Снейп сказал пару заклятий, и все рассеялось, а потом добрых десять минут кричал на Лонгботтома, объясняя всю степень идиотизма последнего и причиненного ущерба (расплавленный котел). Отняв у Гриффиндора десять баллов, профессор велел Дину и Симусу отвести Невилла в больничное крыло (того здорово ошпарило) и возвестил о конце урока, напоследок обозвав нас очередным табуном идиотов Хогвартса.

- Рон, подожди меня в коридоре, – попросила я, пытаясь впихнуть толстый учебник в сумку.

Уизли с интересом посмотрел на меня, но задавать вопросов не стал, тихо прикрыв за собой дверь. В кабинете остались только я и Снейп. Тяжело вздохнув, присела на корточки и стала собирать листья крапивы и змеиные зубы вперемешку с иглами дикобразов, просыпанные Невиллом.

- Поттер, что вы делаете? – через минуту поинтересовался декан Слизерина.

- Убираю, сэр, – констатировала я очевидное. – Это моя вина, что он просыпал иглы в котел. Мой крик напугал Гермиону, и она толкнула его.

- Это вина невроза Грейнджер и скудоумия Лонгботтома, – скучающим тоном поправил Снейп. – Вы пытались предотвратить порчу школьного имущества. Что именно сделал неправильно Лонгботтом?

- Нельзя добавлять иглы, если котел стоит на огне, – пробормотала я.

- Три балла Гриффиндору за проявление совершенно нелепых качеств, сопутствующих отбору на этот факультет, и еще по два балла за ваше зелье и зелье Грейнджер. И в следующий раз, Поттер, если вы будете подсказывать Уизли, я назначу вам отработку. И не смотрите на меня столь омерзительно слащаво. Ivanesco!

Испорченный котел и ингридиенты исчезли, и я быстро поднялась на ноги, поправляя мантию.

- А теперь вон отсюда, Поттер, – посоветовал Снейп, усмехнувшись.

- До свиданья, профессор! – жизнерадостно ответила я, замечая искорки смеха в темных глазах. Чем-то я его позабавила. Может, своими “глупыми качествами”, присущими Гриффиндору?

Так или иначе, я повесила сумку на плечо и выскочила в коридор.

- Ты чего так долго? – проворчал Рон, когда мы уже поднимались из подземелий.

- Да, кое-что спрашивала, – уклончиво ответила я, внимательно смотря под ноги (эта лестница была полна исчезающих ступеней).

- А, – кивнул Уизли. – Ладно, нам осталось две трансфигурации и свобода! Выходные!

- Наши первые выходные в Хогвартсе! Что будем делать? – заразилась я энтузиазмом друга.

- Спать! – выпалил Рон, и мы засмеялись. – А еще, в субботу вечером отбор игроков в команду по квиддичу!

- Значит, мы идем болеть за близнецов, – кивнула я. – А еще Флитвик задал сочинение на понедельник.

- Ой, не порть мне праздник, а? – попросил Рон. – Только что пережили зельеварение, в конце концов!

Я захихикала и в приподнятом настроении просидела всю совместную со слизеринцами (пятница – проклятый день, не иначе) трансфигурацию. К концу занятия моя зубочистка наполовину превратилась в иголку, что профессор МакГонагалл назвала прогрессом, а у Рона получилась заостреная щепка с ушком.

У Большого Зала нас ждали Рыжики и Тео, но мы были такие голодные, что, едва поздоровавшись, потащили их за стол.

- Ну, что? Как зельеварение? – поинтересовался Теобальд, когда я приступила ко второму.

- Супер, – честно ответила я, поливая кетчупом картофель.

- А Снейп? – недоверчиво спросил Нотт.

- Он классный!

Фред, сидящий напротив, поперхнулся.

- Прости...

- ... что?

Пока я с аппетитом жевала, Рон в красках рассказал им о нашем уроке.

- Надо же, – присвистнул Тео и посмотрел на стол преподавателей, где Снейп разговаривал о чем-то с МакГонагалл.

- Кто бы мог подумать, что сальный хрыч так расщедрится, – пробормотал Джордж. – Нам с Фредом он в среду назначил отработку у Филча.

- За что? – округлила я глаза.

- Мы подбросили хлопушку в котел Уорингтона, – гордо похвастал Дред.

- А что он сделал? – полюбопытствовал Рон.

- Родился, – буркнул Тео и как-то странно переглянулся с близнецами.

