Пальцы окоченели, плохо слушаются, но всё-таки получается нащупать нужный гвоздь и, подцепив разболтанную шляпку, вытянуть его, зажав в ладони. Сай проделывает с двумя верхними то же самое, одну вынимаем полностью, и, подсветив себе телефоном, первый пролажу в образовавшийся проём.

Запах запустения тут же бьёт в ноздри. Только так его можно описать. Запах пыли, пустоты и будто бы чего-то незаслуженно брошенного. Кажется, даже всё ещё витает в воздухе что-то от пролитого алкоголя и сигаретного дыма. Скребёт лёгкие, но это ничего, привыкну через пару минут.

– Под ноги смотри! Не удивлюсь, если он там, где капкан ебанул, – в спину шипит мне Джек, и я поспешно киваю, прекрасно зная, что он не увидит.

Фонарики на смартфонах загораются один за другим, и плотная темень расползается по углам, таится под редкими, оставшимися столиками.

– Наша первая сцена, – делится с Кайлером Джек, а я уже забираюсь на неё.

Прямо так приходится, подтягиваясь на руках и опираясь о запылённые доски коленом – ступеньки сбоку давно разломаны. Сколько мы сюда пробираемся после закрытия, столько и сломаны. Должно быть, не выдержали веса, когда выносили оборудование, или же мы не единственные, кто шастает по закрытому клубу. Для чего-то же караулит мужик маргинального вида.

Обхожу полукругом, припоминая, где именно стояла стойка для микрофона, и, подсвечивая, оборачиваюсь к тяжёлым, теперь ещё и из-за пятилетнего слоя пыли, кулисам.

– Я понимаю, вы, ребят, стукнутые и всё в этом роде, но почему просто не выкупить это здание? Раз уж оно вам так дорого.

– Ощущения не те, – усмехаясь, отвечает Рупс, и я протягиваю ему руку, помогая забраться к себе.

Сай справляется сам и молча отпихивает мою ладонь.

– Ну хорошо, а дальше что?

– Когда дальше? – отзываюсь, не оборачиваясь к нему, просто слушая, как скрипят половицы, когда покачиваюсь, перенося вес с носка на пятку. Ветхими стали, вряд ли выдержали бы оборудование, инструменты и пятерых скачущих лосей. Или хотя бы лосей.

– Рен, помоги мне.

Запихиваю телефон в расстёгнутый нагрудный карман куртки и, будучи прекрасно осведомлённым, о какой такой помощи он говорит, нагибаюсь и поднимаю его, обхватив за бёдра.

– Давай, ваяй уже.

Кивает и, одной рукой опираясь о моё плечо, тянется повыше и пальцем рисует прямо по пыльной тяжелой ткани кулис. Выводит две буквы, быстрым нажатием большого пальца ляпает смазанные точки и, подумав, пририсовывает маленький хуёк чуть снизу. Удовлетворённо хмыкает, хлопая ладонью по моей куртке, и, поправив свою, уже собирается спрыгнуть вниз, но придерживаю, выставив руку.

Погоди немного, ты мне ещё нужен. Киваю на Кайлера и похлопываю себя по карману.

Кажется, не догоняет, чего я хочу, но притормаживает.

– И что, всё? А дальше что?

Кай всё никак не возьмёт в толк, для чего всё это, а мне – да и ребятам, видимо, тоже – как-то не особенно хочется распространяться о прижившемся по синьке поверье. И маленькой невинной традиции, если не учитывать того, что после своеобразного паломничества мы все набиваемся в небольшое, но крайне гордое, как и его владелица, заведение, и отмечаем до полной невменяемости. Отмечаем вроде как месяц основания группы, ибо хоть убей не вспомнить точной даты.

– А дальше ничего, дальше пить. Ты чего сегодня такая жопа? Рен плохо тебя трахает? – сочувствующе похлопывая по плечу, интересуется у него Джеки.

Я только с интересом прислушиваюсь, но не влезаю. Любопытство разбирает, ощетинится или съязвит в ответ?

– Нормально трахает, заебал уже. Ну так что, раз это всё, можно валить?

Прочищаю горло, привлекая к себе внимание, и делаю шаг к краю сцены.

В самом деле, не зря же я тащил его сюда и терпеливо выслушивал недовольное бурчание под нос.

Впрочем, грех жаловаться, это ещё маленького пафосного полудурка Эрика нет, который наверняка испортил бы себе маникюр и заебал всех вусмерть. Забавно выходит. То, как быстро прижился Кай, и как порой слаженно мы кладём хуй на вроде как члена группы. Ну да хрен с ним, подтянется прямо к Керри, хер не отвалится. И вряд ли он расстроится из-за того, что мы не взяли его с собой пачкать дизайнерские джинсы.

Покусываю губы, настраиваюсь на нужный лад и принимаюсь раздавать указания:

– Так, вы двое, посветите на меня. Джек, подойди к Каю поближе, на случай если он бросится бить мне морду. Вот так, отлично, ага. Приступим? И не ржать! Я чудовищно серьёзен! Уёбки, детка…

Опускаюсь на одно колено, мысленно блеванув на покрытый толстенным слоем грязи пол, и, порывшись во внутренних карманах куртки, достаю маленькую коробочку. Всё как положено: красный бархат и спичечный коробок пафоса прицепом. Подмигиваю замершему с абсолютно не читаемым выражением лица Кайлеру и, прочистив горло, начинаю толкать речь, которую я никогда не готовил:

– Откровенно говоря, у нас всё было достаточно уебански, я мудак и прочие бла-бла-бла, но!.. – Поднимаю вверх указательный палец. – Я готов стараться, и если ты сейчас заржёшь, Руперт, клянусь, я вставлю тебе ботинок в жопу!.. Я хочу стараться для тебя. Хочу огребать подушкой по морде и стучать тебе по заднице за пустой чайник и за то, что ты постоянно пиздишь мои вещи. Хочу пиздеть на твоих придурошных друзей-извращенцев, которые, кстати, меня совсем не напрягают и могут переехать хоть завтра – лично разгребу для них морозилку. Я хочу наступать на твои очки снова и снова, хочу отбирать у тебя своё полотенце и украдкой щипать за задницу. Хочу… да до хера всего хочу. С тобой. Итак, детка. Ты примешь это? В знак начала новой жизни? Рупс, я тебя слышу. Ну так что скажешь, Кайлер? – Закусываю щёку изнутри, чтобы блядская рожа не выдала меня раньше времени, и, выдержав паузу, открываю коробочку. – Примешь эту сим карту?

Тишина устанавливается почти идеальная, если бы только Рупс и Джеки отчаянно не прикрывали рты, пытаясь кулаком затолкать обратно рвущийся из глотки хохот.

– Кай? – зову его ещё раз и протягиваю ладонь с подношением.

Сам кусаю губы, подавляя улыбку, и даже в свете не особо то крутых фонарей вижу, как он краснеет. Пунцовый уже.

– Да пошёл ты!

– А ты рассчитывал на кольцо и Вегас?! – не выдержав, сквозь дикие хрипы, мало напоминающие нормальный смех, едва дыша, проговаривает Джеки и тут же складывается напополам, чтобы хоть как-то усмирить рвущиеся из груди адские звуки и не спалить нас всех к хуям.

С негромким щелчком крышки закрываю упаковку, чтобы попросту не выронить чёрный прямоугольник формата микро. Спрыгиваю вниз и обезоруживающе, как мне хотелось бы надеяться, улыбаюсь ему. На деле же просто скалюсь и легко перехватываю летящий мне в челюсть кулак.