- Хонза, - начал было Макс, войдя в комнату сына, но мальчик кинулся к отцу и крепко его обнял.

- Папа, разреши мне сегодня переночевать у Генки.

- У тебя что, нет своего дома?

- Пожалуйста!

- Я хочу показать Хонзе ночных призраков, - вмешался в разговор Генка, - Обещаю, мы будем наблюдать только из окна моей комнаты.

За ужином мальчики рассказали любопытную историю. Недалеко от спортивной секции каратэ, в которой после школы занимались дети, находился целый ряд высотных домов. Ровно за шестьдесят минут до комендантского часа, когда на улице темнело, над одной из крыш зажигались огоньки. Они двигались в разных направлениях и создавали причудливые фигуры. Свидетели явления останавливались и задирали головы. Вскоре рассказы очевидцев распространились от секции до школы и по всей местной округе. Появилось несколько версий возникновения таинственного явления, одна фантастичнее другой.

Но дети верили в то, что на крышах завелись духи, которых называли джиннами. Иногда среди огоньков можно было увидеть голубой дым. Стараниями особо рьяных фантазеров и появилась легенда о заброшенной Синей бурей лампе Аладдина. И даже после двадцати двух часов, после которых улицы пустели, огоньки продолжали танцевать. Когда стражники поднимались посмотреть, кто нарушает распорядок, то никаких свидетельств присутствия не находили. Днем же дети и подростки также обследовали крыши в поисках лампы. Некоторых, особо зазевавшихся, ловили и после двадцати двух часов. Так за короткий срок появилась еще одна городская легенда.

- Пап, ну ты отпустишь? Завтра все равно выходной.

- Конечно, - улыбнулся Макс.

- Ура! Спасибо! - вскочил из-за стола Хонза и кинулся обнимать отца.

- Гена, только оставь свой адрес и номер родителей.

- Да, да, обязательно!

Хонза побежал наверх за вещами. Гена накарябал номер на вырванном из тетради листке и протянул Максу.

- Это тройка или восьмерка? - спросил тот, посмотрев на ряд чисел.

- Восьмерка.

Макс взял ручку и своим почерком переписал.

- Все верно?

- Да, - сказал мальчик.

Хонза примчался обратно и, схватив друга за руку, потащил его на выход.

- Телефон не отключать, - крикнул вдогонку пожарный.

Гена остановился и, чуть замешкавшись, вернулся.

- Можно ваш автограф? - спросил ребенок и протянул Максу блокнот с наклейками роботов.

- Конечно. Где расписаться?

- Прям на обложке.

Макс поставил свою подпись и протянул блокнот мальчику. Тот прижал его к груди и, восторженно поблагодарив, умчался к Хонзе.

- И почему я не пожарный? - произнес иронично Феникс, выйдя на крыльцо.

Они сели на ступеньки смотреть, как удаляются дети.

- Тебе не кажется подозрительной эта история?

- Когда-то я уже слышал о подобном. Ах да, вспомнил, это же были мы, - ответил Феникс.

- Надо бы глянуть.

- Ничего, что скоро появятся стражники?

- У меня пожарное удостоверение.

- Но у меня то его нет! Не хочется трое суток сидеть за решеткой.

- Скажем, что ты собирался прыгнуть с моста, и я тебя отговорил! - сказал Макс и пошел за ключами.

Улицы стремительно пустели. Солнце заходило еще быстрее. В девять вечера Феникс и Макс уже прогуливались по кварталу, задрав к небу голову. Заодно они выискивали местечко, откуда можно наблюдать, не опасаясь стражников. Вариант забраться на крышу напрашивался сам собой.

- Может, не каждый день?!

- Нет, смотри. Это же не блики антенн, - сказал Макс и указал на дом, до которого оставался один квартал.

Они забрались на крышу соседней многоэтажки. Ближе к месту огни исчезали за высотой стены. Вход оказался заперт. Это означало, что сюда уже наведывались люди. Стражники закрывали чердаки, чтобы хоть как-то воспрепятствовать любопытным, пытающимся разгадать тайну танцующих огоньков. Феникса недаром считали сумасшедшим ученым, поэтому Макс не удивился, когда тот достал из-за пазухи бутылек с кислотой, мгновенно разъедающей металл.

В городских динамиках прозвучала Колыбельная, означавшая наступление комендантского часа. Через пять минут свет во всех окнах одновременно выключился. Каждый второй уличный фонарь погас, остальные втрое убавили яркость и в шахматном порядке едва освещали дороги для патрульных машин. В город пришла тишина.

