Зачем тебе это? Ведь ты же -- душа,

кармический блеф у меня на пути.

Ты -- мой океан в моей слабой груди.

Солярис, какой сотворишь ты меня,

когда я творю тебя день ото дня?

2011 г.

* * *

Как хороши осенние сады!

Цветут на клумбах астры, георгины.

Летят на землю спелые плоды,

и мы охотно гнем пред ними спины.

Надкусываем самый сочный плод,

да так, что зубы от восторга ломит.

А яблоко послушно кары ждет --

оно себя цветком давно не помнит.

И мы не вспоминаем о весне,

в порядок приводя свою "фазенду".

И долго спим, не чувствуя во сне,

как юность превращается в легенду.

2011 г.

* * *

Не верь моим пустым словам,

я не могу быть простодушной.

Не верь коротким, легким снам,

где я кажусь тебе воздушной.

Не стой, как бедный сирота,

в надежде выпросить монету.

Все это, право, суета,

тем более, что денег нету.

И света нет в моем окне.

И твою жизнь я не разрушу.

Не верь ты мне, не верь ты мне --

не рви на части мою душу.

2011 г.

КОЛЬЦО

Вижу грустную улыбку

на твоем лице.

Три слона идут по кругу

у меня в кольце.

Будто пьяные в угаре

или под свинцом.

Называется "Сафари"

странное кольцо.

Если всем нужны итоги,

не до шуток тут!

По серебряной дороге

слоники идут...

2011 г.

* * *

Крыша дома -- Уральские горы,

на окне -- занавеска весны.

Я лежу, обнимая просторы

своей северной милой страны.

А по жилам -- не кровь, а водица

родниковая, будто слеза.

Хорошо бы мне снова родиться,

если в небе случится гроза.

Может быть, на отрогах Памира,

или все же вернуться в Тибет?

Столько крыш есть у бренного мира,

где ремонта текущего нет!

2011 г.

* * *

Куда бы ни шла,

все равно мне идти через лес.

Здесь сосны и ели

собой небосвод подпирают.

Сохатые бродят

с рогами до самых небес,

ключи говорят,

полосатые свинки играют.

В черничнике бродит

непуганый людом медведь.

У нас в Предуралье --

и зайцы, и рыси, и волки...

Ну, в общем, такие места --

есть на что посмотреть

и есть отчего

никогда не касаться двустволки.

Привет тебе, Кама,

великая Кама-река!

Сквозь сердце мое

протекут твои бурные воды.

Отслужат по мне

панихиду твои берега,

под камнем уральским

усну я на лоне природы.

А лес будет жить

и великие тайны свои

другим поверять,

как ребенок, легко и без риска.

От смерти любой

до рожденья и новой любви

вообще на Земле,

а в лесу исключительно, близко.

2011 г.

* * *

Все будет после дождичка в четверг,

когда у неба кончится терпенье.

Планета свой приостановит бег,

наступит неземное просветленье.

Все будет! Ведь сейчас еще среда.

И солнце нас по-царски обласкает.

Как грозовое облако, беда

умчит за горизонт и там растает.

Мир станет чистым-чистым, как стекло.

Ты подготовься к этому событью.

Четверг -- он рядом. Время потекло.

Все, что сбывается, вершится по наитью.

2011 г.

* * *

На родину моей души

летят испуганные птицы.

Здесь, в нашей северной глуши,

в морозы им не прокормиться.

Через Памир и Гиндукуш,

над гималайскими снегами

десяток их продрогших душ

готовы биться с облаками,

чтоб приземлиться где-нибудь

в зеленой солнечной долине.

Как прихотлив и сложен путь

к спасительной для них чужбине!

Не легче будет путь домой,

но в край родной вернуться важно.

Скажи, душа, тебе со мной

еще не холодно, не страшно?

2011 г.

* * *

Господи, помоги мне.

Не спрашивай, сколько раз.

Просто -- помоги мне.

Очень прошу, сейчас.

Вот я дошла до края,

где не видно ни зги.

Стою на ветру -- босая.

Господи, помоги.

Ни фонаря, ни спички,

ни тлеющего огня,

ни к темноте привычки.

Боже, храни меня.

Пошли хоть луч предрассветный

в эту глухую ночь.

Что же ты,-- милосердный,

а не спешишь помочь?

2011 г.

ИЮНЬСКИЙ ЖУК

Упал и в камешек превратился,

испуганный суетой.

А ведь как ворвался, собой гордился

и аурой золотой!

Лапки скрестил и лежит -- не дышит:

"Господи, что за мир?!"

Близкой смертью и жаром пышут

стены людских квартир.

Может, оставим его в покое?

Пусть отдохнет от мук.

Он, бедный, тоже из плоти и крови,

даром что просто жук.

Рано ли, поздно ли -- он очнется.

Нехотя, тяжело

бронзовым телом к нам повернется,

солнцу подставит крыло.

И вот вам притча, вот небылица --

гостя пропал и след,

а в комнате нашей долго искрится

его изумрудный свет.

2012 г.

* * *

Анне Васильевне Масловой

Анна Васильевна, бабушка Анна,

ангел-хранитель нашего дома

что-то воркует и смотрит так славно --

всех она знает, со всеми знакома.

Жизнь обошлась с ней жестоко и круто,

била наотмашь, да вот не сломала.

Анна Васильевна, Аня, Анюта

знает частушек и песен немало.

Нижегородской губернии родом,

в будни не марко, а в праздник нарядно --

так она ходит общаться с народом,

и что ни скажет, все ловко да складно.

Не ко двору? О клюку обопрется --

ноги подводят, не те стали силы --

и по аллее вдоль дома пройдется:

"Мама еще те березки садила..."

Вечер не вечер, утро не утро --

снова на лавке своей что-то вяжет.

Я поздороваюсь, а она мудро

"Сядь, посиди со мной" только и скажет.

Сяду я возле нее ненароком --

вот бы премудрости вдоволь набраться.

А она смотрит всевидящим оком:

"Эдак-то лучше. Куда тебе рваться?"