Столь активное поведение привлекло к нему внимание австрийских властей. В сентябре 1933 года, когда Талер находился в отпуске в Югославии, на его квартире в Вене был произведен обыск, а по возвращении в Вену он был арестован и обвинен в «нелегальной националистической деятельности».
В сообщении об аресте Талера в Центр говорилось: Талера «преследуют за то, что он два месяца назад по нашему заданию связался с местными нацистами, которые предложили ему работать для СС».
Германские нацисты оказали Талеру в этой ситуации всяческую поддержку, в том числе предоставили ему бесплатного адвоката. Тем не менее, суд приговорил его к 6 неделям тюремного заключения.
Несмотря на неприятные аспекты этого события, оно объективно укрепило доверие к Талеру со стороны местных и германских нацистов и сыграло положительную роль в его дальнейшей работе на советскую разведку.
Отсидев по приговору б недель, Талер активно продолжает укреплять свои позиции у нацистов. Он устанавливает переписку со старым знакомым по совместной работе в «Хеймвере», бывшим комиссаром австрийской полиции д-ром Бегусом, который, будучи преследуемым за нацистскую деятельность, бежал в Мюнхен и возглавил разведку на австрийском направлении в «Коричневом доме».
По просьбе Бегуса Талер подбирает в Австрии нужных людей для немецких нацистов и практически создает там агентурную сеть, куда входят в основном лица, занимавшие ответственные посты в австрийских госучреждениях, в том числе в ведомстве Федерального канцлера, Главном управлении общественной безопасности, Министерстве иностранных дел. Часть добываемой через эту сеть информации Талер для поддержания легенды передавал разведке нацистской партии, но сначала все материалы шли в советскую разведку.
В мае 1934 года Талер выехал в Прагу на секретное совещание представителей национал-социалистских террористических организаций Германии и Австрии. Об этом стало известно австрийской полиции, и по возвращении из Праги он был арестован. Талер категорически отрицал свое участие в этом совещании, заявив, что ездил в Прагу по своим личным коммерческим делам, но, когда понял, что ареста и следствия ему не избежать, попросил разрешения съездить на квартиру для приведения в порядок личных дел. Комиссар полиции не возражал и отпустил его в сопровождении полицейского. По счастливому стечению обстоятельств, полицейский оказался старым знакомым Талера и позволил ему «бежать».
15 мая 1934 г. Талер был уже в Зальцбурге, откуда его нелегально переправили в Мюнхен. Вот тут-то и пригодилась его старая дружба с доктором Бегусом, который встретил его с распростертыми объятиями и сразу предложил стать его заместителем по руководству бюро нацистской разведки на австрийском направлении. Через несколько месяцев Талер уже возглавлял это бюро. В одном из донесений советской разведке он писал: после двух арестов и бегства в Мюнхен «меня облекли в ореол «мученика», и таким образом мое политическое прошлое было до некоторой степени забыто».
Осенью 1934 года подразделение, в котором работал Талер, было расформировано, а он был переведен в «Форшу нгсамт» — так называемую исследовательскую службу Министерства авиации Германии. За этим безобидным названием скрывалась разведка Геринга. Талер переехал в Берлин. Это значительно облегчило связь и получение информации. На первых порах все шло нормально. Положение Талера в «Форшу нгсамте» было прочным. Разведывательные возможности расширились. К тому времени он руководил примерно 20 нацистскими агентами на территории Австрии, Чехословакии и Румынии. Наша резидентура сообщала в Центр: Талер «дает нам очень много документов, в том числе и таких, которые разоблачают нацистских и иных агентов».
В связи с бегством в Германию Талер поручил руководство созданной им в Австрии агентурной сети своему помощнику по кличке «Майснер». Последний сначала не знал, что добываемые его агентами материалы идут не только в Мюнхен, но и в Москву. Но вскоре его поставили в известность об этом. Он был взят на связь венской резидентурой, и работа группы пошла интенсивнее. Казалось, ближайшее будущее ничего плохого не предвещало.