Вид с крыши открылся впечатляющий. Ни в одном городе страны нельзя было увидеть столько мириад звезд. На фоне небесного покрывала танцующие огни с соседнего дома смотрелись еще более ослепительно и завораживающе.

- Это пои. Я с закрытыми глазами узнаю эти движения восьмерки, - произнес Феникс.

- Еще один фаерщик? Открытый огонь запрещен. К тому же вход наверх заперт, если только он ни имеет с собой кислоту, как некоторые, - иронично сказал Макс, - Ну или на худой конец обычную отмычку.

- Это магнитные замки. Их можно открыть только специальными блокираторами.

- В таком случае, я знаю одного фаерщика, умеющего уничтожать такие замки. Загвоздка вся в том, что он сейчас рядом со мной.

- Да ладно, Макс. Не вгоняй меня в краску, - стеснительно отозвался Феникс.

- Ты серьезно? Это не комплимент, а еще одно доказательство твоей опасности для общества.

- Ладно, ладно! Не начинай.

- Ну, что? Пойдем поищем лампу Аладдина?

- Черт! Лифты же выключают на ночь. Пока мы спустимся здесь и поднимемся там, пройдет слишком много времени.

- На наше счастье я случайно забрал из части ключ от аварийного рубильника. Надо только вспомнить, не выложил ли я его дома. Правда, велик риск, что нас заметят с улицы, - сказал Макс, проверяя карманы, - В некоторых зданиях лифт и этажное освещение связаны. Если я нажму синюю кнопку, лестничный пролет во всю высоту дома может засиять ярче любого маяка.

- Может, попробуем добраться пешком? Какого лешего мы фонарь то не взяли?! - возмутился Феникс.

- Думаешь, с его помощью мы быстрее оказались бы внизу?

Ключ нашелся. Они спустились с чердака сразу после того, как проехала очередная машина. Макс на ощупь отыскал аварийный щиток. Нажав на большую кнопку, он снова запер ящик. Послышался треск и в шахте зажегся свет. Феникс с облегчением вздохнул и вызвал лифт.

- Держи двери, - сказал Макс, когда кабина достигла первого этажа. Лампа лифта освещала малый участок, пока пожарный возился со щитком.

- В следующий раз возьму с собой парашют, - заворчал Феникс, когда свет погас.

На улице как раз проехал очередной патруль. Перебравшись через дорогу, они повторили все в точности наоборот.

Как и ожидал Макс, на крыше никого не оказалось. Тот, кто игрался с огнем, исчез.

- Напомни, на кой мы вообще пошли охотиться за джинном?! - в негодовании возмутился Феникс.

- Ты же видел пламя?!

- И?

- В мои должностные инструкции входит предотвращение ситуаций, в которых может возникнуть пожар.

- Сделаю вид, что я этого не слышал.

Без источника света найти улики было довольно сложно. Прогулка по крыше в темноте представляла большую опасность. Каждый шаг в сторону мог оказаться последним. Но там, где глаза не справлялись, на помощь пришло обоняние. В воздухе едва-едва удавливался запах горючего. И как бы призрак тщательно ни заметал следы, предугадать последствия иногда не представлялось возможным. Макс обернулся по сторонам, словно что-то потерял. Сколько бы вариантов ни возникало раньше, но теперь ему стало ясно одно: он знал, кто этот призрак.

Глава III

Перед рабочей сменой Кенджи успевал многое. Ему как никому жилось комфортно в условиях комендантского часа. Вставал он достаточно рано для того, чтобы успеть потренироваться в городском парке перед рабочей сменой. Обегая привычный маршрут, то ускоряя, то замедляя темп, Кенджи всегда отмечал тишину еще непроснувшегося города. Звуковая терапия приходилась кстати, учитывая подчас невыносимый шум на ремонтной площадке.

В парке находилась зона, обустроенная в восточном стиле. Кусты, деревья и беседки, все, чтобы не чувствовать себя жителем Города семи ветров. Азиатский уголок пришел в упадок, как и вся зеленая архитектура. На огромную территорию приходилось всего два садовника, которым было не по силам справиться с работой за целый штат в двадцать человек. Поэтому многое здесь изменилось в не лучшую сторону. Что-то утратило свой первоначальный облик, что-то находилось в полуразрушенном виде из-за отсутствия своевременного капитального ремонта, но многое пострадало от рук вандалов. Только небольшими участками еще можно было воссоздать в памяти когда-то великолепнейшее произведение ландшафтного искусства.