— после обнаружения АПЛ „Курск“ было бы установлено, что аварийно-спасательный люк деформирован и что открыть его способны лишь водолазы;

— в распоряжении Северного флота имелись бы водолазные колокола, инструменты для открытия аварийно-спасательного люка;

— на судах-носителях подводных аппаратов имелись бы стыковочные узлы для перевода пострадавших из аппаратов в барокамеры для рекомпрессии».

Если ни следователь Артур Егиев, ни бывший главный военный прокурор, ни бывший генеральный прокурор, ни бывший, он же действующий, верховный главнокомандующий не могут найти виновных в гибели 118 моряков и лучшего подводного крейсера ВМФ России, может быть вы, уважаемые читатели, используя лишь материалы следствия, поможете им сделать это?

Для этого нужно всего лишь ответить на вопрос: если Егиев утверждает, что при такой организации поисково-спасательных работ учения с использованием подводных лодок не должны были проводиться, то кто виноват в том, что такие учения с участием погибшего крейсера «К-141» все же были проведены?

А если вы соотнесете этот вопрос со всеми остальными тезисами следователя, то я не сомневаюсь, что вы придете к однозначному выводу: виновными в катастрофе следует считать верховного главнокомандующего, руководство ВМФ и Северного флота.

Начнем эту главу с описания вооружения «К-141». Перед выходом в свой последний поход 10 августа 2000 года на борту АПРК «Курск» были:

• 24 крылатые ракеты (22 боевые крылатые ракеты с обычными боевыми частями и 2 практические ракеты);

• 24 торпеды, в том числе 20 боевых торпед калибра 533 мм;

• 1 серийная практическая торпеда[48] калибра 533 мм (предназначена для учебных стрельб), укомплектованная практическим зарядным отделением без взрывчатого вещества;

• 2 торпеды калибра 650 мм: одна — практическая, вторая — боевая.

• 3 боевые торпеды калибра 533 мм и 1 боевая торпеда калибра 650 мм находились в трубах торпедных аппаратов № 1, № 5, № 6 и № 3, 1 боевая торпеда калибра 650 мм — на стеллаже торпедного аппарата № 3;

• 1 практическая торпеда калибра 533 мм — на стеллаже торпедного аппарата № 2; 17 боевых торпед калибра 533 мм — на основных и дополнительных стеллажах;

• 1 практическая торпеда калибра 650 мм — на стеллаже торпедного аппарата № 4.

• Кроме того, на борту находилось стрелковое оружие.

Расположение боевых и практических торпед перед выходом в море имеет большое значение. Торпеда, которая будет интересовать нас больше других, — это практическая торпеда калибра 650 мм на стеллаже торпедного аппарата № 4.

Торпеда «Кит» № 65–76 разработана в ленинградском ЦНИИ «Гидроприбор» на рубеже 1960-1970-х годов. Конструкторам была поставлена задача создать дальнобойное, скрытное и мощное оружие, которое позволило бы советским подводным лодкам поражать различные надводные цели (авианосцы и другие крупные корабли противника), не входя в зону поражения их противолодочной обороны.

Разрезной макет торпеды «Кит».

Торпеда 65–76 ПВ — парогазовая. Основной компонент топлива — керосин, а в качестве окислителя применяется маловодная перекись водорода концентрации 83–85 %. В процессе разложения 1 кг перекиси выделяется около 0,5 кг кислорода, вода и 197,5 кДж тепла. При соединении керосина с окислителем вследствие высокого давления и высокой температуры создается парогазовая струя, которая при попадании на лопатки турбины преобразует тепловую энергию в механическую и заставляет вращаться винт. Этот принцип движения позволяет достичь высокой скорости, а главное — большой дальности торпеды.

Пероксид водорода очень опасен. Даже в обычном стакане жидкость дымится, нагревает стеклянные стенки и воспламеняется. Такая реакция характерна для соединения перекиси водорода с органическими веществами.

Еще мальчишкой, только-только освоив азы химии, я с дворовой шпаной изготавливал взрывпакеты — в пакетик с марганцовкой мы добавляли несколько капель обычной перекиси водорода, и через несколько десятков секунд происходил тепловой взрыв. За эксперименты с марганцовкой и перекисью, с бертолетовой солью и красным фосфором меня поставили на учет в детскую комнату милиции.

