Игорь Викторович посторонился, пропуская Константина.

— Сестра, давайте в операционную — хрипло произнес хирург, не поворачиваясь лицом к своим, стоящим неподалеку, сотрудникам — Готовьте стол.

Далее хирург распорядился, чтобы Катю отвезли на каталке по указанному месту, и вместе с профессором они исчезли за поворотом коридора больницы, отправившись готовить все необходимые инструменты.

Не в силах сдержать волнение, Константин прошел по коридору поближе к той двери, в которую направилась бригада врачей, и уселся на одно из больничных кресел для посетителей, чтобы приготовиться к долгому ожиданию окончания операции. Все необходимые сотрудники уже были там, внутри. Сколько теперь продлится весь этот процесс, парень не знал.

Вспомнив, что чрезвычайно сильно хочет пить, Кот поднялся с сидения, чтобы отыскать недавно замеченный где-то в углу деспенсер. Вода вскоре нашлась около ординаторской. Само устройство негромко урчало своей холодильной установкой, призывно выставив перед собой два маленьких краника. Взяв пластиковый стаканчик, Константин подошел, и уже начал набирать в него живительную влагу, когда услышал топот ног и возбужденные возгласы. Мужской голос громко требовал принятие каких-то срочных мер. Затем кто-то выбежал, а через некоторое время снова вернулся в операционную, и дверь туда опять закрылась.

«О, нет!» — Кот оставил свой наполовину наполненный стакан прямо на поддоне деспенсера и ринулся к запертой двери.

Сквозь маленькое окошко он увидел, что врачи пытаются что-то сделать с его любимой Катей, которая прямо сейчас, без признаков жизни, лежала на операционном стола. Кто-то уже подкатил дефибриллятор, и вот уже послышался звук разряда. Однако приборы так и не показали появления у пациента сердцебиения.

— Молодой человек, молодой человек, сюда нельзя — какая-то медсестра строго выпроводила Константина подальше от двери операционной. Он попытался сопротивляться, но подбежали еще двое, и то, что было дальше за тем окошком, молодой человек уже не видел.

Прошло лишь несколько минут, дверь открылась, и показался Игорь Викторович. Медленно он пошел по направлению к Константину. По его обреченному виду Кот понял, что произошло нечто ужасное.

Парень медленно поднялся на ватных ногах со своего сидения навстречу врачу. Тот снял с себя хирургический колпак и опустил голову.

— Она умерла еще до того, как мы подключили ей наркоз — коротко сказал он — Все произошло так неожиданно. Мне жаль. Такое ощущение, что сердце просто внезапно остановилось само. Мы ничем не смогли ей помочь, простите…

Константин не помнил, как он снял с себя халат, как прошел мимо плачущей Катиной мамы. Он добрел до того самого деспенсера и медленно поднял наполовину наполненный стакан с водой. Затем молодой человек медленно развернулся, и уже собрался было выпить прохладной воды, когда внезапно услышал чьи-то негромкие всхлипы. Неподалеку, закрыв руками свое лицо, рыдала Людмила Анатольевна.

— Она так долго держалась…так долго…

Кот наклонился и присел на корточки возле женщины. Он протянул ей стакан с прохладной жидкостью, а когда та его выпила, парень тихо склонил рядом с женщиной свою голову. Они долго молчали в тишине коридора, беззвучно разделяя между собой общее горе. Минуты проходили незаметно, но для этих двух людей мир вокруг, казалось, совершенно остановился.

Профессор Светлов уже переоделся. Не застегивая до конца пальто, он вышел на крыльцо. Ему хотелось подышать свежим воздухом после душной атмосферы больницы.

Снег все-таки пошел. Однако тучи теперь не представляли собой сплошную белую пелену. Где-то там, на горизонте небо начинало светлеть. Если бы не редкий снег, который при большом расстоянии, так или иначе, делал видимость обзора хуже, профессор Светлов смог бы разглядеть полоску чистого неба, которая медленно приближалась, прогоняя снежные тучи прочь.

«Похоже, завтра погода будет получше. Может даже выглянет солнце» — подумал ученый и глубоко вздохнул.

