- И нет исключений из правил?

- Почти. Было одно, но модификант все равно умер, хотя никто не понял, как Элейдж его остановил.

Я посмотрел на торговца, слегка усмехнулся, вспомнив нашу с Шефом беседу. Интересно, кто-нибудь кроме того модификанта и меня испытывал на собственной шкуре, что может одним взглядом сделать этот кудесник - Элейдж?

Вновь холодом пробрало по спине, и виной тому была отнюдь не мокрая, прилепившаяся к позвоночнику, туника. На миг, словно в ярчайшем свечении вспышки молнии высветилось - я сам не знаю, во что готов ринуться. И что оно может обернуться гораздо худшим, чем работа на Арвида Эль-Эмрана.

Я молчал, торговец молчал тоже. Словно ждал. Иногда тихонько вздыхал. Когда ливень стал чуть ослабевать, он не глядя на меня, повторил свое предложение:

- Десять процентов с прибыли, Рокше. Нормальная цена. Гильдии столько платят хорошим советникам. А еще я обещаю, что помогу распутать темную историю с твоим прошлым. Да и для Совета Гильдий найду весомый аргумент, отчего к тебе не могут применяться законы, действенные для обычного гражданина. Буду рад, если ты передумаешь, и решишь ко мне присоединиться. С ответом не тороплю. Отлет через неделю.

Поднявшись на ноги, торговец ушел, оставив меня в одиночестве раздумывать над новым ребусом - а стоит ли мне связываться со Стратегами.

Каждый шаг - через силу, любое движение отдается ноющей болью в боку. Больше всего хочется лечь и лежать; закрыть глаза, погрузиться в объятия медикаментозного сна, и переждать собственную беспомощность, дождавшись возвращения сил в состоянии полудремы-полунебытия. Да только времени на это нет.

Я и без этого задержала Арвида Эль-Эмрана на Ирдале. У торговца множество дел, но вопреки собственным словам, он терпеливо ожидал момента, когда медики позволили мне покинуть госпиталь. Три недели его корабль стоял на приколе.

Если бы не наш договор, торговец еще неделю назад мог улететь с планеты. К счастью, ни засада в порту, ни трехнедельное пребывание на Ирдале не заставили торговца взять назад свое слово. Я нашла надежного покупателя камню, Арвид, как мы и договаривались, отвезет меня на Рэну, домой.

Вздохнув, я прикрыла глаза. Вот уже больше четырех лет я не была дома. Я не знаю, живы ли оставшиеся на Рэне мои муж и сын. Я не уверена, стоит ли мне рваться на родную планету, заставляя себя игнорировать боль, слабость, рекомендации врачей, настаивавших на продолжении лечения.

"Вам бы еще пройти курс реабилитации. Нужно соблюдать режим, мадам, вам показана строгая диета: ничего жареного, жирного, никакого алкоголя и сигарет, и нужно на время забыть даже об умеренных физических нагрузках. Вам не стоит никуда лететь в таком состоянии. Может, все же останетесь?"

Я могла бы остаться, если бы тоска и тревога не выжгли все нервы. Я не видела родных больше четырех с половиной лет, не знала, что произошло с моими мужем и сыном. Четыре года флоту запрещены все полеты на мою родную планету. Четыре года прошло с момента, как Рэна переведена в статус Закрытого Сектора, как с ней оборваны все контакты.

Сенат наложил запрет и ни один из капитанов Лиги не рискнет и нарушить данное решение. Я пыталась уговорить многих, но словно стучалась лбом в стену. Я не нашла у сограждан ни понимания, ни решимости - они сочувствовали, пытались ободрить словами, но ни один не осмелился помочь делом. Хоть самой угоняй корабль.

Оказалось, что обойти этот запрет возможно лишь обратившись к извечным врагам - торговцам и контрабандистам Раст-эх-Хейм, которые плевать хотели на законы Лиги. Впрочем, с некоторых пор, я сама готова была нарушить их все до единого, лишь бы это помогло мне достичь цели.

