– Альбинос, – раздался наконец приглушенный голос, и кто-то зашептался на незнакомом языке.

– Ты что, видишь их своим чудны́м зрением? – спросил Рандур.

Бринд вглядывался в их непосредственное окружение: вершину холма окутывала тьма, он различал лишь вытянутые силуэты кустов да очертания рельефа. Голос, отдававший приказы на чужом языке, определенно шел откуда-то снизу, со склона, но там было пусто, только корявые деревья, валуны да смерзшаяся грязь. Его тревожило то, что он не в состоянии разглядеть чужеземных солдат даже усиленным зрением.

Вдруг вблизи хрустнула ветка, заставив его повернуть голову. Тут он кое-что увидел: дождь льнул к четырем полупрозрачным фигурам, которые двигались им навстречу. Если бы не вода, обрисовывавшая контуры их тел, их вообще нельзя было бы разглядеть, как будто они не присутствовали здесь физически.

– Я все еще ничего не вижу, – сказал Рандур.

– Я вижу. – И Бринд указал на четырех незнакомцев цвета воды. – Тебе при таком свете ничего не видно, но они здесь. Четверо.

– Черт, я вижу их отпечатки в снегу! – Рандур вздрогнул, его рука рванулась к мечу на поясе.

– Все в порядке, – удержал его Бринд. – Помни, они на нашей стороне.

– Тем более нечего так подкрадываться.

– Наоборот, это хорошо, – возразил Бринд. – Значит, они кое-что умеют, а нам как раз и нужны умелые союзники, а не те, кто будет устилать поле боя своими бесполезными трупами.

Продолжая удерживать руку своего спутника, Бринд произнес простое приветствие.

Прозрачные силуэты сначала застыли неподвижно, потом начали обретать плоть. Плоть оказалась черной – лоснящийся блеск их кожи напомнил ему обсидиановые стены в его штаб-квартире в цитадели. Безволосые головы пришельцев, покрытые причудливого вида повязками с эмблемами племен, оказались на уровне его подбородка: разведчики были на фут ниже его, и каждый вооружен кинжалом. Их худощавые тела, каким бы невероятным это ни казалось по зимней погоде, прикрывали лишь бронзовые доспехи и мешковатые штаны. Они наверняка мерзли, но никак не проявляли этого. Когда они подошли ближе, Бринд разглядел с ними пятого; они двигались стремительно и плавно, как рыбы в воде, крепкие мускулы перекатывались под темной кожей.

– Я – командующий Бринд Латрея из города Виллирена, представитель императрицы Рики, союзницы Артемизии. – Он повторил эти слова несколько раз, но ответом ему послужили лишь завывания ветра вдали.

Наконец он расслышал слова:

– Вы… оба, подойдите… Идите за нами.

Бринд не мог понять, с чьих именно уст сорвались эти слова, но их голоса показались ему встревоженными и печальными. Не исключено, что они говорили все разом.

– Хорошо, что мы хотя бы можем говорить с ними, – шепнул Бринд Рандуру, который стоял как громом пораженный. Тогда он снова обратился к гостям из иных миров.

– Да, – сказал он и кивнул с улыбкой, чтобы не оставить в них никакого сомнения относительно своих намерений. – Мы не причиним вам вреда.

– Я думал, они наши союзники, или я ошибся? – простонал Рандур.

Под проливным дождем они спускались по скользкому склону холма вниз, к лагерю, спинами чувствуя острия кинжалов своих провожатых. И хотя они шли зигзагами, чтобы уменьшить риск падения, все же умудрились не единожды поскользнуться. Каждый раз, когда это случалось, провожатые не выказывали никакой тревоги. Они спокойно ждали, пока Бринд или Рандур встанут, отряхнутся и продолжат идти.

Путь показался им бесконечным. Бринд понимал, что они вот-вот увидят нечто совершенно особенное и что в лагере пришельцев они будут представительствовать за всех землян. Наверное, надо было пригласить с собой Артемизию, но, с другой стороны, он ведь не планировал встречаться с ними лицом к лицу, а только хотел взглянуть на них издали.

