— Ничего, — замотал головой Стивен. — Иди вымой руки, а я все приготовлю. — Он встал и начал складывать карандаши в коробку. — Только никому ни слова!

— Обещаю! Никому! — заверил мальчика Роберт. — Спасибо, Стивен. Я мигом!

Най поспешил к дому в самом радужном настроении, сердце радостно колотилось. Может быть, сын все-таки его!

Подумать только! Секретный праздник, лишь для них двоих! Даже Пег не в курсе. Конечно же, Стивен его сын! Однозначно. Теперь он всегда будет играть с мальчиком, едва жена куда-нибудь уйдет. Будет рассказывать ему разные истории: например, о том, как побывал в Северной Африке во время войны, как встретился с фельдмаршалом Монтгомери… И о найденном немецком пистолете… И фотографии покажет! Стивену наверняка понравится.

Роберт торопливо поднялся по ступеням. Пег никогда не позволяла ему рассказывать мальчику такие истории. Но отныне, черт возьми, он будет говорить с сыном, о чем захочет! Сам себе улыбаясь, Най вымыл руки. Ребенок и вправду его…

У дверей раздался шум, и в кухню, с полными руками пакетов, вошла Пег. Устало вздохнув, она поставила продукты на стол.

— Роберт, привет! — сказала жена. — Чем ты там занят?

Внутри у него все оборвалось.

— Уже дома? — растерянно пробормотал Най. — Так быстро? Я думал, ты еще к парикмахеру…

Миниатюрная, изящная, Пегги была очаровательна в зеленом платье, шляпке и туфлях на высоких каблуках.

— Да я сейчас же обратно, — улыбнулась она. — Только решила сначала продукты домой отнести.

— A-а, ты опять уходишь?

Жена кивнула.

— А что? Ты так взволнован. В чем дело? Что-то не так?

— Да нет, все в порядке, — ответил Роберт, вытирая руки. — В полном порядке!

На его губах играла глупая счастливая улыбка.

— Ладно, увидимся! Не скучай тут! — попрощалась Пегги и уже из гостиной добавила: — Не позволяй Стивену долго сидеть в саду.

— Конечно!

Едва хлопнула входная дверь, Най торопливо выскочил на крыльцо, сбежал по ступеням и, минуя пестрые цветочные клумбы, устремился в глубину сада.

Стивен уже навел порядок: придвинул стул для Роберта, убрал карандаши с бумагой, поставил две тарелки, а на тарелки — мисочки. Мальчик нетерпеливо смотрел, как Най идет через лужайку.

— Почему так долго? — упрекнул его Стивен. — Я начал без тебя — ну… не вытерпел!

Блестя глазами, мальчик вновь с жадностью принялся за еду.

— Ничего страшного, — ответил Роберт. — Очень хорошо, что ты начал. — Он с удовольствием устроился на стульчике. — И как, вкусно? Что тут у нас? Наверное, что-то весьма аппетитное!

Стивен, с набитым ртом, в ответ лишь энергично кивнул и зачерпнул руками новую порцию.

Радостно улыбаясь, Роберт заглянул в тарелку…

Улыбка мгновенно сползла с его лица. Сердце сжалось от невыносимой муки. Он хотел заговорить, но слова не шли с языка. Отодвинув стул, Най поднялся.

— Прости, мне что-то не хочется, — пробормотал он, отворачиваясь. — Я, пожалуй, пойду.

— Почему?

От удивления Стивен на миг перестал жевать.

— Мне… никогда не нравились ни червяки, ни пауки, — ответил Роберт и медленно побрел к дому.

Буря разыгралась не на шутку: злой осенний ветер пригибал деревья к земле, небо словно прохудилось.

Шадраш Джонс стоял у раскрытой двери, привалившись к бочке с машинным маслом. Снаружи залетали крупные капли дождя и падали на некрашеный деревянный пол у его ног. Шадраш зябко повел плечами, достал из внутреннего кармана пиджака сигару, откусил кончик и, отвернувшись от двери, прикурил. В сумраке мерцающий огонек сигары казался живым. Глубоко затянувшись, Шадраш застегнул на все пуговицы поношенный плащ и вышел на тротуар.

— Ну и ночка, будь она неладна! — в сердцах пробурчал он.

Дождь лил как из ведра, ветер валил с ног. Прищурив глаза, Шадраш оглядел шоссе: ни единого автомобиля. Он разочарованно покачал головой, запер на замки заправочные автоматы.

