В этом он всегда отличался от жителей холмов и равнин, среди которых вырос: все они прежде всего считали себя членами племени, и не могли надолго покидать сородичей.

Должно быть, это в нем говорила отцовская кровь. Сам Гейл с юных лет стал бродягой, и даже будучи королем, привык предпринимать долгие поездки в одиночестве, никого не предупреждая.

По пути Анса напевал и насвистывал старые мелодии. Он поглядывал по сторонам в поисках возможной добычи, но пока ничего не увидел. Огромная орда на много лиг вокруг перебила всю возможную дичь. С наступлением вечера он остановился у ручья и взял немного еды из своих запасов. Кабо с удовольствием объедал зелень с куста, чудом уцелевшего после того, как по этим землям прошлись равнинные всадники. Звезды ярко сверкали над головой, и отовсюду доносилось привычное умиротворяющее гудение насекомых. Единственным источником света на широкой равнине был его небольшой костер, а ветер доносил с моря запах соли. Давно уже Ансе не спалось так крепко…

На следующий день он вышел к утесам, нависавшим над небольшим портом. Оставив своего кабо внизу, он подполз к самому краю гряды со своей драгоценной подзорной трубой, подаренной королевой Шаззад в начале кампании против Гассема. Эта труба, куда меньшая, чем те, которые использовали моряки, легко укладывалась в седельную сумку, и по опыту Анса знал, что она может оказаться очень полезной, если нужно разглядеть врага на расстоянии.

Медленно и внимательно он начал изучать лежащий внизу порт. У подзорной трубы был очень маленький угол обзора, и потому передвигать ее нужно было крайне осторожно, чтобы не пропустить ничего важного. Городок казался самым обычным прибрежным поселением.

Здесь было несколько каменных сооружений: храм и здания, принадлежавшие местной власти, а также склады. Все прочие дома были из дерева и стояли на высоких опорах, — видимо, для защиты от частых наводнений. Не было никакого смысла возводить крепкие здания на земле, ведь их все равно беспощадно уничтожали бы жестокие штормы, бушующие на побережье каждый год. Чаще всего в качестве строительного материала в этих местах вообще использовали легкий, но прочный бамбук, а также тростник.

Анса видел людей, неторопливо идущих по улицам. Большинство из них носили простые набедренные повязки или легкие туники, однако попадались и чужеземцы в штанах и рубахах с длинными рукавами.

Подняв подзорную трубу повыше, Анса начал разглядывать гавань.

Помимо многочисленных рыбачьих лодчонок и небольших торговых судов, на волнах покачивался похожий на баржу корабль. С помощью подзорной трубы Анса отыскал вымпел на мачте. Ветра не было, и ждать пришлось довольно долго, — но вот, наконец, легкий бриз расправил ткань, и стали видны цвета Мецпы.

Анса осторожно отполз назад и со щелчком захлопнул подзорную трубу. Значит, отсюда отплыть в Невву не удастся… Если мецпанцы распространили свое влияние так далеко на юг, то ему небезопасно здесь появляться. Вернувшись к своему кабо, Анса сел в седло и двинулся дальше.

Еще четыре дня он ехал к югу, затем повернул на восток и там отыскал еще один порт. На сей раз поблизости не оказалось никаких возвышенностей, и пришлось направиться прямо в город. Он сделал это с величайшей осторожностью, при малейшей угрозе готовый развернуться и поскакать прочь.

Этот город был намного крупнее, чем предыдущий. Здесь имелись земляные и деревянные укрепления и даже ворота, через которые Анса и въехал внутрь крепостных стен. Когда он назвал стражнику свое имя, тот известил, что этот город называется Грязевой Равниной.

— Не стоит ли у вас на рейде судов из Мецпы? — поинтересовался он.

— Нет, мы слышали, что они все собрались на севере, — ответил стражник, почесывая бок под доспехами из бамбуковых плашек. — Впрочем, должно быть, скоро они пришлют сюда гонцов, чтобы потребовать нашей сдачи. — Он с пренебрежением оглядел полуразвалившиеся деревянные крепостные стены. — Вряд ли кто-то захочет оказать им отпор.

Анса въехал в город и увидел, что люди здесь не бедствуют. Порт располагался на довольно крупной реке и поставлял товары в селения на востоке. Кроме того, товары с равнины здесь перегружали на баржи, сплавляли вниз по реке в гавань, чтобы морем отправить дальше. Древний мол служил преградой для волн и давал порту защиту от бурь.

