Он мечтал взять отпуск и съездить в Испанию – «в какое-нибудь уединенное место, где нет часов», – потому что ему показалось, что он начал терять власть над своей жизнью. Он не мог думать ни о чем, кроме подготовки к показу новой коллекции, The Birds («Птицы»), назначенному на 9 октября 1994 года. «Это меня доканывает, – признавался он. – Доходит до того, что я занимаюсь своим делом не потому, что получаю от этого удовольствие, но потому, что этого от меня ждут. У меня возникло чувство, что я могу совсем потерять хватку, но именно поэтому я держусь за Джима [Эндрю Гроувза. – Э. У.]. Надеюсь, он меня вытащит».[370]
Маккуин привлек Эндрю к помощи в работе над новой коллекцией – «после того, как узнал, что я умею шить», – сказал Гроувз. Он всегда с огромным интересом следил за тем, как Ли шьет одежду. Однажды Эндрю рассказал Ли о том, как несколько лет назад он познакомился с одним американцем, дав объявление в журнале для геев. На свидании американец завернул его в пищевую пленку. Через несколько дней после рассказа Эндрю они с Ли шли по Элизабет-стрит, когда Маккуин вдруг увидел рулон прозрачной пленки. «Давай сделаем из нее платье!» – предложил Ли.[371] Тогда же Маккуин понял: если он хочет продвигать свое имя и найти спонсоров для своих проектов – он только что подписал контракт о распространении своих вещей с Эо Боччи, одним из первых спонсоров Анн Демельмейстер и Жана Поля Готье, – ему нужно привлечь в помощь других профессионалов в области стиля.
Однажды в том же году Ли вошел в магазин в Сохо, где торговали бусами и бисером, и встретил там стилиста Кэти Ингланд. Впервые он увидел ее в 1991 году, когда с друзьями по колледжу Святого Мартина ездил в Париж на модные показы. «Она стояла в своем скромном пальто, купленном в магазине подержанных вещей, очень суровая, прямо воплощение времени, – сказал он. – Мне показалось, что она потрясающе выглядит. Правда, мне не хватило смелости подойти к ней. Она показалась мне чересчур элитарной». Во время второй встречи через несколько секунд беседы с ней он понял, что почти не знает таких естественных людей, как она. «Вы Кэти Ингланд?» – спросил он. «Да», – ответила она. «Поработаете над моей следующей коллекцией?» – «Да», – ответила она, слегка смутившись; наверное, больше всего ее поразило то, что она согласилась поработать на него даром.[372] «Сначала родители решили, что я сошла с ума, потому что работаю без денег», – признавалась она позже.[373]
Кэти Ингланд, которую позже будут называть «третейской судьей» Маккуина[374] и «самой модной женщиной в Великобритании»,[375] вначале считала себя в каком-то смысле аутсайдером в мире моды. Она родилась в Уоррингтоне, в Чешире, в 1966 году. Ее отец служил управляющим в банке, а мать работала в частной клинике. С десяти лет она заинтересовалась модной одеждой. Она любила наряжаться в платья сестер; вспоминает, как девочкой вырывала страницы из журнала Vogue. «Меня привлекали власть и уверенность, которую она [одежда. – Э. У.] дает, – признавалась Кэти. – Меня поистине завораживала возможность ощущать себя каждый раз совершенно по-другому в зависимости от того, что на мне надето».[376] В 1988 году, после окончания магистратуры по курсу «модный дизайн» в Манчестерском политехническом университете, она приехала в Лондон и начала работать в журнале ELLE, куда ее взяли стажером без жалованья. «Я приехала в Лондон, я интересовалась журналами, но ничего не понимала в мире моды, – говорит она. – Я даже не знала о колледже Святого Мартина и о том, как трудно куда-то попасть».[377] Из ELLE Ингланд перешла в журнал You, женское приложение к газете Mail on Sunday, где она четыре года проработала заместителем редактора раздела моды. Выражаясь модными терминами, Ингланд попала в самое сердце британского мейнстрима; журнал You был необычайно популярен, однако находился далеко не на переднем крае. Впрочем, Ингланд считала, что и у такого положения есть свои преимущества. «Для меня это было очень хорошо, потому что меня довольно официально ввели в курс дела, – говорит она. – По-моему, это очень полезно. Кроме того, из-за того, что журнал выходил раз в неделю, я, что называется, нырнула в омут с головой».