Вернувшись в дом, он плотно прикрыл за собой дверь, выдвинул ящик кассы и пересчитал дневную выручку — негусто.

Не густо, но много ли надо одинокому старику? На табак, дрова и журналы хватит, и то ладно. Вообще-то сводить концы с концами с каждым годом становилось все трудней и трудней, все чаще по многу часов кряду не появлялось ни одного клиента. Да что там клиента, проезжающей мимо машины, и той не увидишь!

А ведь до скоростной автомагистрали рукой подать. Вон там, к северу, за холмами, в каких-нибудь двадцати милях днем и ночью мчатся в нескончаемом потоке «форды», «бьюики», «роллс-ройсы»… Только кому ж придет в голову сворачивать с гладкой современной автострады и трястись по разбитому шоссе эти самые двадцать миль до Дерривилла? Кого интересует богом забытый городишко на окраине штата Колорадо, где не то что завода или фабрики, захудалого банка нет?

Коммивояжеры, случайно заехавшие в это захолустье, налоговые инспекторы, служащие телефонной компании, окрестные фермеры и, конечно, немногочисленные жители Дерривилла — вот, почитай, и все покупатели бензина в здешних краях. Такие вот дела… И перемен к лучшему не ожидается…

От невеселых дум Шадраша отвлек мелодичный перезвон колокольчика.

Дзынь, дзынь, дзынь!

Шадраш напрягся, непроизвольно сжав в пальцах деньги. Кто-то задел нить, что проходила над самым тротуаром. Вот опять!

Дзынь, дзынь!

Шадраш сунул деньги в ящик, закрыл кассу, медленно подошел к двери и прислушался — только шум падающей воды да завывание ветра. Погасив свет, он вгляделся через стекло в ночной мрак.

Машины вроде не видно. Но что это там, у колонки? Сквозь завесу дождя толком не разберешь.

Шадраш распахнул дверь и вышел в ночь. Когда глаза привыкли к темноте, он увидел нечто, поразившее его до глубины души.

Держа на плечах носилки, у колонки стояли два крошечных человечка. Их когда-то нарядные одежды намокли, обвисли и теперь казались бесформенными мешками. Человечки переминались с ноги на ногу и робко поглядывали на Шадраша. С их подбородков ручейками сбегала вода, накидки теребил ветер.

На носилках кто-то зашевелился. В тусклом свете блеснул мокрый шлем, из-под шлема на Шадраша уставились крошечные глазки.

— Кто вы? — спросил Шадраш.

Человечек на носилках поднялся.

— Я — король эльфов.

Шадраш так и прирос к месту.

— Это чистая правда, человек, — подтвердил один из носильщиков. — Как правда и то, что все мы вымокли до нитки.

Из-за колонки вышла небольшая группа эльфов и окружила носилки с королем. Несчастные существа молча жались друг к другу.

— Король эльфов, — повторил Шадраш. — Ну и дела!

«Неужели не врут? Они, конечно, крошечные и выглядят престранно… Но эльфы?! Смех, да и только!»

— Черт возьми! Кем бы вы ни были, не стоило в такую ночь пускаться в путь.

— Разве кто спорит, — промолвил король, — в этом нет нашей вины. Мы… — Он зашелся хриплым кашлем.

Солдаты-эльфы обеспокоенно взирали на своего повелителя.

— Может, переночуете у меня? — предложил Шадраш.

— Кому ж охота мыкаться в такую непогоду? — сказал один из носильщиков. — Где ты живешь?

— Да тут рядом, в трех шагах. — Шадраш ткнул пальцем за спину. — Пойду разведу огонь.

Он зашагал к дому, взошел на каменное крыльцо, которое он и Финиес Иут построили этим летом. Отворив дверь, он обернулся. К крыльцу медленно, покачиваясь из стороны в сторону, двигались носилки. За носилками следовала крошечная колонна эльфов-солдат.

— Я разведу огонь, — повторил Шадраш и поспешно зашел в дом.

Изможденный король эльфов лежал на подушке. Выпив горячего шоколада, он безвольно опустил руки на грудь и вскоре то ли уснул, то ли забылся.

Шадраш не знал, что для него сделать, чем помочь.

Внезапно король эльфов открыл глаза.

— Извините. — Он потер лоб. — Должно быть, я ненароком задремал. Где мы находимся?