Я обязана добраться до дома, узнать, что стало с моими родными! Я должна разыскать их и быть рядом. Ради этого можно забыть о плохом самочувствии, о том, что при каждом неловком движении немилосердно ноет бок, кружится голова, о том, что без медикаментозной поддержки мне даже стоять на ногах неимоверно тяжело.

Я так долго искала возможность вернуться, я столько потратила на это сил, и не прощу себе, если упущу единственный корабль, который идет в нужный мне порт.

На глаза навернулись слезы. Прищурившись, я посмотрела на солнце: огромное, налившееся алым соком оно падало в океан, и морская гладь от его прикосновений тоже становилась оранжево-алой.

Была мечта, что когда выйду в отставку, то осяду на этой планете. Ждала дня, когда не нужно будет никуда улетать от родных, не нужно будет прощаться, что бы встретиться на несколько месяцев короткого отпуска. Наивная, я не знала тогда, что не всем мечтам суждено сбыться. Четыре года назад понимание захлестнуло меня с головой, и из двух любимых планет я выбрала Рэну.

Тогда я не думала, каким длинным и сложным будет путь, сколько преград придется преодолеть. В самом начале пути я даже не предполагала, что два с лишним года я потрачу, только чтобы найти ниточку, которая приведет к контрабандистам. Несколько месяцев моталась по мирам, где их видели, расспрашивала местных, прежде чем смогла нащупать канал доставки контрабандных товаров.

Помнится, как смотрел на меня схваченный за руку торговец, когда я попросила отвезти меня на Рэну: страх за собственное дело на его лице довольно быстро сменился сомнением, словно он раздумывал, стоит ли связываться с сумасшедшей. Однако колебания не помешали ему заломить немыслимую цену только за то, чтобы доставить меня на Раст-эн-Хейм. А у меня не хватило храбрости торговаться, и я продала дом, чтобы расплатиться с ним. За время пребывания в Торговом Союзе потихонечку я распродала и все свои драгоценности...

За спиной прозвучал шум шагов: можно не оборачиваться, и так ясно, что это Арвид. Рыжик ходит иначе - легко, почти бесшумно. Его походка чем-то напоминала поступь легконогого хищника

- Ну что, мадам, вы готовы?

- Конечно, готова.

У Арвида полно недостатков и раздражающих привычек, но для меня это перестало быть значимым. Он - единственный человек, который решил помочь и не отступился от собственного слова, хотя у него и была такая возможность. А вот это действительно значимо, и за это можно простить и фамильярный тон, и подтрунивания, и сомнение в здравости моего рассудка.

Не дожидаясь, пока я выкарабкаюсь из шезлонга, Арвид нагнулся и, аккуратно приподняв, поставил меня на нагревшийся за день песок.

Подняв с земли и отряхнув от песка упавшую шаль, торговец набросил ее мне на плечи, заставив вспомнить какой заботой в прошлом окружал меня Доэл.

Вздохнув, я посмотрела на Арвида, пытаясь понять, что побудило торговца к подобной, несвойственной ему заботливости. Наказ медиков? Неужели, проболтались?

Впрочем, даже если Эль-Эмрана знает, мне не стоит признаваться в собственной слабости. До сих пор страх стискивает горло, стоит в голове мелькнуть мысли, что торговец улетит без меня. Поэтому я и стараюсь забыть, что при каждом резком движении немилосердно начинает ныть бок и кружиться голова. Я пересиливаю себя и стискиваю зубы, вспоминая, что если хочу еще хотя бы раз посмотреть в лицо Доэла, то мне придется собрать волю, силы, сколько их еще осталось, и продержаться еще немного: только бы добраться до корабля, дождаться прыжка, а потом поворачивать станет поздно.

Арвид, пристально посмотрев на меня, покачал головой, скривил губы и подхватил на руки.

- Голову оторвать вашему Шефу, - процедил торговец сквозь зубы. - Да и медикам заодно.

Возражать я не стала: если Арвиду так хочется помочь и некуда девать силу - пусть носит на руках. Да и против его замечания ничего не имела: временами оторвать голову Элейджу я желала сама. Но в этот раз не Элейдж виноват, что я не могу остановиться.

Торговец донес меня до флаера и аккуратно усадил в кресло, позвал Рокше, и уселся рядом со мною сам.