[378] После You Ингланд начала работать в газете «Ивнинг стандард», где рискнула разрабатывать свой, более экспериментальный, стиль. Журналист Ник Фоукс, который в то время редактировал раздел этой лондонской вечерней газеты, вспоминает, что «фотографии, которые она обычно делала, были отдаленно фетишистскими и, по-моему, немного зловещими. Сама Ингланд, правда, никогда не «задирала нос», что свойственно для так называемых жриц моды».[379]
Призвав на помощь свое острое чутье, Маккуин начал подбирать команду для коллекции «Птицы». С некоторыми из тех, кого он тогда выбрал, он продолжал сотрудничать всю свою жизнь. Флит Бигвуд, Саймон Англесс и Эндрю (Джимми) помогали с подбором тканей; Саймону Костину он поручил изготовить декорации и достать «украшения» (в том числе ошейники из гагата и эмали и петушиные перья); Вэл Гарленд, которая в то время только приехала из Австралии, занималась гримом; Алистер Мэкки, недавний выпускник колледжа Святого Мартина, помогал Кэти Ингланд со стилем; а Сэм Гейнсбери, тогда студентку факультета моды Бирмингемского политехнического университета, привлекли в качестве внештатной помощницы агента по кастингу.
«В подготовке показа, за несколько недель до него, все было весело, забавно, интересно, но за две недели до [события. – Э. У.] стало по-другому: «Все очень серьезно, я должен успеть, я не могу говорить», – вспоминает Трикси. – В то время многие дизайнеры худели с помощью слабительных и рвотных. По-моему, так же поступал и Ли, потому что он сбросил вес очень быстро. Наверное, он и спиды тоже принимал. Эндрю наверняка тоже сидел на колесах, потому что за неделю до показа работал по двадцать четыре часа в сутки. Когда я их видел, то говорил: «Милый, ты замечательно выглядишь, ты так похудел», – но они злились, потому что спали всего по часу в день».[380]
6 октября Ли узнал, что не стал «лучшим молодым дизайнером года» по версии Lloyds Bank British Fashion Awards, что не улучшило его настроения. Маккуин уже давал интервью, в которых обрушился на отборочный комитет, поэтому неудача едва ли стала для него сюрпризом. «Лондон показал мне фигу с маслом, – сказал он. – Если бы мне предложили звание «лучшего молодого дизайнера года», со мной бы припадок случился, – а они ни хрена мне не дали».[381]
Вдохновленный творчеством нидерландского художника-графика М. К. Эшера, особенно его изображениями птиц, которые перетекают в геометрические узоры, Ли поделился своими идеями с Саймоном Англессом, которому поручил разработать принты для новой коллекции. Англесс, тогда работавший в студии дизайна ткани в колледже Святого Мартина, брал материю на складе колледжа. Однако при подготовке показа многое Маккуин держал в секрете. Например, Эндрю Гроувз ничего не знал о его намерении пригласить в качестве модели известного дизайнера корсетов, обладателя «осиной талии», который выступал под псевдонимом «Мистер Перл». «Он любил удивлять, – вспоминает Эндрю. – И не просто шокировать, а ниспровергать ожидания. В Ли это было – он бы сказал, что дело не в одежде, а в постановке, в театральности, в драматургии».[382] Мистер Перл познакомился с Маккуином в клубе «Бьютифул Бенд» в Кингс-Кросс и нашел его «забавным». «Он уговорил меня выступить моделью на его следующем показе за 100 фунтов, которые я в результате так и не получил, – вспоминает корсетных дел мастер. – Показ был сумбурным и сильно задержался, все мерзли, а мне происходящее наскучило. Сейчас вспоминаю, что я с удовольствием познакомился с ним – он воодушевлял многих, и его вклад в красоту составляет часть его легенды, но он платил за все своей жизнью. По-моему, он не был счастливым человеком».[383]
