– Я искала тебя каждый раз, приезжая домой. Я хотела найти и узнать почему после той ночи я думаю только о тебе, – брюнетка подняла голову и посмотрела Эмме в глаза, – мы не должны больше этого делать! Ты невеста Эйдена, и я уйду в сторону, чтобы не рушить ваше с ним счастье.

– Он мне очень дорог. С ним я чувствую нереальное спокойствие и чувство, что все хорошо, что будущее вот оно рядом. Все эти два года я представляла тебя. Каждый раз встречаясь с кем-то я думала только о той ночи. Я так ни разу и не удовлетворилась. Ни с кем. Только когда встретила Эйдена я почувствовала. Пусть малость, но я ощутила присутствие тебя, особенность той ночи. Раньше я не могла понять почему именно с ним у меня получается, но сейчас поняла. Он брат той, кто отняла у меня удовольствие в сексе на целых два года. Он мне напомнил тебя и сейчас я понимаю почему, – Свон говорила все, что сидело у нее в душе, при этом она понимала сама, что это не любовь, что это просто чувство удовлетворенности и желания, в отличие от самой Миллс.

Реджина не собиралась открываться Эмме, она прекрасно понимала, что блондинка не будет с ней, да и чувства ей ее совсем не нужны.

– Ты получаешь удовольствие с ним, а он любит тебя. Вы поженитесь и построите семью, а я поклянусь больше не вспоминать ту ночь, забуду, что чувствую, когда ты рядом и больше никогда не прикоснусь к тебе, – перед тем как поцеловать Эмму, сказала Реджина.

– Малышка, – вырвалось у Свон после непродолжительного поцелуя, и она заглянула в карий любящий ее взгляд, – прости… – единственное, что сказала Эмма, совсем не понимая себя и только что зародившееся чувство нежности, которое доселе она не испытывала.

– Ты не виновата, – брюнетка отстранилась и начала приводить себя в порядок, – давай все забудем, мы станем подругами. Мы должны, мы обязаны это сделать.

– А ты уверена, что у тебя получится? – Эмма подняла свой верх от купальника и стала надевать его, при этом смотря неотрывно на Реджину.

– Нет, – ответила Реджина, – мне нужно продержаться всего пять дней, и я вновь вернусь в Нью-Йорк, а вы вернетесь к своей спокойной и счастливой жизни.

Эмма усмехнулась, – и продолжишь жить так, как и жила до второй встречи со мной?

– Да, я вернусь к спокойной жизни, найду себе мужчину и обрету счастье без тебя, без мыслей о тебе, – Реджина говорила как можно увереннее, чтобы самой поверить в свои слова.

– Я буду искренне рада, если у тебя получится забыть меня и ту чертову ночь, – проговорила Свон и, отвернувшись, пошла в сторону берега.

Реджина закрыла глаза и выдохнула, прекрасно понимая, что не сможет этого сделать, по крайней мере пока. Она также тихо пошла в сторону берега и, еще не выйдя из-за деревьев, услышала голос Эйдена с того берега.

Парень уже какое-то время сидел на берегу и наслаждался погодой и солнышком, которое так грело, но девушек все не было, и он начал волноваться.

– Эй! Эмма, Реджи, вы где?

– Отлично, он нас потерял, – усмехнулась Эмма, зайдя в воду и видя, как Реджина тоже проследовала ее примеру.

– Ну и почему ты все еще не в воде и не плывешь нас спасать?! – крикнула, улыбаясь Реджина, – нас уже могли несколько раз похитить, пока ты одумаешься!

– Ну не похитили же, – буркнул Эйден, – плывите сюда, я соскучился.

– Как знать, как знать, – усмехнулась вновь Свон, кинув взгляд на Реджину и окунувшись в воду, поплыла к тому берегу.

Миллс поплыла за Свон. Она плыла прямо за ней, думая о разговоре и о том, что они не сделали, вовремя остановив.

Брюнет ждал на берегу с двумя полотенцами.

– Детка, ты не замерзла? Давай согрею, – разворачивая полотенце, спросил Эйден.

Эмма подошла к Эйдену и позволила себя обмотать полотенцем, но взяв за края, отошла от парня на два шага.

– Нет, не замерзла. Вода отличная, – улыбнулась Свон.

– Ну, а ты? – Эйден также обнял сестру замотав в полотенце, но ее не выпустил из объятий, – ты всегда мерзла в детстве и помнишь, как я тебя грел?!

