Твёрдые полные губы преследовали Чанёля, не позволяли отстраниться, хотя к его лицу Чонин прикасался буквально кончиками пальцев, нежно и невесомо.

Впрочем, отпрянуть друг от друга им всё же пришлось, когда воздуха стало не хватать обоим. Чанёль торопливо отступил на шаг от машины, долбанувшись в процессе головой о свод. Потирая ушибленную макушку, захлопнул дверцу, обошёл вокруг машины и сел за руль. Молча пристегнулся, захлопнул дверцу со своей стороны и бросил быстрый взгляд в зеркало, чтобы не смотреть на Чонина прямо.

— Ты так и не сказал, кто это был.

— Генерал Чон Юнхо, — после долгой паузы отозвался Чонин, повозился на сиденье, уселся удобнее и прикрыл глаза. — Он… в некотором роде мой кумир.

Чанёль промахнулся ключом мимо замка и с возмущением посмотрел на безмятежного Чонина.

— Какой ещё кумир?

— Офицер. Чёрт, сложно объяснить. Я его знаю ещё с тех пор, как пешком под стол ходил. Он мне всегда нравился, и я хотел быть похожим на него. Наверное. Сначала это было слепое обожание, а потом, скорее, соперничество. Или даже война. Мне было важно заслужить его одобрение.

— И как?

— Ну… вроде бы и заслужил, но в то же время или мне мало, или я недоволен, или считаю одобрение фальшивым. — Чонин провёл ладонью по лицу и вздохнул: — Я не знаю. Когда-то хотел выбрать армию, а потом стал часто ловить себя на мысли, что Юнхо всегда проявляет ко мне интерес. И что могут по этому поводу думать другие.

— Приписывали твои успехи ему? Якобы он оказывает тебе протекцию?

— Вроде того. Поэтому…

— Поэтому теперь ваши отношения похожи на то безобразие, которое я видел, — подытожил Чанёль. — Генерал тебя пытается погладить по шёрстке, а ты рычишь и топорщишь иголки во все стороны. Угу. Всё ясно. Какая гадость!

Запрокинув голову, Чонин громко рассмеялся, через минуту унялся и зевнул, прикрыв рот ладонью.

— Неужели это выглядит именно так? — пробормотал он.

— Я тебе описал это с позиции независимого эксперта, впервые узревшего подобную комедию. Слушай, давай ты поспишь немного, а? У тебя после сна обычно всё в норме и ничего не болит. Нам всё равно надо только сдать стандартные отчёты и домой. Я заеду в отделение, черкну отчёты за себя и за тебя, а ты спи себе.

— Но потом домой надо идти ножками, — усмехнулся Чонин, однако глаза послушно закрыл.

— Не надо, я тебя отбуксирую.

— Надорвёшься, Ёлли, — уже сонно буркнул Чонин.

Чанёль завёл машину, аккуратно объехал контейнер и свернул к выезду. Чонин окончательно вырубился уже спустя семь минут. Хотя Чонин вообще мог спать где угодно, когда угодно и при любых условиях.

Чанёль оставил машину у парадного входа, пронёсся сайгаком по всему первому этажу, торопливо заполнил отчёты, нарисовал подписи и вручил бумаги ошалевшему капитану Бану, после чего сайгаком же умчался, забыв попрощаться.

Запрыгнув в машину, Чанёль погнал домой. Настроение ему самому казалось неоправданно приподнятым, и вообще он ощущал себя излишне возбуждённым и счастливым вопреки логике. Погрешил на поцелуй. Но его не первый раз в жизни целовали, даже не второй. И он сам не впервые кого-то целовал. Хотя с такими вот последствиями… всё-таки впервые.

У общежития Чанёль выбрался из салона, открыл дверцу со стороны Чонина, отстегнул ремень и почесал затылок. В голову не шли оптимальные способы доставки рослых парней на пятый этаж на родном горбу.

Чанёль наклонился вперёд и для начала попытался достать Чонина из машины. Недооценил — Чонина и его сонную наглость. Чонин деловито ухватился за любезно подставленную шею руками, а когда Чанёль полез из салона…

Возле лифта собачились всё те же две бравые бабёнки.

— Да чтоб у твоей кошки когти и хвост поповылезли! Тварь такая! Жрёт мою рыбу на балконе! Как ей только не треснуло?! Смотри за ней, не то я её саму вместо рыбного фарша приготовлю!

— Да ты лучше б за своей рыбой смотрела! Что ты мою кошку дразнишь?

