— Принц Анса, — воскликнул он, пожимая гостю руки. Страж забрал у того копье. — Меньше всего мы ожидали увидеть здесь вас. Ведь предполагалось, что вы отправились лечиться! Ваша светлость, вы тяжело ранены!

— Это ерунда, — повторил он. — Мне необходимо немедленно увидеть королеву. У меня очень срочное сообщение.

— Разумеется. Пойдемте со мной. Нет, постойте, я прикажу подать вам носилки. Вам нельзя ходить.

— Я пойду, — настойчиво сказал Анса. — Просто показывайте дорогу.

— Тогда, будьте любезны, следуйте за мной. — Они прошли через большую приемную, и Анса рассвирепел при виде воинов-шессинов, стоявших в ленивых и надменных позах. Потом он вспомнил о переговорах. Конечно, подумал он, здесь должно быть посольство с островов.

— Как проходят переговоры? — спросил он.

— О… весьма необычно, мой принц, как вы увидите сами. Королева… не совсем похожа сама на себя, но это вы тоже увидите.

— Что? — У Ансы появилось ужасное предчувствие. — Вернулась чума? Она заболела?

— Ну что вы, это совсем не болезнь, это… впрочем, вы сами поймете.

Ужасное предчувствие все усиливалось. Они направлялись все дальше по лабиринту особняка. Везде стояли солдаты. Придворные собирались группами. Все разговаривали тихими голосами, явно украдкой. Повсюду чувствовалась неловкость, не имеющая ничего общего с войной. Принц видел невванцев непоколебимыми в своей приверженности к этикету даже во времена самых страшных катастроф. Война была для них обычным явлением. Но теперь эти люди столкнулись с чем-то, им совершенно незнакомым, и не знали, как себя вести. Солдаты стояли мрачные. Они не проиграли сражение, они вообще не сражались, но явно чувствовали, что все идет неправильно, как будто все они были обесчещены.

В тронном зале толпа расступилась перед ним. Невванцы и несколько шессинов стояли вместе. Вдруг дверь открылась, и он увидел Шаззад, стоявшую у подножья тронного возвышения и разговаривавшую с высоким шессином.

Она обернулась, чтобы посмотреть, кто к ней подходит, ее юбки зашуршали во внезапной тишине, неожиданно наступившей в комнате.

Лицо ее исказилось от потрясения, когда она узнала Ансу, но это было ничто по сравнению с потрясением, которое испытал сам принц, увидев человека, с которым она говорила.

— Гассем! — невольно вскричал он, рука его инстинктивно схватилась за эфес, и длинный меч с шипением начал выползать из ножен. Немедленно двое шессинов скрестили копья у него перед горлом. Третий шессин прижал острие копья к шее Ансы сзади, и юноша оказался в центре смертельного треугольника из бритвенно-острой стали. Один рывок — и он будет обезглавлен.

Шаззад положила руку на плечо Гассема.

— Не надо причинять ему вреда, — спокойно сказала она. — Он не ожидал увидеть тебя здесь, под моей защитой.

Гассем мягко улыбнулся, произнес что-то на островном диалекте, и копья убрали. Потом он сказал Шаззад:

— Разумеется, моя королева. Он выглядит очень усталым и явно не в своем уме.

Анса медленно задвинул меч обратно в ножны и убрал руку. Напряжение в тронном зале слегка спало. Он внимательно смотрел на Шаззад, на то, как ее рука по-прежнему покоилась на плече Гассема, на едва различимый обмен взглядами и прикосновениями между ними. Анса все понял.

— Принц, что привело вас сюда столь неожиданно? — спросила Шаззад. — Вы все еще нездоровы.

— У меня срочное сообщение для вашего величества, — сказал он, стараясь контролировать свой голос. — Но оно только для ваших ушей.

Она посмотрела на Гассема.

— Разумеется, ваше величество, если это необходимо.

— Прошу вас удалиться, чтобы выслушать это сообщение. Возможно, стоит вызвать хирургов? Иначе мой юный друг недолго сможет оставаться среди нас.

Анса подумал: она ведет себя так, будто ей требуется его разрешение. Королева повернулась и покинула тронный зал, принц двинулся следом. Сразу за большим салоном располагались богато убранные комнаты. Анса решил, что это ее личные покои. Она остановилась и посмотрела ему в лицо.