В самом центре города располагался огромный заброшенный храм. Складывалось впечатление, что горожане долгие годы уносили отсюда камни для строительства, и теперь от святилища остался лишь остов. Анса предположил, что Грязевая Равнина расположена на месте куда более древнего поселения, и волнолом был создан руками строителей тех давних времен.

Люди на улицах с любопытством косились на него. Анса не знал, забирались ли так далеко на юг жители равнин во время этой кампании, и бывали ли здесь воины Гассема. В городе не было заметно следов разрушения, и потому он предположил, что Гассем сюда так и не дотянулся.

В гавани Анса обнаружил несколько кораблей, готовых отправиться на юг и на запад. Он двинул своего кабо к причалу, у которого стояло на якоре большое торговое судно, грузившее в трюм зерно. Там он спешился и привязал скакуна.

— Где капитан? — спросил он у матроса, который следил за рабами, таскавшими мешки с зерном. Тот, утирая пот с лица, указал на дородного мужчину, который вместе с писцом, стоя на носу корабля, проверял какие-то бумаги.

Анса обратился к нему:

— Капитан, мне нужно попасть в Невву. Не туда ли вы идете?

Моряк изумленно уставился на него.

— Невва?! Никто из нас не плавает в такую даль! «Морская дева» идет на юг, до мыса Большой Воды.

— А остальные суда? — поинтересовался Анса.

— Ну нет, еще чего! — И капитан с гордостью добавил: — «Морская дева» — это самое дальноходное судно в наших краях.

— Тогда я отправлюсь с вами, если только вы берете на борт пассажиров.

— С радостью, если ты готов заплатить. Но твое животное я не повезу. На наших кораблях нет места для таких крупных скакунов.

Анса с печалью потрепал кабо по изящно выгнутой шее.

— Тогда я продам его. Когда вы отчаливаете?

— Мы почти закончили погрузку. Думаю, что отойдем от берега ближе к рассвету, когда зайдет луна.

Они немного поторговались из-за оплаты. Анса делал это скорее по привычке, чем из-за недостатка средств, и еще потому, что это доставило удовольствие капитану. За время войны он взял богатую добычу, и теперь не был стеснен в средствах.

Наконец, забросив пожитки на борт и взяв кабо под уздцы, он направился на поиски торговца, который мог бы купить это великолепное животное.

На следующее утро они отчалили еще затемно. Луна склоняла свой испещренный шрамами лик к западным холмам, когда «Морская дева» снялась с якоря. Ансе раньше никогда не доводилось плавать по морю, и он с большим интересом наблюдал за всем происходящим. Матросы орудовали длинными веслами, но он видел, что они делают это только ради удобства маневра, чтобы без труда миновать соседние корабли, стоящие на якоре, и добраться до конца волнолома. Дальше их уже понес на себе прилив.

Когда корабль оказался далеко за молом, шкипер по имени Таллис выкрикнул приказ, и матросы с песнями начали ритмично натягивать канаты. На единственной мачте на высоту около тридцати футов поднялся длинный парус. С гулким хлопаньем он наполнился ветром, и корабль мощно повлекло вперед.

Впереди над бушпритом алело небо, и Анса про себя отметил: «Стало быть, мы плывем прямо на восток».

— Да, — подтвердил шкипер. С широкой улыбкой он оперся о поручни, как видно, наслаждаясь своей властью над кораблем. — Еще около часа мы будем идти на восток, а затем повернем к югу. Это для того, чтобы обойти песчаные отмели, которые выдаются здесь далеко в море. Глупо было бы сесть на мель в самом начале пути, верно?

— Да, лучше бы нам обойтись без этого.

— Ты ведь, всадник, первый раз в море?

— Да, и пока мне нравится.

— Славно, славно. Пока держится крепкий ветер, это приятный опыт даже для сухопутного жителя. Но вот если ветер переменится, лучше сразу садись и привяжись покрепче к поручням. Не пытайся ходить по наклонной палубе, у тебя ноги к этому непривычные. И не вздумай перерезать веревку, даже если нас захлестнет волной. Мы никогда не уходим под воду так надолго, чтобы кто-то захлебнулся.