Майка. И я не знаю.
Вандерхузе. И я.
(Входит Комов, энергичный, веселый.)
Комов. Хлев на палубе. Хватит философствовать. Он приближается. Майя, быстро на пост внешнего обзора!
Майка (умоляюще). Геннадий Юрьевич...
Комов. Не надо, чтобы первая встреча с ним прошла в вашем присутствии. Идите, Майя.
(Расстроенная Майка уходит.)
Яков, если ему понадобятся ваши бакенбарды, как-нибудь соберитесь с силами и позвольте ему подергать вас за них. И пусть он больше спрашивает, как можно больше... А знаете, Яков, к вашим бакенбардам очень пошли бы кисточки на ушах...
Вандерхузе (самодовольно ухмыльнувшись, согнутым пальцем взбивает свои бакенбарды - сначала левый, а затем правый). Мне баков не жалко. Но...
Комов. По местам, ребята, по местам!
(В рубку проскальзывает Малыш. В кулаке у него пучок листьев. Малыш обводит всех глазами, взгляд его останавливается на Вандерхузе. Капитан с некоторой нервностью взбивает согнутым пальцем свои бакенбарды. Слегка кланяется Малышу.)
Малыш. Феноменально!
(На индикаторе вспыхивает зеленая лампочка. Вандерхузе снова нервно взбивает бакенбарды, искательно улыбается. Лицо Малыша оживает. Целая серия подвижных гримас сменяет друг друга.)
(Комову.) Вот вопрос. Почему мне все интересно? Почему у меня появляются вопросы? Мне от них нехорошо. Как будто мне все время чего-то хочется, а чего - не знаю. Как будто я по льду бегу... Нет слов. Не могу объяснить. Они у меня чешутся.
(Малыш перекатывается из одной позы в другую, перекручивается на заду, мечется. Его голос на фонограмме.)
Я стараюсь спастись,
Убегаю от них,
Я летаю над островом,
Руки как крылья
Раскинув.
Но они, как беда,
Но они, как беда,
Догоняют меня...
Где, скажите, вопросы
Родились?
(Рассыпает на полу листья, что-то по ним "колдует".)
Может быть, их,
Может быть, их,
Выдумал ветер?
Может, они,
Может, они,
Упали со звезд?
Кто же тогда,
Кто же тогда
Прячет ответы?
Так интересно,
Снова вопрос...
(Комову.) Я поразмыслил и понял: все, что идет изнутри, должно делать мне удовольствие. Значит, вопросы идут снаружи. Правильно?
Комов. Я размышляю так: я заснул на берегу океана, когда проснулся, увидел на мокром песке возле меня следы человеческих ног. Я поразмыслил и понял: пока я спал, мимо прошел человек. Откуда я это узнал? Я размышлял: раньше следов не было, теперь следы есть, значит они появились, пока я спал. Это не следы волн, не следы камня, который скатился с горы, это человеческие следы. Значит, мимо меня прошел человек. Пока я спал, мимо меня прошел человек. Так размышляем мы. А как размышляешь ты?
(Малыш молчит. На диагностере вспыхивает рубиновая лампочка. Малыш проворно передвигает листья, отпихивает их ногой.)
Малыш. Это вопрос. По бим-бом-брамселям! (Глядит на Вандерхузе. Тот смущенно покашливает.) Феноменально! Хочу узнать: почему длинные волосы на щеках?
(Пауза.
Рубиновый огонек, горевший до того, гаснет, загорается опять зеленый.)
Комов (смотрит на диагностер). Ответьте ему, Яков.
Вандерхузе. Гм... Как тебе сказать, мой мальчик... (Машинально взбивает бакенбарды.) Это красиво, это мне нравится... По-моему, это объяснение, как ты думаешь?
Малыш. Красиво... Нравится... (Вдруг нежно.) Колокольчик. (Снова прежним голосом.) Нет, ты не объяснил. Но так бывает. Почему только на щеках? Почему нет на носу?
Вандерхузе (наставительно). На носу некрасиво. И в рот попадают, когда ешь...
Малыш. Правильно. Но если на щеках, а если ты идешь через кусты, ты должен цепляться. Я всегда волосами цепляюсь...
Вандерхузе. Гм... Видишь ли, я редко хожу через кусты.
Малыш. Не ходи через кусты, будет больно. Сверчок на печи! (Прыгает на спину Попову, по-обезьяньему ловко вскарабкивается по спине на плечи и также молниеносно скатывается по его груди.) А ты?
