годы бурной, но нищей и полуголодной юности. Но лучше бы я вступил в разговор, потому что в паузу вмешивается Шмидт, опустошивший две бутылки пива.

— Он много чему своего внука научил, — бета наполняет уже третью кружку. — Например, драться. Знаешь, какой у Хави хук левой? Ты не смотри, что он с виду задохлик…

— Шмидт! - так, с пивом я погорячился. Не то, чтобы он рассказывает что-то секретное, просто незачем рассказывать семейные истории постороннему. А другу, похоже, очень не хватает компании и общения.

— Молчу-молчу, — авиатор поднимает руки вверх.

— Можете не говорить, — с плохо скрываемым смешком подает голос муж. — Мне уже посчастливилось.

Р-р-р, теперь и этот подключился.

— И как? — посмеивается Шмидт.

— Сногсшибательно, — бессовестное чудовище, по недоразумению ставшее мне мужем, салютует мне кружкой и… подмигивает, — можно сказать, именно этот удар оказался судьбоносным.

— Да ну вас, — выскакиваю из-за стола под дружный хохот. — Сговорились! Задохлик! Судьбоносный!

— Хави! — восклицают они. Но я уже за дверью.

Стою на крыльце под навесом и смотрю на дождь. Медитирую. По совету доктора, так сказать. Привожу в порядок растрепанные чувства. Вот тебе и семейные посиделки. Не то, чтобы я обиделся на подначки. Просто… Никогда бы не подумал, что у нас с мужем может быть вот такой разговор. Даже вчерашний ужин был не в пример напряженнее. Если бы сам не видел, то никогда бы не поверил, что Сторм найдет подход не к самому любезному в общении Шмидту, а Шмидт увидит в нем равного и впустит на свою территорию. Что же такое я пропустил, пока спал в ожидании такси?

Неожиданно ливень усиливается и начинается град. Придется возвращаться. Но как только я поворачиваюсь, то нос к носу сталкиваюсь с мужем.

— Поговорим? — он перехватывает меня за локоть и разворачивает к стене. Я вновь вдыхаю его запах. Все такой же приятный и привлекательный. Так, не надо думать об этом. Док сказал, что привлекательность аромата может быть просто фикцией. Игрой моего пресыщенного лекарствами тела. Стало быть, надо сдержаться и анализировать свои ощущения.

— И что же тебе надо? — поднимаю на него глаза. Он отступает на пару шагов и я с облегчением выдыхаю. Теперь запах почти не ощущается и я могу усмирить жаркие мысли, вызванные близостью.

— Где ты был утром? Я же сказал возвращаться в мою квартиру.

— Ты еще сказал, что не вмешиваешься в мою жизнь. И я не буду отвечать на этот вопрос.

— Хави, — в его голосе сквозит раздражение. Он вздыхает и запускает пятерню в свои волосы. — Я не собираюсь влезать в твои отношения с кем-либо, но мне важно знать, где ты был сегодня утром.

— Это допрос?

— Нет пока, но я хотел бы знать.

— Что значит «пока»? Я ничем противозаконным или нарушающим контракт не занимаюсь. Если это единственное, что ты хотел у меня узнать и ради этого приехал сюда, то зря потратил время.

Не собираясь больше ничего слушать и говорить, я берусь за дверную ручку.

— Что у тебя со Шмидтом? — вопрос застает меня врасплох.

— Любовь у меня со Шмидтом! — не выдерживаю я. — Разве не видно?! Почти семейные отношения и взаимная, крепкая любовь…

Захлопываю за собой дверь и прибавляю под нос:

— …к авиации.

====== Глава пятнадцатая ======

— Шмидт, как ты мог позвать этого типа сюда, — моя реплика не долетает до адресата. Шмидт спит на продавленном диванчике нашей кухни-гостиной. Да, дела. Будить себя капрал запрещает, потому что в силу возраста не может потом быстро заснуть. Я тихонько собираю со стола посуду и периодически прислушиваюсь, , не открывается ли дверь. Но ничего. Начинаю нервничать. Вряд ли погода улучшит и без того скверный характер альфы, а нам еще и спать предстоит вместе. В спальне хозяина. Вот что значит закон подлости! Ремонтировал три месяца назад прохудившийся надувной матрас, а после, во внезапном приступе страсти к порядку, сложил его в раскладной диван, на котором теперь мирно похрапывают. Мда, фиктивный брак, называется.

Посуда давно вымыта и расставлена по местам, а муж до сих пор не возвращается. Непогода за окном, меж тем, набирает силу, а от вспышек молний прыгает напряжение в сети. Лампочки мигают и потрескивают. Срочно надо выключать свет, пока не случилась еще одна авария.

— Где здесь электрощиток? — раздается за спиной.

— В подвале, — оборачиваюсь. Муж подпирает плечом дверной косяк. От альфы слегка пахнет дождем. Не могу рядом с ним находиться, а вот и повод удрать. — Я сейчас сам схожу.

— Веди, — командирским тоном объявляет мне Сторм, похоронив мои надежды избежать компании, — и не пререкайся. С тебя станется запнуться на ровном месте и что-нибудь себе сломать…

«Хм, как будто тебе есть дело», — ворчу про себя, но не озвучиваю, чтобы не обострять.

Вход в подвал у нас с задней стороны двора, но в такую погоду высовываться не хочется, поэтому придется воспользоваться «тайным ходом».

Под удивленным взглядом мужа вытягиваю из-под обеденного стола связанную из обрезков разномастных тряпок циновку и показываю на замаскированный люк.

— Черт, — разочарованно выдыхаю, пару раз дернув за медную ручку. Как будто заклинило.

— Давай я, — Сторм заглядывает под стол. — Вылезай.

Он сдвигает тяжеленный обеденный стол так, как будто тот сделан из пенки и рывком поднимает застрявший люк. Он со скрипом и треском поддается.

— Там лестница… — не успеваю договорить, муж уже начал спускаться. Движения быстрые и практически бесшумные. И это в незнакомом темном месте. В который раз за день недоумеваю. Ну откуда у него такие навыки и ловкость? Сперва ремонт, теперь ориентирование в темноте. А что еще?

Дом внезапно погружается во мрак. Я спохватываюсь — надо хотя бы фонариком посветить. Как только включаю и просовываю его в люк, слышу сдавленные ругательства, которые можно перевести как «Хави, будь любезен, не тряси им, поставь фонарь на пол и отойди оттуда».

Над люком показывается темноволосая голова, а потом Сторм подтягивается и выбирается наружу.