— Вот! Это мне и нужно. — Крис присел у ног старика, покоящихся на ступеньке кресла. — Я стану внимательно слушать, ловя каждое слово, и стане достойным учеником. Вы знаете, чего я жду.

— Ты думаешь не о том, Кристос. Спасение этой девушки не может стать смыслом бытия того, кто предназначен для владения высшей мудростью. Я знаю, как передать свой дар. Необходимо лишь одно условие — человек, становящийся хранителем мудрости, должен всем своим существом желать этого. Кэтлин не захотела. Ей не было дано приостановить злой рок, преследовавший близких.

Она была последней, кто поднимался сюда. Девочка с рыжими волосами должна была стать искуплением проклятия рода Блекдоурсов — последней, замыкающей круг. Я спас её от преследования злых чар, посланных Якобом, я передал ей знания… Это была способная девочка, ей удалось перехитрить меня, воспользовавшись подземным ходом. Кэтлин сбежала от предназначавшихся ей сокровищ на апрельскую поляну — с мотыльками и кустами цветущего терна. Едва вздохнув, она полюбила весенний воздух с запахом навоза и дыма. Она стала обычной человеческой самкой, созданной для серенького бытия и воспроизводства себе подобных. Только лишенной памяти. Не мог же я оставить знания отступнице?!

— Вы лишили мою мать не только воспоминаний, но и обыкновенного женского счастья — её первый сын родился больным, любимый муж оставил её, а я… я сбежал. — Крис встал перед стариком, сдерживая гневный порыв. — Над ней тяготело ваше проклятье, хранитель мудрости!

— О, нет! Черные страницы подвластных мне знаний скрывает печать запрета. Мне не дано распоряжаться злом. Но я не смог и уберечь изменившую своему предназначению Кэт. Успокойся, Кристос, сейчас не время пускать в ход кулаки. Ведь ты ещё не получил то, что хотел.

— Ну так выкладывайте, я жду. Не может быть, чтобы кладези знаний, хранящиеся в вашем черепе, не давали оружия против темных сил — заговоров, наветов, проклятий. Это же азы любого колдовства!

— Я не колдун, скорее, сторож. В доверенных мне дебрях сокровенных знаний много запретных троп. Они отмечены грозным знаком, преступать который не вправе смертный. Это главный закон хранилища мудрости.

— А что там сказано про избавление от смертоносных чар? Нет сомнений, кто-то хочет загубить Виталию. Но есть противоядие, и я пришел сюда, чтобы добыть его любой ценой. Любой!

— Ты появился здесь потому, что должен был это сделать. Ты единственный преемник, избранный провидением. Я следил за тобой от рождения, и как мог помогал тебе. Можешь вспомнить с десяток «случайностей», чудесным образом охранивших твою жизнь и удачу. Я ждал сильного и смелого ученика — ты явился. Ты таков, каким помог тебе стать я.

— Сколько? Сколько я должен заплатить за непрошеную помощь? Приятно узнать, что все твои жизненные достижения — всего лишь подарок могущественного патрона. А кровавые мозоли на руках, а безумные ночи, когда мозг объят пламенем новой идеи?! А риск и страх в постоянной борьбе за удачу, за то, чтобы стать сильнейшим и лучшим?!

— Ты был рожден с жаром фантазии в крови и храбростью воина в сердце. Ты мог бы стать преемником жестокого Якоба. Но ты отринул зло. Кристос Флавинос, сын Кэтлин Блекдоурс — тот, кто пришел сюда сам, чтобы стать мудрым.

— Я пришел сюда, чтобы спасти свою возлюбленную.

— Девушка всего лишь повод в руках провидения. Неужели ты все ещё не понял этого?

— А вы, Хранитель мудрости, не поняли, что её жизнь для меня важнее всех мистических знаний, всей земной власти и небесных блаженств? Не стоит затягивать спор. Приступайте! — Приподняв старика, Крис подтолкнул его к очагу, возле которого спала на медвежьей шкуре Вита.

— Так спала здесь когда-то Кэтлин. — Старик протянул перед собой руки. Его никогда не улыбавшиеся губы скривило подобие улыбки.

— И ты сумел спасти её. Спаси Виту. Я готов платить. Клянусь, что приму любое твое условие. — Глаза Криса мрачно сверкнули из-под насупленных бровей.

Старик отвернулся и отошел к столу, заваленному древними фолиантами.