Профессору было грустно от того, что все так скверно получилось. Нет, ему не было жаль своих, теперь оказавшихся совершенно напрасными, трудов. Ведь в течении двух недель ученый сильно старался, работая практически днями и ночами, чтобы создать уникальное сердце для несчастной девушки. Просто он так привязался к Константину, что отчаянное желание помочь ему, явилось лишь слабой попыткой отблагодарить его за то, что тот сделал для его семьи и самого ученого. И вот, ему оставалось только грустить от того, что эта попытка не удалась.

Как несправедливы небеса, в сердцах размышлял ученый. У него впервые появилась возможность на чем-то воистину достойном оценить тот путь, который они все вместе проделали за последние полгода. Этот несчастный парень столько лет шел к своей цели. И что он получил? На него свалились те злополучные деньги, которые он мог еще тогда, десять лет назад постараться вернуть государству. Тех преступников тогда просто посадили бы, и тогда не произошло бы той истории, в которую он вместе со всей семьей оказался вовлеченным. Этот молодой человек стал бы героем, и ему выплатили бы приличное вознаграждение за такой честный поступок. Ведь не каждый день в казну возвращаются украденные кем-то миллиарды. Однако он не сделал этого, а отправился на поиски истины, желая в одиночку сделать этот мир лучше.

А его несчастная девушка Катя? Только ли ради нее все было затеяно? Не было ли у молодого человека каких либо других причин, чтобы начать эту историю? Если нет, тогда почему Константин ничего не сказал о том, чтобы я сразу, с первого дня знакомства стал работать над созданием «вечного» сердца для его девушки? Я ведь был практически в ловушке, думал профессор Светлов, и ничего не смог бы поделать, если бы парень припер меня к стенке, и стал угрозами заставлять выполнить все его условия. Однако тот так не поступил. Значит не все так просто было в его мотивах.

Более того, размышлял ученый, стоя на крыльце больницы, надо отдать должное нашему «работодателю», ведь моя дочь все время была с ним, однако Константин ни малейшим образом не воспользовался удобной для него ситуацией, и не причинил ей вреда. Это ли не говорит о нем, как о честным, благородном человеке?

Профессор задавал себе много вопросов, но не на все из них смог отыскать простой ответ. Так или иначе, он все-таки смог сделать то, что попросил у него Константин, вот только концовка этой истории оказалась грустной. Да, вновь подумал ученый, как же все-таки порой несправедливы бывают небеса.

Размышляя о последних событиях, он вспомнил свою жизнь, любовь к жене, и свой страх потерять ее когда-то давным-давно. Ведь он в тот раз так ничего и не сделал для сохранения своего счастья, предпочтя остаться в стороне. Будучи совершенно безучастным к простому лицезрению того, как рушится их с Ларисой брак, он наивно ожидал, что все решится само собой. И чудо действительно случилось, пускай и не так, как он думал, а благодаря хитрой и трогательной уловке жены, но все же оно произошло. Если бы не супруга, их брака сейчас, скорей всего, уже не было. Однако небесам было угодно, чтобы именно его жена сделала тот шаг, который позволил сохранить их отношения и семью.

Стоя там, под медленно падающим снегом, профессору захотелось вдруг сделать что-нибудь столь же доброе и прекрасное. И пусть он не изменит весь мир, зато хотя бы одному человеку станет теплее и легче. Сегодняшняя попытка была неудачной, однако продиктована она была прежде всего не волей его самого, а просьбой его замечательной и мудрой жены. А как же он сам? Есть ли в его душе что-нибудь еще, кроме физических формул и глобальных идей, направленных на достижения всеобщего блага? Так уж повелось, что все ученые, всегда и во все времена, трудились над решением проблем, делая все только ради других людей. Сами труды ученых и то, что потом на основе их создавалось, как раз и были рассчитаны для достижения счастья всех и каждого, но не для кого-то конкретно. Любая личность всегда стояла на заднем плане для любого из светил науки, и, наверное, именно по этой причине, жизнь часто наказывает гениев, обделяя их семейным счастьем и отсутствием самых обыкновенных друзей. Однако профессору Светлову в этом плане повезло. У него были и друзья, и семья, и интересная работа. Однако, думал он с горестью, как же несправедлива иногда бывает судьба к другим людям…