Интересно, вернулся ли Маг? И где вообще сейчас эти двое? Серый дракон опять откинулся на спинку кресла, прикрыл глаза, отыскал в ментосфере Мира сознанье Ледяного и даже присвистнул от удивления. Маг и Дракон были вместе, ехали куда-то в машине по пустому шоссе, затерянному в безлюдной степи, судя по всему, из аэропорта в замок, и явно были в ссоре. Неужели поругались? Это хорошо. Нет, это просто замечательно! Это значит, что наконец-то пришел его час. Урдрбрангр даже рассмеялся вслух. В его мозгу мгновенно созрел план, гениальный в своей простоте. Ледяной сейчас очень злится на эльфа, и он этим воспользуется. Он заставит Сабзиро убить Мага. А потом и себя. На этот раз точно получится, горе и чувство вины – прекрасная почва для суицида. Когда их найдут, все подумают, что любовники просто выясняли отношения, и один сначала убил другого, а после, когда понял, что совершил, покончил с собой. Что, в принципе, будет соответствовать действительности. Серый снова засмеялся. Дьявол, это будет красиво! А он опять останется ни при чем. Хотя… Зачем так сложно? Маг довольно силен, наверняка будет сопротивляться, и Черный с его урезанными способностями вполне может с ним не справиться. Пусть лучше эльф убьет дракона и все. Он удобней устроился в кресле, вышел из разума Сабзиро и попытался проникнуть в сознание Алвина.
***
Ехали молча. Сабзиро не отрывал глаз от дороги. Алвин упрямо смотрел в окно, за которым не было ничего кроме моря желтой сухой травы, и как будто все же надеялся разглядеть там что-то интересное. Каждый из них понимал, что их размолвка не имела серьезных причин. И ждал, что другой наконец-то отбросит обиду и заговорит, но сам сделать первый шаг не пытался. С влюбленными иногда так бывает. Серьезные неприятности связывают их только крепче, тогда как какой-нибудь пустяк способен поссорить всерьез и надолго. Монотонный пейзаж усыплял, и эльф уже почти дремал, как вдруг почувствовал, что его разум осторожно прощупывают. Ощущение было таким, как будто мозга в разных местах легко касались тонкие холодные пальцы. Вскользь, очень деликатно, почти незаметно. Словно нащупывали дверь. Алвин очень удивился, так как решил, что это Сабзиро. Очень уж похожа была магия. Нет, на первый взгляд ничего общего. Это была не магия Льда, какая-то совсем другая. Но было какое-то глубинное, изначальное сходство. Какие-то, скажем так, общие корни, единая природа. Маг мгновенно закрыл свой рассудок, окутав его «Туманным покровом» и повернулся к Дракону…
Урдрбрангр пробирался в сознание Алвина очень медленно, крохотными шажками, стараясь ничем не обнаружить своего присутствия. Он уже был почти уверен, что все получится, но неожиданно вокруг сгустился плотный туман. Серый дракон мысленно выругался. Дьявол, он все-таки спугнул эльфа и тот поставил магический щит. Он попытался найти лазейку в этой сплошной пелене. Ему ведь надо-то совсем чуть-чуть, крохотную щелочку, в которую он мог бы скользнуть. А там он подчинит себе Мага и тот добровольно снимет защиту. И сделает все, что он прикажет. Он быстро, беспорядочно шарил в мутной вязкой субстанции и не находил ничего. Туман был плотным, мокрым, тяжелым. Таким, какой бывает поздней осенью в темных сырых низинах. Холодные липкие клочья лезли в рот, в горло, набивались в нос. Тело Урдрбрангра за тысячи километров отсюда дышало полной грудью свежим ароматным воздухом Драконьего Острова, но ему вдруг показалось, что он на самом деле задыхается. Он снова, в этот раз открыто и грубо, попробовал пробить щит и понял, что только напрасно теряет Силу, которая ему еще ой как пригодится. Урдрбрангр поспешно вышел из сознания Мага и скользнул обратно в разум Ледяного.