Попов (оторопело). Что я?
Малыш. Один раз чуть меня не погубил - зашипел, заревел, ударил меня воздухом. Я бежал до самых сопок. То большое, теплое, с огоньками, делает ровным песок - что это?
Попов. Машины. Киберы.
Малыш (повторяет). Киберы... Живые?
Попов. Нет. Это машины. Мы их сделали.
Малыш (пораженный, перекручивается вокруг себя). Сделали? Такое большое? И двигается. Феноменально!
Попов. Бывают киберы и больше, больше, чем айсберги.
Малыш (с недоверием). И они тоже двигаются?
Попов. Нет, они размышляют. Если хочешь, я покажу тебе такие машины. Смотри!
(Попов включает пульт.
На экране появляются роботы, они двигаются, мигают огнями... Малыш поражен. Эмоциональная реакция его крайне активна: он мечется, скручивается в колобок, пружинисто распрямляется, шумно дышит, отчаянно гримасничает, и все-таки это танец, необычайный, пластичный, в общем, в его движениях должна быть выражена крайняя заинтересованность, напряженное волнение от того, что он видит и узнает. Все это время на пульте диагностера горит изумрудным светом лампочка. Попов выключает видеоэкран. Малыш в сильном возбуждении, вскакивает на кресло, садится, обхватив себя руками.)
Малыш. А можно сделать так, чтобы я говорил, а киберы слушались?
Попов (с улыбкой). Ты это уже сделал.
(Малыш бесшумно, как тень, падает на руки на стол перед Поповым.)
Малыш. Когда?
Попов. Ты прыгал перед ними, а самый большой, его зовут Том, останавливался и спрашивал тебя, какие будут приказания.
Малыш. Почему я не слышал вопроса?
Попов. Ты вопрос видел. Помнишь, там мигал красный огонек? Это был вопрос.
(Малыш перекатывается плавно по полу.)
Малыш (тихо и восторженно). Феноменально! Это игра. Феноменальная игра. Щелкунчик!
Комов. Что значит "Щелкунчик"?
Малыш (нетерпеливо). Не знаю. Просто слово. Приятно выговаривать. Че-чеширский кот. Щ-щелкунчик.
Комов. Откуда ты знаешь эти слова?
Малыш. Помню. Два больших ласковых человека. Гораздо больше, чем вы... По бим-бом-брамселям! Щелкунчик... (Имитирует голос отца.) С-сверчок на печи. Мар-ри, Мар-ри! Сверчок кушать хоч-чет! (Ласковым, нежным голосом, голосом матери.) Кошенька моя... Ласонька... Колокольчик, опять мокренький...
(Малыш замолкает, постукивает себя пальцем по носу. Пауза.)
Комов (слегка изменившимся от волнения голосом). И ты все помнишь?
Малыш. Конечно. А ты разве не помнишь все?
Комов. Нет.
Малыш. Это потому, что ты размышляешь не так, как я. Я помню все.
(Садится опять на пол, перекладывает листья, составляя узоры, бормочет.)
Чики-чики-считалочка...
Катят с горы саночки.
Ой-ли, дуй-ли, вей-ли, лей-ли...
Покатили, полетели,
В снег пушистый залетели...
Комов. Откуда ты про саночки знаешь?
Малыш (задумчиво продолжает раскладывать листья). Что-то было такое... Может быть, не со мной. (Смотрит на Комова.) Не знаю... Просто помню, и все. Санки, снег... Весело. (Встает с пола.) Надо поразмыслить хорошенько, и тогда вспоминается. Если тебе интересно, я потом расскажу. А сейчас ответь мне... Так не было. Вы пришли, и так стало... (Песня Малыша.)
Почему так со мною бывает?
На вершину я один взбираюсь
И сижу там тихо и смотрю,
Как волна все с берегом играет:
То к нему бежит, то вдруг она
В океан обратно убегает...
Почему так со мною бывает?
Я смотрю, и мне печально станет,
И вода в глаза вдруг набежит,
По щекам моим она стекает,
И соленая она, как та волна,
Что внизу с тем берегом играет...
Почему так со мною бывает...
Много разных ответов, и все они спутаны друг с другом, как листья... (Малыш сбивает листья на полу в беспорядочную кучу.) Закрывают друг друга, мешают друг другу! Ты ответишь?
(Мечется по комнате, в пластических движениях Малыша взволнованность, возбужденность. Странный красивый танец. И вот Малыша уже нет, только листья, разбросанные по полу.)