— Отец? — спросила она. — Король Гейл умер?

— Ничего подобного. Что происходит? Почему Гассем здесь?

— Король Гассем решил лично возглавить свое посольство, и он имел на это право. Он и его свита находятся под моей защитой. Тебе следует об этом помнить.

— Я имею в виду, что происходит между ним и тобой? — гневно спросил Анса.

Лицо и голос ее стали ледяными.

— Это тебя не касается. Я здесь, чтобы выслушать твое сообщение, а не отчитываться перед тобой. Теперь говори, в чем дело, или избавь меня от своего присутствия.

— То, что я только что увидел, облегчает мою задачу, Шаззад! Ты потеряла Лерису! Она на пути домой, чтобы соединиться со своим супругом!

Шаззад смертельно побледнела. Сейчас она выглядела даже слабее, чем Анса.

— Как? — спросила она, и это слово прозвучало почти рыданием.

Он быстро рассказал все, что произошло. Пока он говорил, она взяла себя в руки. В конце рассказа королева нежно прикоснулась к его руке.

— Несмотря на все твои раны, ты проехал верхом всю дорогу! Я сейчас же отправлю наши самые быстрые корабли, чтобы перехватить их.

— Разумеется, — сказал Анса, улыбаясь, — сюда она не поедет, будет искать войско островитян. А у тебя есть Гассем.

Она уставилась на него печальным взглядом.

— Гассем имеет мою гарантию неприкосновенности, и я должна отпустить его, когда он пожелает, иначе я буду обесчещена. А теперь я должна отдать распоряжения. Слуги отведут тебя в мою купальню, а потом придет хирург. Я не знаю, как ты сумел выжить. Кровь Гейла, как и кровь Гассема — нечто большее, чем кровь простого человека. — Она повернулась и пошла к дверям, потом остановилась и снова посмотрела на него с бесконечно печальным лицом.

— Анса, я не знаю теперь, кому принадлежит мое сердце. — И ушла.

Слуги отвели его в большую, богато украшенную купальню, где из бассейнов с водой разной температуры поднимался пар. Они сняли с него грязную одежду, и он спустился в бассейн с самой горячей водой. Пояс с оружием Анса положил на мозаичный пол и лег на спину, а опытные служители осторожно стали смывать мягкими губками запекшуюся кровь с его тела.

Пока ему мыли волосы, команда хирургов обследовала его раны и выразила удивление, увидев, как быстро они заживали. Они заявили, что у него такое же крепкое телосложение, как у длинношея. Брадобрей сбрил скудную растительность с его лица, что было легким делом — его отец происходил из людей, у которых не росла борода. Потом Анса всех отпустил и лег отмокать в горячую проточную воду. Наконец-то ему совершенно нечего делать. Он больше никак не мог повлиять на события. Чувство было приятным, но Анса вдруг подумал не сродни ли оно чувству воина, лежащему на поле боя когда остатки крови вытекают из его жил, и все его битвы завершены.

Он потихоньку уплывал в сон, в голове мелькали события последних месяцев, как будто рухнули все преграды времени, все смешалось, стало хаосом, и каждое событие произошло независимо от других. Он видел, как в него летит копье Гассема, а мецпанские войска наступают со своим смешным, но смертельно опасным оружием. Он видел пиратов, перерезающих глотки морякам с торговых кораблей, и себя самого, мирно едущего верхом через парки Шаззад в Касине. Вот он безрассудно скачет сквозь дождливую ночь, а вот подбирает связку золотых цепей с палубы корабля. А вот он лежит в горячем бассейне, а кто-то стоит в дверном проеме. Рука Ансы сама собой легла на эфес его длинного меча.

— Ты очень свободно чувствуешь себя в покоях королевы, Гассем. Держу пари, это не все, чем ты свободно пользуешься здесь.

— Не тебе судить королей и королев, дитя. Мы не похожи на других людей. — Он стоял, опершись на дверной косяк, скрестив мощные руки на могучей груди, слегка наклонив голову и скрестив ноги в щиколотках. Потом медленно изменил позу, подобно огромной змее, и вошел в комнату, безоружный, но нисколько не боящийся меча в руке Ансы. Гассем ухмыльнулся при виде длинного шрама, пересекающего торс Ансы, подобно орденской ленте.