— Хорошо, я поразмышляю над твоими словами. Мне надо сосредоточиться, чтобы проникнуть в заповедные кладовые Хранилища знаний. Сам я — только ключ, которым можно отпереть сокровищницу. Я задаю вопрос и нужная информация поступает в мой мозг.

— Но ты же давно знал, что я приду вместе с ней и до сих пор ничего не решил?

— Знал и приготовил для вас подарок. Сколько бы дней и часов не длилась жизнь этой девушки, в твоей власти превратить их в радужный сон. Пойдем, Кристос, я покажу тебе жемчужину этого замка, а ты преподнесешь её той, которая спит. Не бойся, я не причиню ей зла.

Осторожно взяв Виту на руки, Крис последовал за Хозяином вниз по узкой крутой лестнице. Факел в руке старика освещал низкие каменные своды. Крису пришлось наклонить голову, чтобы не касаться мокрых скользких плит. Ему казалось, что в подземелье не хватает воздуха, а старик тихо смеется, устремляясь все ниже и ниже.

— Кажется, мы спускаемся в преисподнюю. Здесь нечем дышать.

— Людское разумение обманчиво. Никогда человек не бывает так близок к раю, как в те мгновения, когда думает, что погрузился в ад.

Пройдя лабиринт коридоров, они ступили на поднимающуюся вверх лестницу. Повеяло свежестью талого снега, тело Виты становилось все легче и легче, словно оно парило в воздухе. Когда Крис вслед за Хозяином ступил на открытую площадку, Вита обняла его за шею и прижалась к плечу щекой. У Флавина захватило дух — он стоял на краю карниза, выступающего из стены гигантского колодца. Вверху — отблески граненого хрустального купола, внизу — круглый сводик, не меньше циркового манежа, с сапфировым водоемом посредине. Вода синела и бурлила, словно подсвеченная снизу, а берега покрывала шелковая зеленая трава с кустиками каких-то цветов. Стены колодца сплошь заросли плющом, таким свежим и сочным, как в гроте Афродиты на острове Киферу. После темных лабиринтов солнечный свет, падающий в колодец, казался ослепительным.

— Откуда здесь солнце? Ведь сейчас ночь и зима… — Сомнения, одолевавшие Криса, таяли в порыве горячей радости, наполнявшей его бесшабашной удалью и пьяным счастьем.

— Ты можешь задавать множество вопросов, Кристос. Но вряд ли поймешь ответы. Расслабься и предайся радости — это твой час. В синей капле, похожей на крошечное озеро, целебные струи девяти источников, купол устроен так, что всегда задерживает в себе солнечные лучи и жизненные силы теплого лета. Здесь все пространство насыщено энергией — только избранному дано посетить это место и только раз в жизни. Так вознесем хвалу высшим силам, опекающим тебя.

— А разве ты не человек? Ведь ты часто бываешь здесь?

— Я никогда не приходил сюда. Мне дозволено попасть в Лазурный кристалл лишь с преемником. Для этого в мой мозг заложена карта тайных ходов, ведущих к озеру, а слепые глаза видели в темноте.

— Это озеро поможет Вите?

— Попробуй. Отпусти её. — Старик жестом «пододвинул» Флавина к самому краю площадки. Крис взглянул под ноги.

— Здесь не меньше двадцати метров!

— Но ведь она почти невесома. — Старик протянул перед собой факел, который все ещё держал в руке, и разжал пальцы. Медленно, словно нехотя отделившись от сморщенной ладони, деревянный жезл с горящей смоляной головкой поплыл вниз. Мягко растекалось в воздухе оранжевое пламя.

Как завороженный, Крис следил за полетом факела до самой травы, в которую тот мягко нырнул и погас, выпустив облачко голубоватого дыма.

— Отпусти ее! Да пребудет она во власти Лазурного кристалла.

Старик властно коснулся локтя Криса. Крис вытянул над обрывом руки с лежащей на них Витой, и сделал пару пружинистых движений, проверяя вес девушки. Она была не тяжелее воздушного шара. И тогда Крис слегка подбросил её, будто выпуская в небо голубя. Вита сладко потянулась в воздухе, распахнула руки и стала медленно опускаться, кружа белым перышком. Вместо брюк и теплого свитера её тело окутывало тончайшее, как туман, покрывало. Ореолом плыли вокруг радостно запрокинутого лица золотые волосы…