Но в июне 1935 года от Талера пришло сообщение, в котором он писал об интригах против него, исходящих из «Коричневого дома». Распространялись слухи о его прежней левой деятельности в Австрии, в том числе о том, будто бы в 1932 году он получил за заслуги из Москвы чемодан денег; в полицию поступали доносы. «Но работа, хорошие связи и чрезмерное преувеличение слухов обо мне, — писал Талер, — не вызвали в «Форшунгсамте» сомнений в моей искренности… Тем не менее, гестапо относится ко мне крайне враждебно и может вычистить меня совместно с прочими подозрительными элементами во время ближайшей «чистки»… В данный момент опасность мне не грозит, так как я нахожусь под защитой «Форшунгсамта». Однако положение «Форшунгсамта» не настолько сильно, чтобы оно могло представить для меня абсолютную защиту… Я испытываю чувство, будто бы сижу в нагретом до последнего предела паровом котле, клапана которого пока еще действуют, но того и гляди откажутся служить, и тогда котел взорвется».
Но «котел» не успел взорваться, а опасность, которая прервала сотрудничество Талера с советской разведкой, пришла с совершенно другой стороны. Осенью 1935 года Талер сообщил, что подразделение, в котором он работает в «Форшу нгсамте», подлежит ликвидации и он может остаться без работы. Для обсуждения возникшей ситуации он предложил организовать в Праге встречу его, «Майснера» и сотрудника берлинской резидентуры, на связи у которого он состоял. Центр предложение одобрил. Для маскировки цели поездки было избрано увлечение Талера футболом: он выехал в Прагу под предлогом посещения международного футбольного матча между Чехословакией и Австрией. Свою поездку он легализовал и перед «Форшу н-гсамтом», получив от руководства ряд служебных поручений, в том числе разыскать в Праге связника нацистской разведки судетского немца Ле Гросса. Это задание и стало для Талера роковым.
Никто не знал, что Ле Гросс одновременно был осведомителем чешской контрразведки. В день прибытия в Прагу, 25 октября 1935 г., Талер разыскал Ле Гросса и провел с ним встречу, а на следующее утро собравшиеся на встречу в кафе Талер, «Майснер» и сотрудник берлинской резидентуры были арестованы чехословацкой полицией. Чешские полицейские были крайне удивлены участием советского гражданина во встрече с активными нацистами, однако его отпустили.
Связь с Талером с тех пор прервалась. Однако созданная им в Австрии агентурная сеть продолжала успешно действовать.
О том, что далее произошло с Талером, стало известно лишь после войны из захваченных в Германии трофейных документов гестапо, среди которых было обнаружено судебное дело Талера, датированное 1940 годом. Оказалось, после захвата Чехословакии в 1938 году гестапо натолкнулось на следственное дело Талера, которое велось чехами в связи с его арестом в Праге в 1935 году. Из него они узнали, что Талер в результате пыток, а также перед лицом улики — обнаруженной у него записной книжки с заметками, свидетельствующими о его причастности к немецким разведорганам, — был вынужден дать показания. Однако он категорически отрицал свою связь с советской разведкой, заявив, что арестованный вместе с ним советский гражданин является его агентом, то есть агентом немецкой разведки.
Чехи, судя по всему, ему поверили, но поставили его перед дилеммой: или 15-летнее заключение в тюрьме, или согласие работать на них против Германии. Талер избрал второе и в середине февраля 1936 года был «выдворен» в Германию. Ему был дан условный адрес для установления связи, которым он воспользовался один-единственный раз, чтобы под благовидным предлогом уклониться от сотрудничества с чехословацкой разведкой. До 1938 года он работал в различных судебных органах Германии, а затем уехал в Австрию.
После того как чешское следственное дело Талера попало в руки гестапо, он в марте 1939 года был арестован по обвинению в измене и в сентябре 1940 года приговорен к 9 месяцам тюремного заключения. Необычно мягкое наказание объяснялось тем, что суд учел в приговоре ряд смягчающих его вину обстоятельств: «безупречность в прошлом, членство в НСДАП, а также то, что он сильно пострадал от жестокого обращения чехов». Не последнюю роль сыграло и то, что, будучи сам юристом, Талер искусно защищался на суде. В результате он был осужден лишь за то, что проявил халатность, взяв с собой в Прагу записную книжку с секретными служебными заметками.
