— Если бы я знал, что ты у себя, то спокойно поехал бы в отель… — он невозмутимо делает глоток воды. — И не попал бы в эту идиотскую ситуацию с аварией.
— Ага, — мой голос невольно повышается, — и о свиданиях высылать уведомление? Или на календаре крестиком отмечать? Ждать завизированное и подписанное заявление? А, может, водить любовников в твою квартиру, лишь бы ты был уверен в моем местонахождении, дорогой супруг?
— Я помню брачный контракт, — ноздри его раздуваются, а глаза становятся совершенно черными. Я непроизвольно ежусь. Но взгляд не отвожу. Не хватало еще признать себя виноватым и опустить глаза. — И всего лишь хотел избежать неловкости, подобной сегодняшней. Ужин на двоих, свечи, лишенная посторонних запахов квартира. Что это, если не свидание, которое по какой-то досадной случайности сорвалось?
Неловкости? А, это он так пытается извиниться за вторжение? Выдыхаю и делаю большой глоток воды.
— Не суди по себе, - эге, а мой ответ, похоже, попадает в цель — вон как пальцы вцепились в вилку, а губы сжались. Скорее всего, в столице муж оказался не только по делам, но что-то помешало его планам… — Подозревать меня во всех грехах уже входит у тебя в привычку. Почему не поверить самому очевидному? Я уехал, потому что надоело жить в чужом для меня доме, где даже сковородки нет, чтобы приготовить себе еду. Ты постоянно в разъездах, а у меня есть свое жилье, более комфортное. Лазанья приготовлена на двоих — только чтобы не готовить завтра, а свечи — последствия грозы и выбитых пробок. По-моему, все гораздо логичнее отмененного свидания. И я не понимаю, чем тебя не устраивает отсутствие запахов в квартире. Помнится, в первую встречу они тебя взбесили. Так что я просто использую нейтрализатор.
Он несколько секунд смотрит на меня, а затем кивает. Ни извинений, ни перевода нелепой ситуации в шутку. Да и пусть с ним. Какое-то время продолжаем ужинать в молчании. Мое напряжение, вызванное присутствием мужа, начинает потихоньку отступать. Привыкаю я, что ли.
— У соседей есть проводной телефон, — когда в тарелке ни остается ни единого кусочка теста, откладываю приборы и поднимаюсь из-за стола. — Могу попробовать вызвать аварийку от них.
— Не стоит, — с удивляющим меня спокойствием заявляет он. Неужели сытый желудок и его ввел в состояние умиротворения? — Наверняка они уже спят. Да и прошло уже слишком много времени. Скорее всего, машину эвакуировали, и ее придется искать на штрафстоянке. Но спасибо за помощь. И за лазанью. Сто лет не ел домашней еды. Каюсь, что в моей квартире нет подходящей посуды.
Не удерживаюсь и фыркаю, чтобы скрыть неожиданное смущение. Точно. Все альфы одинаковы. Дай им поесть и даже злобное чудовище превращается в само очарование. Но мне проще огрызаться на сарказм, чем слушать и как-то отвечать на любезности и комплименты. Такой Сторм — обходительный, вежливый и подшучивающий над собой для меня еще опасней. В такого альфу хочется влюбиться, тем более, что его запах до сих пор, невзирая на прием лекарств, кружит голову, а само присутствие мужа вызывает тахикардию при сокращении между нами расстояния…
Хорошо, что он не видит моего лица — я хлопочу у плиты и надеюсь, что к тому моменту, как я все приготовлю для чая, дурацкая улыбка сойдет с моей физиономии. Разливаю по чашкам свежезаваренный чай, насыпаю в вазочку печенье, достаю из холодильника баночки с лимонным и абрикосовым джемом, масленку. Ужин и вправду начинает походить на семейный. И даже дурацкий наряд моего мужа как-то вписался в хрупкую атмосферу неожиданно возникшего спокойствия и уюта. Надолго ли?
— Хави, — слышу его дыхание над ухом. Вздрагиваю оттого, что он назвал меня по имени и подошел ко мне. Слишком близко. — Извини. Я… мне не стоило бросаться подобными подозрениями. Но прошу — живи у меня дома, а не здесь. Я не хочу лишних сплетен и сомнений по поводу нашего брака у окружающих.
— Угу, — только и хватает сил выдавить из себя. — Возьми чашки, если не трудно.
Он отходит, а я так и не решаюсь повернуться. Лицо пылает. Вцепляюсь в последнюю сказанную им фразу, чтобы хоть на минутку протрезветь от близости альфы. Его волнует только общественное мнение. Всё. А тебе, Хави, стоит сходить к врачу, чтобы прописать более мощные блокаторы. Завтра же звоню доку. Нет, лучше сегодня отправлю ему смс, как только связь восстановится. Водружаю на стол приготовленные сладости. Вот, вроде успокоился.