Очевидно, настоящей причины они говорить не хотели. Решив, что позже все выведаю у Нотта, я глянула на часы на его руке.

- Ой, идемте! Опоздаем к Хагриду!

Мальчишки поднялись следом за мной и привычной процессией (Тео, я между Рыжиками, Рон – замыкающий) мы вышли из замка.

- Хорошая погода, – отметила я, сощурив глаза от яркого солнца.

- Самая квиддичная, – сказали близнецы.

- Волнуетесь? – спросила я, намекая на завтрашний отбор.

- Не-а, просто...

- ... покажем, что умеем! – мотнули головами Уизли.

Я улыбнулась, глядя, как переливаются в свете солнца их рыжие волосы.

- Ты чего? – спросил Джордж.

- Ничего, настроение хорошее! – бойко ответила я и пошла вприпрыжку, радуясь, что надела кроссовки.

- Еще бы два хвостика, и смотрелось бы шикарно, – ехидно протянул Тео, обернувшись.

Вместо ответа я показала ему язык, на что Рыжики захихикали, а потом, переглянувшись между собой, запрыгали со мною вместе. Повторно обернувшись, Тео, не удержавшись от такой картины, захохотал, согнувшись пополам. Позади слышался смех Рона, а наша тройка попрыгала вперед, пока, наконец, не остановилась перед хижиной.

Дом лесничего находился на опушке Запретного леса и был окружен грядками буйно растущих тыкв. Из маленькой трубы на крыше потягивало сизым дымком, а из раскрытого окна доносился мотив какой-то веселой песни и собачий лай.

Взбежав по деревянным ступенькам террасы, я постучала в дубовую дверь. Через секунду она распахнулась, и перед нами предстал Хагрид, закрывающий собой весь проем и волкодав, весело машущий хвостом.

- Привет, Хагрид! – поздоровались мы.

- Здарова, ребята! Как жизнь? Ну, проходите-проходите! У меня и чай уже вскипел, значица! А это Клык, вы осторожно, а то слюней от него не оберете.

Внутри хижина представляла собой одну комнату, служившую и кухней, и спальней, и гостиной. Пока мы осматривались, Хагрид налил всем чаю (огромные кружки!) и усадил за стол гигантских размеров.

Завязался разговор, Тео и близнецы костерили Снейпа и Филча (завхоз засек их вчера на ночной вылазке), лесничий согласился, что последний – противный малый, но о профессоре отозвался уважительно. Краем уха слушая весь разговор, я пила крепкий чай, не рискуя пробовать ириски, предложенные Хагридом (Рон съел одну и теперь выглядел как-то не очень).

- Ох, ребята, не надоело вам в Запретный Лес-то пытаться пролезть? Ведь все равно разверну вас, – добродушно попенял лесничий близнецам, но те только лукаво улыбнулись в ответ. – Как ваш брат Чарли-то? Хороший малый, так со зверьем у него все шибко получалось, сразу понятно, что добрая душа.

Пока Уизли рассказывали о своем брате-драконоведе, живущем сейчас в Румынии, я,

задумавшись, обвела взглядом стол, изучая узор скатерти, и наткнулась на какое-то движение. Из-под чайника торчала сложенная пополам газета, фотография оказалась как раз на сгибе. Потянувшись, я выдернула ее целиком и, быстро пробежав глазами по статье о попытке ограбления сейфа в банке Гринготтс, вытаращилась на Хагрида:

- Хагрид! Здесь написано о сейфе семьсот тринадцать! Разве мы не заходили в него? Ты что-то взял оттуда, а вечером того же дня в него залезли!

Полувеликан выронил каменный кекс собственного приготовления (мы все притворились, что выпечка нам понравилась, не желая его расстраивать) и растерянно посмотрел на меня:

- Э… правда что ли?

- Да! Посмотри: «По странному стечению обстоятельств, то, что лежало в сейфе, в который проникли грабители, было извлечено из него владельцем утром того же дня».

Я отлично помнила, что Хагрид достал из этого сейфа маленький сверток в коричневой бумаге или ткани и тут же сунул во внутренний карман своего плаща.

Лесничий покраснел и отвел взгляд:

- Ой, чай-то совсем остыл! Пойду, поставлю подогреваться.

Он отошел, а я переглянулась с ребятами и шепотом, пока Хагрид возился у плиты, громко гремя посудой, рассказала им о своем походе в банк.