Солнце поднялось высоко над горами, когда Билла привели в одну из задних комнат храма и принялись облачать в свадебные одежды. Незаконченный наряд дошивали спешно, и даже когда жрецы вплетали в волосы Кирбита монеты, символизирующие пожелания долгих и счастливых лет брака, швеи подправляли то одно, то другое, заставляя юношу принимать весьма неудобные позы: сначала брюки обычного покроя, затем длинная сорочка из тончайшего шелка с широкими рукавами, поверх нее камзол значительно короче с разрезами спереди, по бокам и рукавам, это позволяло нижней сорочке игриво показываться и струиться при движении.

Уставший ото всех этих приготовлений, Билл с облегчением услышал музыку, доносящуюся из главного зала – это началась церемония. Жених, которому надлежало стать старшим супругом, также проходил обряд очищения перед свадьбой, однако он не занимал много времени и заключался лишь в прочтении воззваний к Богу. За этим обрядом могли наблюдать все поместившиеся в зале храма гости.

Жрецы засуетились вокруг будущего малле: огромное кружевное покрывало, сплетенное из тончайших нитей шелка, надлежало закрепить на плечах и в волосах так, чтобы жених мог откинуть его с лица во время церемонии.

В отличие от остального наряда, выполненного в бежево-золотистых тонах и расшитого нежно-розовым жемчугом, привезенным из страны Южного моря, покрывало было необыкновенно белым и воздушным и, казалось, сияло изнутри.

К удивлению ассасина, его свадебный наряд, если не считать длинного покрывала, тянущего его за волосы и одежду на плечах, был довольно удобным и не стеснял его движений. Золотые монетки мелодично позвякивали в волосах, а расшитые одежды приятно шуршали в такт его шагам.

Сперва Билла проводили в маленькую комнату, где его ждал уже подписанный Томом брачный договор. В нем было множество страниц, но, пробежав их глазами, ассасин убедился, что практически все положения документа стандартны, и имеется лишь несколько вставок, регламентирующих управление его землями и вассалами. Фактически все имущество Кирбитов, за исключением приданного, обещанного по предварительным договорам сестрам Билла, переходило в распоряжение Трюмперов. Юноша вздохнул и подписал договор, впереди его ждала церемония, которая теперь являлась лишь формальностью.

Главный зал храма представлял собой широкий вытянутый коридор, разделенный на три части двумя рядами колон и упирающийся в овальный алтарь. Сейчас все лампады, зажатые в руках фигур, выточенных прямо в колоннах, горели, чадя черным дымом и освещая храм красновато-оранжевым светом.

Брачующиеся начинали движение к алтарю одновременно, оба при этом шли в проходах за колоннами, и люди, собравшиеся посмотреть на бракосочетание, вынуждены были расступаться, давая им дорогу.

Билл шел уверенно, у него в голове не было никаких сомнений – он верил Тому. Они всегда находили общий язык, и сейчас найдут, в конце концов, что еще может понадобиться для удачного брака?

В то же время ассасин понимал, что Трюмпер выручает его, тем самым, возможно, навлекая на себя опасность встать поперек дороги кому-то очень влиятельному, у кого получилось опорочить перед королем старшего из Кирбитов. Том уже был втянут в борьбу, исход которой предсказать сейчас было практически невозможно.

Полившаяся со всех сторон музыка отвлекла юного ассасина от невеселых размышлений, и он понял, что дошел до конца колоннады, а развернувшись, увидел замершего напротив него Тома. На нем был парадный черный камзол, явно добытый из шкафа Альберта, с которым они были почти одного роста, темные же брюки и ослепительно-белая сорочка, большего Билл и не смог бы разобрать – лицо ему закрывало свадебное покрывало.

А вот Трюмперу ничто не мешало смотреть, и то, что он видел, заставляло трепетать его сердце. Его никто не назвал бы влюбчивым или падким на красоту, но перед обаянием своего юного жениха он оказался совершенно беззащитен. В его груди теснилось огромное, всеохватывающее чувство восторга, благоговения. Том купался в этих ощущениях, наслаждаясь каждым взглядом, жестом и движением. Он был счастлив. Ему, как и Биллу, вручили длинную восковую свечу, и, повинуясь требованиям обряда, они двинулись вокруг алтаря, чтобы остановиться за ним и скрестить свои свечи над чашей воды.

Жрецы, встав по бокам от женихов и взявшись за основания свечей, принялись читать клятвы:

- Клянетесь ли разделить один кров, один путь и одну жизнь?

- Клянемся, – немедля, одновременно отвечали брачующиеся, а жрецы быстро поворачивали мягкий воск свеч, сплетая их.

- Клянетесь ли вы посвятить всю жизнь друг другу?

- Клянетесь ли чтить супруга прежде любой ценности?

- Клянетесь ли вы быть верными этому союзу до конца своих дней?

Новобрачные клялись, а их свечи сплетались все теснее, пока на самом верху не превратились в одну.

- Сплетаю вас, как эти свечи. Отныне вы богаты, ибо принадлежите друг другу безраздельно, и душой, и телом.

Жрецы ходили вокруг брачующихся, окуривая их благовониями и читая молитвы, пока Том, поставив свечи на алтарь, снимал со своего новоиспеченного супруга брачное покрывало. Оно упало к ногам молодоженов, и в храме раздались поздравительные возгласы. Толпа шумела и забрасывала новобрачных зернами и мелкими монетами, пока те вслед за королем и его немногочисленной свитой шли к выходу из храма.

- Твои родители не успели на церемонию? – взволнованно спросил Билл, едва они оказались в коляске, следующей к сердцу замка.

- Я только вчера послал им весточку, надеюсь, что они успеют на пир, – Том помолчал немного, а потом сжал холодную руку малле. – Не переживай, они будут рады нашему браку.

- Не думаю, что они настолько же безрассудны, как ты, – улыбнулся юноша.

Они прибыли во двор дома, где уже были расставлены корзины с едой и бочки с элем и квасом для простолюдинов. Внутри же их самих ждали ломящиеся от яств и вина столы. К разочарованию обоих, родители Трюмпера не успели и на пир, однако гонец, отправленный ими вперед, уверял, что они будут на месте уже ночью. Время понеслось вскачь: поздравления, увеселительные представления и песни бардов служили неплохим развлечением для гостей. Вино и эль текли рекой, и изрядно захмелевшие придворные, потеряв всякий стыд, кинулись в пляс, музыканты, которые не отставали в количестве выпитого, с удовольствием подыгрывали им, исполняя все более и более залихватские мелодии.

Наконец, Билла увели в покои готовиться к брачной ночи, а Том, отбиваясь от слишком разошедшихся от выпивки и еды шутников, нетерпеливо ерзал на лавке под пристальным взглядом короля.

- Ты сегодня заключил выгодный брак, – издалека начал монарх. – И я надеюсь, ты понимаешь, что я ожидаю от тебя полной лояльности.

- Моя семья всегда верой и правдой служила тебе, государь, – не желая вступать в разговор и давать лишнюю пищу для размышлений, промолвил Том.

Недовольный король поджал свои тонкие губы. Ему не нравилось, что этот мальчишка совсем не хотел идти навстречу, в то же время конфронтация с еще одним крупным северным кланом вполне могла обернуться войной. Горцы стерпели казнь Кирбита, но еще одно обвинение вполне могло всколыхнуть недовольство. Северяне всегда стояли горой друг за друга, и едва кто-нибудь заикнется о том, что король и его свита жаждет разорения северных земель, как вся провинция отколется от государства.