Держись, ты сможешь. Эти люди рассчитывают на тебя. Ты справишься, Альф. И не такое проходили. Удар, ещё удар. Кровь. Много. Град ударов: тычок в грудь прикладом, хук справа. Перед глазами плывёт, начинают непроизвольно идти слезы. Кто бы что ни говорил, а плакать не зазорно. Колено вздымается вверх, надо увернуться. Не успел. Больно дышать, вырывается лишь сиплый хрип. Серия тычков воронёным стволом в грудь. Синяки от них остаются широкие, фиолетовые... Как слива. Подсечка, падаю. Натруженная спина уже ничего не чувствует, пусть так. Подошва сапога на коленной чашечке. Ты знаешь, что сейчас будет. Не ори. Хруст костей, адская боль, сознание наполняет режущая глаза вспышка. Ору. Радуется, сука. Так даже веселее, да? Молчит. Странная манера - он даже не сказал ни слова. Боль не прекращается, расползаясь от размозженного колена и наполняя всё тело. Ходить я нескоро смогу. Тень заслоняет болезненный свет тускло мерцающего фонаря. Закрываю глаза, так проще. Удар, ещё, ещё... Мысли тяжелые, как сгусток багровой слюны на разбитых губах. Глаза не открываются, но дышу... Пока дышу... Тишина. Я оглох... Точно оглох. Уже всё равно, если честно. Песок везде: во рту, в карманах робы, в ботинках. В голове тоже песок, медленно выходит с кровью через ноздри... Я - песок. Деревянный упор винтовки упирается в щёку, словно примеряясь. Да, так и есть. Замах, метит точно в глаз... Я не жалею. Всё это стоило того. Моё тело волокут по песчаной тропке от медицинского барака до карцера, а сознание моё стремится туда, где всё началось.

Колония "Справедливость", сектор 5-14-2(А). Ввиду специфического местонахождения прямо в сердце так называемого "Проклятого сектора", является планетой с повышенным индексом опасности. Одно из немногочисленных работающих производств на планете - лангениевые шахты, обслуживающиеся крупным исправительным комплексом под охраной небольшого гарнизона колониальной полиции, усиленной штурмовой пехотой в качестве сил быстрого реагирования и небольшой ударной группой тяжелых штурмовиков, базирующихся на территории единственного космопорта на планете. Колония занимает лишь малую часть от территории планеты (примерно 5%), местность вне населенного пункта непригодна для жизни ввиду засушливого пустынного климата и крайне агрессивной фауны, обитающей глубоко в толще песочного массива. Снабжение колонии урезано до абсолютного минимума, грузы доставляются с частыми и длительными перебоями. Большинство жителей составляют либо заключенные, либо их семьи. Отсутствие поддержки со стороны официальных властей стимулирует активный рост преступности несмотря на кажущуюся покорность. Доподлинно известно, что каждый третий схваченный повстанец, родившийся на подобной планете, вступает в столкновение с властями из-за отсутствия альтернатив и неприемлимых условий жизни. Население крайне враждебно к солдатам Рейха: послушные работники днем, ночью "свободные" колонисты периодически атакуют малочисленные патрули и отставших от группы солдат, убивая их с крайней степенью жестокости. Из-за повальной нищеты, голода и антисанитарии процветает воровство и каннибализм. Сама колония, тем не менее, крайне эффективна и почти неприступна - любые попытки проникнуть или выбраться из тюремного комплекса пресекаются агрессивной фауной по периметру, прикормленной отходами производства.

В случае потери контакта со своим отделением, Вам следует немедленно воссоединиться с любым крупным отрядом и следовать указаниям его командира, избегая контакта с местным населением, если это возможно. Следует помнить, что в 21:00 по Единой Системе наступает комендантский час, любые передвижения по улицам гражданских в это время незаконны. При невозможности ареста или угрозе Вашей жизни, Вам разрешается открывать огонь на поражение без предупреждения.

Опасайтесь не только агрессивно настроенных гражданских, но и местную фауну - песчаные черви крайне чувствительны к вибрациям и шуму, пережить нападение практически невозможно. Ни в коем случае не покидайте пределы городской застройки, не имея транспорта, не соприкасающегося с поверхностью. Если Вы всё же оказались в пустоши без возможности передвижения самостоятельно, то избегайте лишних телодвижений, запустите аварийный маяк и ожидайте помощи. Это единственный способ выжить в пустыне.

