- Повернись!

Сонни, вздрогнув, развернулась. Платье на спине намокло от пота, но ткань между лопаток была цела. Ньеч провел раскрытой ладонью над местом попадания, прикрыв глаза для лучшей концентрации. Может, колдун из него и был совершенно никудышный, но унаследованное от предков умение считывать спектр заклинаний работало. Следовое излучение было слабым, но еще распознаваемым. Огарок прикусил губу, размышляя, стоит ли сообщать новость. Потом отбросил колебания. Они звероврачи. Она справится.

- В тебя попали заклинанием. Сигнатура - та же, что у волшбы которой подвергли Айвара в гостинице.

- Ох, Нгаре, мать наша... - девушка села в траву, невидяще смотря вдаль. Чем бы говорящий на укулли не околдовал бастарда, это за мгновение превратило того из самоуверенного аристократа в рыдающий обломок.

- Сонни, слушай меня. Мы не знаем, что это было.

- Он говорил про ак... активацию, У-учитель, и про смену шкуры...

- Слова мага сложно понять...

Сонни вздохнула, чуть запрокинув голову и тяжело сглотнув. Затем открыла глаза, смотря твердо и цепко.

- Учитель. Вы не находите странным, что чудо-волки в нашей лечебнице объявились как раз тогда, как Айвар затеял свою игру с магмастерами? А ранее и в Сарагаре?

Ньеч сел на корточки рядом, устало сложив руки на коленях.

- Теперь нахожу. Но послушай меня, солнце, если бы Орден мог управлять озверением, не говоря уже о том, чтобы его вызывать... Они уже давно снова правили бы миром.

- Может, они как раз готовятся к возвращению власти?

- Вспомни, судя по голосу Айвар явно почувствовал, как его околдовали. И ты бы почувствовала, если бы колдовство сработало.

Девушка упрямо поджала губы.

- Может и так. А может быть, если бы я точно знала, чем мне грозит заклинание, и видела его применение, то меня тоже скрутило бы. Я читала о фантомной боли, Учитель.

Ньеч собирался ответить, сказать еще что-нибудь неопределённо-ободряющее, но Сонни его опередила.

- Я не говорила вам, почему пошла в звероврачи.

- Нет, не говорила. Мне хватило рекомендаций жреца вашей деревни. И горячих уверений старосты, что на Ахтой ты по ночам не выла.

Последнее было не к месту. Огарок вздохнул, сорвал травинку и прикусил, чувствуя горечь сока на языке. Девушка вновь смотрела мимо него, в темноту. Взбудораженные появление незнакомцев в роще четырехлапые ночные мухи уже успокоились и танцевали в лунном свете, тихо попискивая.

- Значит, и они не говорили. Вы ведь знаете праздник Божьей Свадьбы?

- Да. Начало лета. Нгатаи жгут костры и вопят от заката до рассвета, мешая мне спать.

- Молодежи в это время позволяется больше обычного. В тот год был удачный праздник - заморозки не побили виноград, маис взошел вовремя. За день до Свадьбы даже гроза отгремела, как положено. Из соседней деревни пришел парень, красивый, добрый, черноволосый. Мы хорошо провели время.

Сонни умолкла на мгновение, затем вновь заговорила.

- А на следующий день, когда давали прощальный пир, он подошел ко столу, взял нож и по рукоять вонзил в разносчицу. Потом голой рукой перебил горло своему брату, когда тот пытался его остановить. Прежде чем его скрутили, он ранил еще троих. К вечеру его глаза уже отливали золотом. А дальше мех, клыки и когти, все как обычно... Он не дожил до зверильни.

- Понятно. Ты решила послужить Иштанне, чтобы это не случилось с кем-нибудь другим.

- Да, хотя сомневаюсь, что, кроме родителей, по мне сильно скучают дома. Староста был очень внимателен и вежлив все те дни, пока я собиралась в дорогу. Праздник-то и вправду веселый.

Ньеч сплюнул травяной жвачкой. И не заметил, как весь стебелек сжевал.

- Спираль, кресты и вилка, это уже мракобесие. Озверение - не дурная болезнь. Надо было мне сразу сказать, я бы им междуушье вправил.

- Да я потом и сама уточнила, в учебниках. А поначалу страшно было. И вот теперь так же.

Сонни вытащила из котомки моток крепкой веревки. Когда Ньеч посмотрел на нее, недоуменно изломив бровь, вздохнула и вытянула скрещенные в запястьях руки.

- Я знала его с детства. Кетшег был хорошим парнем. Когда осознал, что натворил, то жутко кричал. Когда разучился кричать, завыл. Затем стража отвлеклась, и он перегрыз себе вену. Может, и впрямь обойдется.... Но если нет, то не хочу, чтобы у меня был повод поступить так же.

---

Вскоре лошади были напоены. Нехитрые пожитки перебраны, подсчитаны и увязаны в сумки. Можно выдвигаться. Погони до сих пор слышно не было, но Орден и впрямь располагал волшебными передатчиками. Возможно придется идти по целине, вдали от трактов, чтобы не нарваться на следующую засаду.

Колючие сосновые ветки раздвинулись и на поляну издевательски уверенной походкой вышел Аэдан с дубинкой наизготовку. За ним юркнул тсаанай.

- Я говорил, что это они, - злорадно прошипел Ханнок, выглядывая из зарослей.

- Для этого вам понадобилось зверолюдское ночное зрение? - вздохнул Ньеч, уставший удивляться, - Мне-то казалось мы так вымотались, что найти и поймать нас смогли бы даже слепые.

- Что вы здесь делаете? - тон Аэдана способен был заморозить приполярную тундру.

- Как что? Вас ждем, обещали же увлекательное совместное путешествие, - невесело пошутил огарок.

- А почему девица связана? - гневно сдвинул угольные брови Шаи, - Ты ее похитил?

- Я сама так решила! - процедила Сонни. Если бы взгляд мог жечь, троица уже давно распалась бы горелыми костьми.

- А, так это местный нгатайский ритуал! - тут же просиял черноволосый, затем озадаченно нахмурился, - А какова его цель?

Сонни немедленно продемонстрировала ему, что Майтанне, прославленный перекрёсток культур, известно не только народными традициями, но и богатством ненормативной лексики.

Аэдан задумчиво отбарабанил пальцами по бедру, затем кивнул сам себе.

- Так. Ладно, разберемся с этим быстро.

И вытащил кинжал, вырезанный из цельного кремневого отщепа.

Ньеч молча подхватил дорожный посох. Затем между ними появился Шаи, белозубо ухмылявшийся и скрестивший руки на груди. Нгатай цыкнул и пристально посмотрел в глаза спутнику.

- Отойди.

- Аэдан, ты их не тронешь.

- Не сейчас, вождь. Слишком часто наши пути пересекались. Не люблю такого.

Ханноку ситуация тоже резко разонравилась.