— Да ты сама…

Обе бабёнки заткнулись и уставились на Чанёля, едва за ним с громким стуком захлопнулась дверь. Тот замер на нижней ступеньке лестницы одиноким и слегка лохматым эвкалиптом, на котором мишкой-коалой висел спящий Чонин. Мишкой-коалой — это когда руками за шею, ногами за пояс и дрыхнуть носом в плечо — и пусть весь мир идёт в пешее эротическое вместе со своими грязными инсинуациями.

Чанёль осторожно выдохнул, продефилировал мимо лишившихся дара речи бабёнок, шмыгнул в лифт и ткнул в нужную кнопку. И перевёл дух с облегчением, когда створки лифта сомкнулись, отгородив его от шокированных дамочек.

Он попытался удобнее удержать Чонина: сдвинул ладони на бёдра, подхватил и прижал к себе плотнее, уловив запах хвои и мандарина. Чонин ткнулся носом ему в шею, сонно пробормотал что-то, скользнув по коже сухими губами и породив тем самым приятную щекотку, и снова сладко засопел.

Изверг.

В шаге от цели, то бишь, двери квартиры, Чанёля постигла новая беда: ему полагалось как-то отыскать ключ и отпереть дверь, не позволив при этом Чонину упасть. С другой стороны… Чанёль осторожно отпустил Чонина и развёл руки в стороны. Тот издал низкий недовольный звук, крепче обхватил Чанёля руками и ногами, явно никуда не собираясь сваливаться, и продолжил сопеть тихо и мирно. Чанёль беззвучно возблагодарил небеса за врождённую цепкость Чонина, нашарил в кармане ключ и отпер проклятую дверь.

Для начала он кое-как отлепил от себя «мишку-коалу» и спровадил его на кровать, после чего стянул с него обувь, шарф и куртку. Прихватив это добро, вымелся из комнаты и притормозил в прихожей. Чанёль аккуратно повесил в шкаф куртку Чонина, пристроил рядом свою и поставил внизу обувь. Наскоро переодевшись, отправился оценить запасы еды. Голодная смерть им пока не грозила.

Он как раз копался в холодильнике, когда у двери щёлкнул выключатель. Похоже, Чонин всё-таки протёр глаза и решил согреться под струями горячей воды.

— Только осторожнее, — крикнул Чанёль и дважды стукнул в стенку. С той стороны ему ответили таким же двойным стуком.

Чанёль сосредоточенно резал рыбу холодным и острым ножом, но думал не о еде, а о том, что в ванной Чонин без одежды и под тёплыми струями, по его тёмной коже ручейками сбегает вода, на лице с твёрдо вылепленными скулами и подбородком блестят прозрачные капельки…

— Вот чёрт! — Чанёль выронил нож и с обидой уставился на указательный палец. Там медленно набрякла тёмная капля, сорвалась вниз и разбилась о разделочную доску, превратившись в красную кляксу. Чанёль вздохнул и поднёс палец к глазам поближе. Различил глубокий и даже широкий порез. Там как раз проступила новая капля.

Ну вот, домечтался…

Чанёль дара речи лишился, потому что на его запястье легла твёрдая ладонь, а на пострадавшем пальце сомкнулись горячие губы, не позволив второй капле раскрасить красным ломтики рыбы. И Чанёль растерянно подумал, что не заметил, как за стеной стих шум воды. Как скрипнула дверь, он тоже не услышал.

Чонин смотрел на него из-под длинной чёлки. Медленно разжал губы и напоследок провёл по ранке кончиком языка.

— Сам будь осторожнее, — тихо вернул он Чанёлю брошенное незадолго до этого предупреждение. — Болит?

Комментарий к 7. Ревнующий эвкалипт и сонный мишка-коала

Беру тайм-аут) Скоро вернусь и продолжу выкладывать оставшиеся главы)

обложка: https://pp.vk.me/c625726/v625726763/2bcfd/d7hQweR74GM.jpg

========== 8. Чуть-чуть не считается ==========

Чонин взял нож, заставил Чанёля посторониться и принялся резать рыбу.

— Что ты с ней делать-то собрался?

Чанёль молча переминался рядом с холодильником с ноги на ногу и разглядывал Чонина. Тот влез в светлую футболку и знакомые свободные брюки, но даже сквозь одежду чувствовался жар его тела. И в воздухе витали отчётливые хвойные и мандариновые нотки.

— Вот. — Чонин отложил нож, покончив с рыбой. Словно бы неохотно повернул голову и посмотрел на Чанёля, опустил взгляд на его губы и кончиком языка провёл по губам собственным.