Индекс опасности планеты: 1 из 5 в светлое время суток и в составе крупного отряда, 3 из 5 в темное время суток или вдали от маршрутов патрулирования, 5 из 5 за пределами городской застройки.

Выдержка из "Краткого путеводителя по префектуре "Чистилище" для солдата Рейха"

Утро, пять часов по Единой Системе, если быть точнее. В это время Справедливость прекрасна как никогда - патрулей ещё не видно, а осточертевшие инфоботы пока помалкивают. Многих местных очень нервируют эти машинки, состоящие из несущего винта, маленького мониторчика со свастикой и динамика, день и ночь изрыгающим из себя басовитый гимн колонии, объявления о сбежавших каторжниках, наигранно-радостные новостные сводки с отдаленных фронтов и прочую пропагандистскую чушь. Одно время их активно разбирали на металлолом, благо, конструкция винта была ненадежной, и одного меткого выстрела из рогатки хватало, чтобы уронить дрона на раскаленный песок. Радость аборигенов была не долгой: следующие модели, заступившие на боевое дежурство, были оснащены маленькой камерой и броней, выдерживающей попадание пистолета; пыл потенциальных стрелков охлаждала и небольшая импульсная винтовка, устроившаяся на небольшом пилоне. Нелетальная, конечно, но желающих получить разряд и проваляться под палящим солнцем в ожидании ближайшего патруля было, всё же, немного. А утром такие штуки ещё только проходили осмотр в гараже комендатуры, пока спящие трущобы медленно возвращались к жизни, чтобы после наступления комендантского часа снова умереть. Среди покосившихся фонарных столбов и доживающих свой век трёхэтажек то и дело мелькают оборванные работяги, подозрительно водящие взглядом вокруг. Забитые, тусклые, смертельно усталые - такие же как и их жилища. Да, жизнь на планете-тюрьме не должна быть сахаром, даже если ты не заключенный. В этом состоит вся справедливость, исповедуемая партией: если кому-то хреново, то хреново всем. Не знаю, как там в других провинциях, но тут так. Пока отсюда на благо Родины поступают минералы и газ, всех всё устраивает, едва ли верхушку волнует, пережил ли ты сегодняшнюю ночь или был забит охранниками за то, что послал их куда подальше, нелестно высказавшись о руководстве партии. Такое тут случается часто - есть нечего, спать негде, сил нет, а работать надо. Вот люди и лопаются, как шарики с водой в тире, поймав головой импульс штурмового карабина бдительного арийца в черном мундире, который никогда не промахивается. Оскорбление чувств патриотичных юношей при исполнении - это серьёзно.

Проклятый песок цеплялся за ботинки, вползал в любую складку или щель, нагло отвоёвывая жизненное пространство. Остановившись у искрящего голографического приёмника, я облокотился о его выпуклую панель ввода, нагло усевшись прямо на клавиатуру. Всё равно не работает. Задрав ногу, расшнуровал ботинок, вытряхнул оттуда весь набившийся песок, надел обратно. Повторил процедуру со вторым. Мда, грязь уже, кажется, въелась в кожу. Если к запаху пота и мочи ещё как-то привыкаешь, то к постоянно зудящейся коже и вшах в волосах - нет. Невольно начинаешь ненавидеть этот климат, планету, людей вокруг. Очень удачное место для установления политически удобной атмосферы тотального недоверия, даже делать ничего не надо - чертова жара и песок всё сделают сами. Внизу, деловито перебирая лапками, вертелась крупная сороконожка, явно примеряясь к моей ноге. Ну попробуй, мутант. Из пластинчатых складок на спинке медленно выползла крупная игла, с конца которой капало в песок что-то мерзотное. Я с интересом уставился на насекомое, нисколько не беспокоясь, и параллельно медленно натягивал обувь на вторую ступню. Пустынный житель немного потоптался и резко ударил ботинок, уверенный в своей победе. Очень коварная тварь, должен признать. Если игла вонзается в оголенную кожу, то смерть от интоксикации наступает примерно минут за десять. На планете, полной бродяг и нищих, этот вид устроился вполне недурно - каждый день эти хищники соревновались с патрульными в поисках обессилевших рабочих, лежащих полузасыпанными в медленно остывающем к ночи песке. Тонкая струйка токсина прыснула на стальную набойку на ботинке, от которой только что отскочила ядовитая игла. Извини, братан, тебе тут ловить нечего. Как ни в чем ни бывало, я продолжил свой путь.