Эти воспоминания были как острым клинком по сердцу брюнетки. Посмотрев на Эмму, она прикрыла глаза.

– Конечно помню, ты всегда был рядом.

– Почему же был? – спросила Эмма, поворачиваясь и замечая тяжелые эмоции на лице Миллс, – он и сейчас рядом, – совсем тихо закончила она.

– Конечно, я рядом, малышка! – Эйден еще крепче сжал в объятиях Реджину, – пойдемте перекусим, у воды всегда просыпается аппетит.

– Конечно пойдем, проглот, – Реджина натянула на себя счастливую улыбку и в обнимку с братом пошла к импровизированному столу.

Эмма тоже вымученно улыбнулась, прекрасно видя и понимая, как по-настоящему дорог Реджине Эйден и как она дорога ему, хотя он даже и не подозревает, как его сестре на самом деле сейчас тяжело. Но зато Свон понимает и прекрасно видит, что Миллс действительно сложно и скорее даже невыносимо находиться рядом и понимать, что не сможет прикоснуться, поцеловать или просто быть рядом с любимой и знать, что она ее. В этом плане Эмме, наверное, легче. Ведь она не испытывает чувства такой силы, как Реджина, не может ответить ей взаимностью на любовь. Но это только, наверное.

С этими мыслями и думами о Реджине и ее чувствах Эмма присела на покрывало, туда же куда и переместились брат с сестрой.

Миллс хотела что-то взять вкусного, что положила им Мила, как несильно получила по руке.

– А руки мыла? – игриво спросил Эйден.

– Ау, Эди! Я только из воды, – брюнетка вновь потянулась за едой и вновь несильный удар, – да что ты делаешь? Дай мне бутерброд!

– Попроси, – брюнет как над маленькой издевался над сестрой.

– Ничего я не буду просить, – но новая попытка захватить бутерброд тоже не увенчалась успехом.

– Нет, проси…

– О, Великий и Ужасный Король Эйден, повелитель всех земель и покровитель морей, позвольте Листовой поганке отведать яств с вашего стола, – с неохотой пробубнила Реджина.

Свон громко засмеялась, услышав сказанное Миллс и даже не скрывала своего удивления и веселья.

– Листовая поганка? – сквозь непрекращающийся смех переспросила Эмма и посмотрела на брюнетку, а потом вновь засмеялась, увидев ее недовольное лицо.

– Этот придурок в детстве придумал мне эту кличку, – пробубнила Реджина видя, как Эмме и Эйдену весело, хотя и самой брюнетке стало веселее от этих воспоминаний, – я люблю осень, когда падают листья. Однажды я зарылась в большую кучу опавших листьев, так, что торчала одна голова, вот он и назвал меня так.

– Поганка ты не поэтому, а потому что в детстве ты постоянно поганила, а от родителей получал я, – ответил парень.

Эмма с теплой улыбкой наблюдала за разговором брата и сестры и все больше и больше убеждалась как же они похожи, как они любят друга и дорожат друг другом, как они на самом деле близки.

– Ну это ведь ты же старший брат, – толкнула Свон локтем Эйдена под бок, – ты должен был ее защищать и оберегать. И получать за ее выходки, – последнее Эмма улыбнувшись сказала, но смотрела на Реджину.

– Детские выходки были шалостью, а вот когда ей исполнилось пятнадцать это было нечто, – протянул Эйден.

– Не ври, – бубнила брюнетка, зная, что Эйден сейчас выдаст всю ее подноготную.

– Не ври?! А кто однажды увел жеребца отца, чтобы сгонять на свидание?

– А вот это уже интересно? – заинтересовалась Свон, – рассказывайте.

– Не было такого, – Реджина не хотела воспоминаний о своих свиданиях.

– Было! Это был Став…

– Стив, – поправила Миллс.

– Значит все-таки было! Это был Стив, он до сих пор живет в поселке. Так вот, Реджи ускакала тогда на Нео, чтобы с ним встретиться, а потом сказала, что это я брал коня. Она до сих пор не рассказывает в тот раз у них что-то было или было в следующий?! – вопросительно сказал Эйден.

– Так ты у нас проказница и шалунья? – приподнимая брови, спросила Свон с ухмылкой смотря на Реджину, – так как, было или нет? Мне теперь тоже интересно.