Миновав окраину лагеря и погрузившись в тесноту юрт, сделанных из какого-то плотного материала, и огромных бронзовых котлов, Бринд был оглушен и ослеплен присутствием новой цивилизации, внезапно нахлынувшим на них со всех сторон: отовсюду пахло незнакомой едой, раздавались резкие звуки чужого языка. Он как будто попал в новый город, не обозначенный ни на одной карте.

Бринд не знал, куда глядеть. Столько чудес окружало его повсюду: существа непонятного вида, одетые в форму едва уловимых оттенков, знаки, выгравированные на металле, вышитые на знаменах. Кроме тех, кто выследил и привел в лагерь Бринда и Рандура, там были и другие. Мимо них проходили существа, заметно более высокие, чем люди, с зеленой кожей, длинными руками и ногами, чрезвычайно худые, с приятными удлиненными лицами, на которых чернела пара глаз. На них были плотные кожаные туники, а их шаги отличались такой легкостью, что не оставляли следов ни в грязи, ни на снегу.

Бринд не знал их обычаев, но, немало постранствовав среди примитивных племен архипелага, старался не глядеть никому в глаза и попросил о том же Рандура, чтобы ни один из них не стал случайной причиной конфликта. Ему трудно было следовать заложенному в его природе изначально правилу никого не задевать и не причинять обид, поскольку он все время чувствовал устремленные на него и его спутника любопытные взгляды. Здесь экзотикой были они, на них смотрели как на экспонаты в музее.

Они дошли до места, где ровными рядами стояли огромные бронзовые колесницы; некоторые прикрывала грубая ткань наподобие мешковины, защищая их от дождя. Бринд успел более или менее разглядеть крайнюю: роскошный экипаж на деревянных колесах с шипами, торчащими из осей, маслянисто блеснул в свете факела. Чуть дальше мимо них провели к высоким просторным палаткам крепких вороных лошадей – таких крупных и норовистых животных Бринду еще не доводилось видеть. Издалека доносилась песня – голос певца подчинялся тем же гармоническим законам, что и на Земле, стучал барабан. Поблизости жарились над раскаленными углями куски туш огромных животных. За вертелами стояли зеленокожие люди.

И вдруг на внезапно открывшейся перед ними площадке Бринд увидал такое, от чего у него буквально захватило дух.

Прежде всего ему бросились в глаза крылья: огромные, с острыми краями, они торчали вверх и при свете горевшего в котле пламени резко выделялись на фоне черного ночного неба. Размером и внушительными пропорциями они сильно напоминали Ониксовы Крыла в Виллирене, и Бринд невольно подумал, что ему ведь совершенно неизвестна история этих монументальных изображений. Может ли быть, что они каким-то образом связаны с этими восхитительными созданиями?

Затем, когда Бринда и Рандура подвели ближе, они смогли разглядеть медленно извивающиеся тела волшебных тварей: темные спины, более светлые подбрюшья. Головки у них оказались непропорционально маленькими, приплюснутыми, с узкими глазками по краям и невероятно широкими пастями, утыканными изнутри большим количеством мелких, но острых и опасных с виду зубов. Каждая тварь была привязана огромной цепью к столбам толщиной в ствол древнего дерева.

«Драконы, – подумал Бринд. – Воплощенные мифы древности».

Их было всего пять, по крайней мере в этом месте; дальше виднелись другие столбы, рядом с которыми тоже поднимались и опускались крылья. Возможно, животные были огорчены тем, что им не дают полетать на свободе. Возле них согласованно двигались солдаты, – похоже, шли какие-то учения.

Бринд взглянул на Рандура:

– Что-то ты необычайно молчалив сегодня.

Рандур стоял, разинув рот, и явно не знал, что тут можно сказать.

«Нас таких двое», – подумал Бринд.

Уже давно Бринд и Рандур шли по укрепленному лагерю, а Бринд все никак не мог осознать увиденное. Для этого ему нужно было больше, чем прогулка: хорошо бы посидеть здесь, понаблюдать не спеша, может быть, даже завести разговор с кем-нибудь из окружающих. И не только потому, что их появление в его мире – эпохальное событие, которое наверняка перевернет всю его историю; нет, ему хотелось узнать, как живут эти люди, сколько их пересекли границу миров и, самое главное, каковы их сильные и слабые стороны и чего от них ждать на поле боя.