…Алвин повернулся к Сабзиро, собираясь спросить, что значит эта неожиданная атака. Но тут машина круто вильнула к обочине, резко затормозила, и Маг почувствовал, как на его шее железной хваткой сомкнулись руки Дракона. В мозгу эльфа в панике заметались мысли. Сабзиро сошел с ума?! Не мог же он желать ему смерти из-за нелепой размолвки! Его взгляд столкнулся с пустыми, застывшими глазами на совершенно безжизненном, как гипсовая маска лице, таком же холодном и белом, и он понял, что Дракон сейчас собой не владеет, им управляет кто-то другой. Кто-то, кто только что пытался проделать то же самое с ним. Магу не хватало воздуха, мир перед глазами дрожал и мерк. Дракон стискивал его горло все сильней, но последней, смертельной черты, так и не переступал. Потом гипсовая маска вдруг ожила, пошла трещинами, и белое лицо смялось гримасой мучительной боли.
Сабзиро разрывали противоречивые желания. В его сознании сейчас боролись две Силы, и ставкой в этой борьбе была жизнь Алвина. С одной стороны чья-то воля, мощная, непреклонная, безжалостная. Голос, настойчиво шепчущий: «Убей, убей… убей… Он оскорбил тебя сегодня… Ты его ненавидишь… Давай, сожми руки сильнее… Ты почувствуешь, как он забьется… Как судорога перехватит нежное белое горло… Как хрустнут позвонки… Это такое блаженство…» С другой стороны - Магия Контракта, запрещающая убивать раба, терзающая мозг разрядами боли… И еще что-то, горячее и нежное, что тоже было на стороне Алвина. Чему он до сих пор так и не дал названия. И снова голос… Вкрадчивый, мягкий. Тот же голос, что убеждал его покончить с собой… Тот же, что слышал когда-то раньше… давно… когда еще свободно владел своей Силой… когда еще мог летать…
Руки Дракона дрожали, то сжимаясь сильней, то ослабляя хватку. Маг понимал, что если он сейчас что-нибудь не сделает, все закончится очень плохо. Беда была в том, что он совершенно не представлял, как поступить. В отчаянии он подался вперед, напряженно всматриваясь в глаза Сабзиро, стараясь пробиться к нему. Он вдруг почувствовал, что его неудержимо тянет в эту страшную синюю пустоту. Несколько мгновений он балансировал на невидимой грани, затем рассудок заволокла мягкая черная пелена, и Алвин провалился в непроглядную тьму.
…Маг открыл глаза и увидел, что оказался в каком-то очень странном месте. Вокруг расстилалась равнина, пространство над которой было призрачным и слоистым. Каждый слой заключал в себе какие-то картины. Полупрозрачные слои пересекались, частично врастали друг в друга. Вокруг Алвина колыхались разноцветные силуэты парящих драконов, яркие южные пейзажи, Драконий Остров среди океанских волн, увиденный кем-то с огромной высоты. Безграничный воздушный простор, пронизанный солнечным светом. Улицы Филиасполиса, рушащееся огромное здание. Какое-то помещение, в котором, похоже, шел суд. Высокий худой человек средних лет в серой судейской мантии, с гладко расчесанными серебристо-серыми волосами, лежащими на плечах солидно и строго. Человек председательствовал в этом суде и, по всей видимости, был очень убедителен и красноречив. Снова Филиасполис, отделение городской стражи, капитан Нуар в черном мундире. Казенная неуютная комнатка, наверное, номер в офицерском общежитии. Вперемешку незнакомые лица, места, события. Какие-то погони, допросы. Мрачный каменный замок, бескрайняя степь, холодные соленые волны, бьющие в черные скалы.
Некоторые картины были выпуклыми, играли свежими красками. Другие бледнее, какие-то были совсем плоскими и тусклыми. Самыми яркими и объемными были слои, в которых присутствовал сам Алвин. Вот их встреча в «Свирепом огре», вот они едут в машине, вот заключают Контракт, ссорятся, мирятся, занимаются любовью, мирно лежат, обнявшись, перед камином. Вот стоят на берегу океана, глядя на большого ледяного дракона, парящего над волнами. Вот прошедшая ночь, его руки в кольцах наручников… Алвин догадался, что находится в сознанье Сабзиро, а призрачные пласты – это его воспоминания. Вернее, здесь находился его разум, а тело, которое он по-прежнему ощущал, сидело в машине рядом с вцепившимся в его горло Драконом и изо всех сил боролось за жизнь, с трудом втягивая в легкие воздух. Маг чувствовал, что там, в настоящем Мире, время идет в сотни раз медленнее, чем здесь. И это давало ему надежду.