Николай Мормуль в книге «Запас плавучести» пишет, что этот вид торпеды с жидкостным двигателем появился на вооружении советского ВМФ в начале 1970-х годов (на самом деле раньше. — Б.К.). Ее скорость — 50 узлов. Ни одна из существующих торпед такую скорость не развивает. Ракета имеет головку наведения, реагирующую на кильватерный след надводного корабля, что обеспечивает практически стопроцентное поражение цели. Вес боевого заряда этой торпеды — ядерной или простой — больше полутонны.

Самым слабым местом торпеды с жидкостным двигателем является использование в ней в качестве топлива крайне агрессивных элементов — жидкого кислорода и перекиси водорода (вместо жидкого кислорода использовался керосин). Когда эти вещества попадают в открытую среду и соединяются, объемный взрыв с температурой до 3000 градусов неминуем, а в замкнутом пространстве, например, в торпедном аппарате, сила взрыва может достигать 1–2 тонн в тротиловом эквиваленте. Если учесть, что эти торпеды постоянно «текли» (в процессе непрерывной модернизации ученые так и не смогли добиться их полной герметичности), риск возникновения пожара висел дамокловым мечом над кораблем всегда. При обнаружении протечки топлива из торпеды по инструкции ее следует немедленно отстрелить.

Торпеда заправляется пероксидом водорода непосредственно перед погрузкой на лодку, а при хранении торпеды этого проекта на минно-торпедных складах резервуар окислителя заполняется азотом для предотвращения химических реакций в резервуаре. Но в этот раз то ли кончился азот, то ли по привычному российскому разгильдяйству резервуар окислителя заполнили обычным атмосферным воздухом, который вблизи Баренцева моря континентальной сухостью не отличается.

Перекисно-водородная торпеда — не отечественное изобретение. Первыми до этого додумались немцы в середине 1940-х годов, однако на вооружение такую торпеду поставить не успели. Во время Второй мировой войны у них на вооружении стояли электрические торпеды, работающие на аккумуляторах. Если такую торпеду заметить вовремя, то при грамотном маневрировании от нее можно уклониться.

И таких случаев было немало. Всю Вторую мировую войну в Германии шла непрерывная работа по усовершенствованию торпед, и в 1944 году была разработана торпеда «Steinwal» 533 мм, работавшая не на сжатом воздухе, а на маловодной перекиси водорода. К 1945 году было изготовлено 12 экспериментальных образцов, но из-за дефицита перекиси водорода, которая использовалась в качестве компонента топлива к баллистическим ракетам V2[49], «Steinwal» в серию не пошла.

А вот как выглядят тактико-технические характеристики торпеды 65–76: калибр — 650 мм, длина -11,3 м, масса — 4,45 т, скорость — до 50 узлов (92 км/ч), по другим данным — до 70 узлов, дальность — 50 км. При крейсерской скорости 30–35 узлов (60 км/ч) дальность возрастает до 100 км. Субмарины могли стрелять торпедой с больших (до 480 м) глубин при движении подлодки со скоростью 13 узлов. Система наведения — акустическая, по кильватерному следу. Вес заряда обычного взрывчатого вещества в боевой части — 530 кг (могли применяться и ядерные боеприпасы). Торпеда имела электромагнитный неконтактный и контактный взрыватели. В 1976 году торпеда 65–76 была принята на вооружение подводных лодок проектов 671РТ и 671ТМ[50].

Чтобы окончательно разобраться в том, что произошло на атомном подводном крейсере «Курск», есть смысл вспомнить события 1994 года. Тогда с 10 ноября по 1 декабря проводились испытания комплексов торпедных аппаратов лодки. На глубине 280 метров их испытывали на герметичность, скрупулезно проверяли передние и задние крышки с кремальерами, арматуру, механизмы и многое другое. Все работало безукоризненно. Тогда же прошли стрельбы имитаторами и торпедами. Стреляли из первого, второго, третьего и пятого аппаратов торпедами калибра 533 мм. Стрельбы перекисно-водородными торпедами не было.