— Что ты хочешь этим сказать?

Я должен был это прекратить, эта мысль пробежалась в моем уме, пока я снимал дзютцу и убирал барьер, который скрывал мою чакру от обнаружения. Он упал во всем своем великолепии, красная и синяя чакры смешались, гармонируя с моей яростью, когда я вошел в комнату. Они поняли, кто я, и мне даже не надо было беспокоиться о том, чтобы снять маску.

Сакура, задыхаясь, произнесла мое имя. Эти двое стояли на кухне, их разделяла только кухонная стойка. Должно быть, я выглядел устрашающе, с маской, в плаще и с катаной в руках, которую я снял, когда крался спиной к стене, чтобы не смахнуть картины. Мои руки дрожали, когда я поднял маску на лоб и опустил капюшон плаща.

— Как долго ты стоишь там? – спросила Сакура, из ее изумрудных глаз катились слезы.

— Достаточно давно.

Мой голос прозвучал пустым даже для меня самого, лишенным всех эмоций, но все мое нутро сотрясалось от их избытка. Пустота внутри меня заполнилась бьющими через край яростью, грустью и отвращением. Когда-то мы были командой. Теперь, все, на что мы были способны, ненавидеть друг друга, и нам больше некого было в этом винить, кроме нас самих.

— Что ты сделала, Сакура? – тихо спросил я.

Она уронила голову, позволяя волосам соскользнуть с плеч и закрыть ее лицо.

— Я нашла себе другого, Наруто. Я беременна, и мы скоро поженимся.

— Ты уверена, что ребенок не его? – спросил я, кивком указывая на Саске.

— Уверена, не его. Я не спала с ним много месяцев.

— Какой у тебя срок?

— Три недели.

— Кто?

Саске проговорил:

— Рок Ли.

— Хорошо, по крайней мере, есть человек, который способен обращаться с тобой лучше, чем он.

И снова я кивнул в направлении Саске. Я проигнорировал его победное выражение лица и посмотрел Сакуре в глаза.

— Наруто, что Саске хотел сказать? Почему ты тоже будешь меня ненавидеть? – она говорила так, словно ей снова было двенадцать лет.

Слова застряли у меня в горле, оставляя кислый и липкий вкус. Я не хотел ей говорить, мне было слишком стыдно.

— Ничего, — коротко ответил я, опуская взгляд на пол, к ногам Сакуры. – Совершенно ничего.

— Что ты сделал, Саске? — прошептала она.

Он ответил правду, а я стоял и смотрел, как выражение полного ужаса и вины искажало черты ее лица. Один только ее взгляд заставил весь гнев и ревность вытечь из меня, пока ничего не осталось, кроме отвращения и всепоглощающего чувства печали. Я так устал. Так устал от всех трагедий и потерь моей жизни, что ощутил физическую тошноту.

— Это правда, Наруто? Ты… ты сделал это… ты с Саске…?

— Не имеет значения, Сакура. Это в прошлом. Я могу вернуть то, что уже случилось, не больше, чем ты.

Я надел капюшон плаща и снова приладил маску.

— А теперь, Саске, бери свое барахло и убирайся отсюда к чертовой матери. Если увижу тебя снова рядом с ней, я тебя убью, — тихо произнес я.

Саске прошел мимо меня, слегка коснувшись, и поднял свой чемодан, что стоял на полу возле входной двери и ожидавший его. Было очевидно, что Сакура все собрала за него.

— Мне так жаль, Наруто! Умоляю, прости меня! – прерывисто зарыдала Сакура. – Если бы я знала…

— То тогда бы ты что? Выбрала бы меня? И вместо Саске предала бы меня. Это все, что мы всегда делали друг с другом, разве нет? Мы скрывали друг от друга свои тайны и предавали друг друга. Мы причиняли друг другу боль снова и снова. Я устал от этого, Сакура. Устал до тошноты.

Я зашвырнул свое оружие за спину и в последний раз взглянул на нее перед тем, как уйти таким же способом, каким вошел. Бесшумно через стеклянные двери балкона на верхнем этаже.

Мне так хотелось иметь возможность закричать и заплакать, потому, что мне отчаянно хотелось это сделать. Было бы намного легче, если бы на мне не было моей униформы АНБУ, и мне не надо было скрываться. Стены, что защищали мою чакру и скрывали ее от восприятия с силой встали на место. Знакомое ощущение изоляции обрушилось на меня, и на этот раз мне тяжело было его игнорировать. Я содрогнулся, когда старался избавиться от ощущения одиночества.

Когда я, наконец, успокоил свои нервы, то обнаружил Саске у себя в квартире. Я вошел через стеклянные двери балкона и сорвал с себя маску и плащ. Я смотрел, как он бросает свой чемодан на мой диван и садится рядом с ним, впиваясь пальцами в волосы.

— Ты знал и все равно заставил меня это сделать. Ты все равно заставил меня через это пройти, — проговорил я, резко отрывая ремни, что держали вместе мою нагрудную защиту.

— Неужели я настольно отвратителен? – спросил он, не встречаясь со мной взглядом.

Мне удалось снять ее, и пластины с шумом упали на твердый деревянный пол. Я резкими, дергаными движениями яростно сорвал оставшуюся защиту, пока раздумывал над ответом на его вопрос. Ответом, который я уже знал.

— Да, отвратителен, — прорычал я, нагибаясь и собирая обмундирование, кладя его на свой кухонный стол.

Я тяжело откинулся на спинку стула, глядя на все, что покрывало поверхность стола.

— Ты так умело все разрушаешь, Саске. Просто пугает, как ты умело это делаешь. Ты не можешь вынести, когда другие вокруг тебя счастливы, ты просто из кожи вон лезешь, чтобы причинить людям страдания. Тебя, что, возбуждают слезы других? Тебе, что, становится тепло внутри от того, что те немногие, что когда-то тебя любили, теперь ненавидят тебя от всей души? Господи, я сейчас так тебя ненавижу, что готов придушить тебя.

Я чувствовал себя вечно недовольной и ноющей торговкой на рынке, но было приятно, наконец, высказать все эти слова. Я уставился на меч, что лежал рядом с моей рукой, и мне искренне хотелось вонзить его в Саске.

Сильные руки обвились вокруг моего тела, прижимая мои руки к бокам. Он прижался лбом к моей спине. Я мог ощущать тепло его тела, пока он стоял, плотно прижавшись ко мне. Я был слишком сильно потрясен, чтобы сопротивляться. Саске обнимал меня с нежностью, и он сам был инициатором этого прикосновения.

— Я нехороший человек, Наруто.

— Ты прав, нехороший, — согласился я, ощущая усталость.

Мне было наплевать, обнимал он меня или нет. Я просто был так чертовски слишком истощен эмоционально, чтобы меня это волновало. В конце концов, я оттолкнул его и пошел в ванную, принять долгий душ. К черту заботу о Саске. Если он исчезнет, то сделает многим одолжение.

-----продолжение следует------