— Хави, мы женаты, — все-таки Сторм заметил мое состояние и, похоже, оно ему не нравится. — Если ты будешь так бояться и трястись из-за того, что я оказался поблизости…
— Я справлюсь, — делаю вид, что ничего интереснее, чем намазывать на печенье тонкий слой масла, не существует. — Просто мне нужно время, чтобы привыкнуть.
Осталось самого себя убедить в этих словах...
====== Глава тринадцатая ======
— Послезавтра я встречаюсь с твоим отцом и руководством вашей компании. Обсудим предварительные результаты аудита и меры по выходу из кризиса. Твое присутствие рядом со мной было бы желательно, — покончив с печеньями и опустошив кружку с чаем, заявляет мне Сторм. Безмятежное время ужина закончено, а жаль.
— У меня планы, — скороговоркой произношу я и начинаю прихлебывать чай, не уточняя, что именно мне помешает сопровождать мужа.
Когда я наконец-то отрываюсь от чашки, то обнаруживаю, что Сторм меня пристально разглядывает.
— Я считал, что тебе интересны дела семьи, раз ты согласился ради нее на брак по расчету. Семья рискнула твоей свободой, а ты даже не хочешь узнать, что планируется сделать и каковы итоги проверок. Странно.
— Не тебе говорить о странностях и моем согласии, — чашка решительно опускается вниз и блюдце жалобно звякает. — На совете директоров тебе не стоит опасаться, что кто-то не поверит в наш брак. Семья и адвокаты в курсе, а остальным все равно. Так что странным будет скорее мое присутствие рядом с тобой.
Он хочет еще что-то сказать, но, в итоге поднимает руки в примиряющем жесте:
— Как хочешь, Хави. Я лишь предложил, чтобы ты сам оценил ситуацию. Это ведь и твоя компания тоже. Не делай вид, что это не так. И не ты ли пару минут назад утверждал, что тебе надо ко мне привыкнуть. Почему бы и не воспользоваться таким удачным шансом?
Пожимаю плечами. У меня нет приемлемых для супруга доводов, почему не стоит посетить собрание. Только личные опасения. На переговорах наверняка будет Грэм и мне бы не хотелось с ним столкнуться или остаться наедине. Уж тот не упустит возможности поддеть меня на счет фиктивного брака. Или завуалированно нахамить Сторму по поводу того, что мой запах не изменился после недели «брачных ночей». И кто знает, чем эта выходка закончится — скандалом или разрывом договоренностей, тем более, что муж так печется о репутации. С другой стороны — сколько можно прятаться за тем, что слишком молод и вообще — омега, которому не пристало интересоваться чем-то серьезнее безобидных хобби или вечеринок? И с самим собой стоит быть честным — я уже немало сделал для фирмы моего деда и отца, регулярно позволяя изымать крупные суммы из своего наследства. Следовательно, имею право знать, на что они были потрачены и как распорядятся выкупом за мой брак.
— Если передумаешь — дай знать, — видимо, мои сомнения не остаются тайной. Сторм встает из-за стола, давая понять, что ужин для него окончен, и подходит к окну. Я продолжаю раздумывать над его словами и на какое-то время упускаю из виду происходящее.
— Я сам все уберу, — с большей, чем следовало резкостью, реагирую на зашумевшую воду.
— Не переживай, я не сделаю ничего дурного твоим тарелкам. Должен же я как-то отблагодарить за превосходную кухню и компанию, — как ни в чем не бывало игнорирует мои слова альфа и продолжает орудовать губкой для мытья посуды. — Лучше займись чем-нибудь полезным. Постели мне в гостиной на диване.
Украдкой бросаю взгляд на обтянутую желтой тканью фигуру, невольно задерживаясь на ягодицах и мускулистых ногах, выглядывающих из-под края нелепого халата и осознаю, что хочу своего мужа — миллионера, вот так запросто моющего в моем доме посуду после ужина… То ли блокатор запахов перестал работать, то ли еще что, но я внезапно понимаю, что мне до боли в паху хочется подойти к Сторму и провести рукой по узким бедрам, скользнуть руками туда, где распахиваются полы одежды, дотронуться до теплой кожи и кубиков пресса, очертить кончиками пальцев дорожку жестких волосков, пока его руки заняты посудой. Или услышать дыхание альфы, сбивающееся от случайного или не очень прикосновения к члену… Вспышка неконтролируемого влечения отзывается во всем теле обострением чувствительности и собственная одежда кажется лишней и раздражающей. Спасаюсь бегством в ванную. Какой позор! Я всегда считал выдумкой и очередными романтичными соплями некоторых не слишком умных омег заявления, что нет ничего невиннее и одновременно эротичнее, чем альфа, готовящий еду или моющий посуду. А теперь сам готов в этом расписаться. Сую голову под холодный душ. Вода и новая доза лекарств помогает избавиться от наваждения.
