- Том, - грустно улыбаясь, проговорил сановник, - брак – это обоюдная работа, и твоих стараний будет недостаточно, если он не поможет тебе. Я знаю, сердцу не прикажешь, но не могу спокойно смотреть, как союз с эгоистичным и избалованным мальчишкой меняет тебя. Я не прошу бросить его, просто подумай, что ты можешь построить семью с другим человеком, который разделит твои интересы.

- Прошу тебя, не относись предвзято к Биллу. Дай ему шанс, и я уверен, что твое отношение изменится.

Все время, которое Том провел, беседуя с отцом, в гостиной хозяйского дома его с нетерпением ждал Билл, с которым так никто и не заговорил за вечер. Сурм с облегчением и радостью кинулся мужу навстречу, когда тот пришел забрать его.

- Я хочу уехать. Они ненавидят меня, - тихо произнес Билл, едва они зашли в свои покои.

- Это не так, - немного устало произнес Том, несколько ободренный разговором с отцом. Он опять почувствовал себя защищенным и нужным, как будто все встало на свои места. – Они понимают, что между нами нет любви, и думают, что я достоин лучшего.

- Да какое их дело? – встрепенувшись, возмутился Билл, которому уже порядком надоело, что все кому не лень, пытаются вмешаться в их семейную жизнь.

- Они просто хотят, чтобы я был счастлив, - пожав плечами, мягко и примирительно сказал Том. – Я привез тебя сюда, чтобы вы смогли познакомиться поближе, чтобы доказать им, что у нас не все так плохо. Если ты постараешься, то…

- Я постараюсь? Я? – Билл просто задохнулся от негодования. Его задело, что муж на стороне своих родственников, считающих его несчастным. – Сам старайся! – выкрикнул он. – Сам изображай из себя счастливого мужа, если тебе это так важно! Я здесь потому, что мне некуда деваться! Я ненавижу притворяться! Я ненавижу всех этих людей и ненавижу тебя!

Увидев, как побледнел его муж, Билл тут же поспешил захлопнуть рот. Он не знал, что несколькими простыми предложениями озвучил все страхи, которые терзали Софита.

Том совершенно растерялся и не нашел, что ответить. У него было детское желание закрыть уши и не слушать, не знать и не понимать так отчетливо, что Билл не разделяет его надежд на счастливое будущее.

Он смотрел на Сурма, желая только сбежать куда-нибудь подальше, где он не будет снова настолько уязвим и беспомощен.

- Мы можем уехать послезавтра утром, - тихо проговорил он, прежде чем развернуться и выйти из комнаты в гардеробную.

Билл остался один с мыслью, что этой выходки муж ему точно не простит. Он бросился вслед за Томом, который снял с себя пиджак и почему-то принялся тщательно складывать его.

- Прости меня, - растеряно попросил Сурм, несмело дотрагиваясь до его локтя.

- Уйди, - твердо произнес мужчина, убирая свою руку и стараясь избежать прикосновений.

– Я разозлился, я не хотел… - панически оправдывался юноша, в смятении оглядываясь и не зная, как убедить мужа послушать его, понимая, что перешел границу, и теперь Том не поверит ни одному его слову.

- Билл, пожалуйста, - не поворачиваясь, очень холодно и спокойно произнес Софит, - я хотел бы побыть один.

Но тот в панике пытался ухватиться за него и лепетал что-то несвязное.

- Билл, если ты сейчас не оставишь меня, я тебя ударю, - четко и раздельно проговорил Том.

Юноша отшатнулся, он действительно испугался и, молча глотая слезы, наблюдал, как его муж быстро переодевается и покидает их покои.

Том ушел из домика для гостей и отправился к месту, где любил бывать еще ребенком. Небольшое углубление в склоне расщелины, завешанное длинными стеблями и закрытое широкими листьями, много лет являлось его надежным убежищем от посторонних, здесь он мог побыть один и подумать. Том уселся на небольшой выступ, прислонился спиной к влажной земле склона и закрыл глаза. Шелест листвы успокаивал его, не хотелось ни о чем думать – хотелось просто справиться с бушующими внутри эмоциями. Еще ни разу в его душе не было столько безнадежности и боли; каждый вдох разрывал грудную клетку и не было сил даже пошевелиться. А ведь еще вчера Тому казалось, что он безгранично, безумно счастлив, и больше ничего и не надо, еще вчера он находился во власти своих иллюзий и надежд.

Софит усмехнулся, думая, что во всем виновата эта самая надежда, живущая в нем и не желающая умирать. Только из-за нее он не мог принять очевидного, того, что видели все вокруг: Билл ненавидит его и живет с ним лишь из необходимости. Уже давно надо было посмотреть правде в глаза: только из-за этой призрачной надежды на взаимность со стороны Билла, он не заявил о несостоявшейся первой брачной ночи, только из-за нее он не признал жалобы, поданной Мирро, только из-за этого ненормального желания верить в их брак он додумался привезти Сурма в их имение и попытаться доказать что-то собственной семье.

Том ощущал себя круглым дураком, и вовсе не Билл заморочил ему голову, а он сам не хотел ничего знать и ничего видеть. А Сурм просто пошел у него на поводу, ведь ему некуда было деваться.

Шло время; тело затекло, под тонкую рубашку стал забираться ночной холод, а мужчина так и не нашел ответов. В конце концов, он решил просто дать себе время и ничего пока не предпринимать: когда у него появятся силы, он поговорит с Биллом, и они вместе подумают, как лучше поступить, чтобы ни одному из них не приходилось больше притворяться и делать то, чего на самом деле совсем не хочется.

Глава 14

Торт

Огромный жук странного вида и цвета полз по раме единственного окна в спальне супругов, и Сурм бездумно наблюдал за ним. После бессонной ночи – проведенной в огромной холодной кровати, ведь Том так и не вернулся в отведенный им домик – Билл чувствовал себя разбитым и несчастным. Юноша не мог не понимать, что вел себя ужасно и глупо, что опять сильно обидел мужа ни за что, но чувство вины было лишь малой толикой тех эмоций, которые не дали ему заснуть сегодня.

Больше всего Билл боялся своего вновь вернувшегося одиночества. Потеряв Тома, он осознал, что не нужен никому: ни своей семье, где каждый был сам за себя, ни семье мужа, где все считали его недостойным Тома, ни даже самому себе. Судьба подарила ему человека, который, действительно, был достоин любви, и этот человек был готов терпеть его глупость и ограниченность, не прося взамен ничего, кроме уважения и элементарной осмотрительности.

Не будь Билл вчера так удручен холодным приемом родственников, он проследил бы за тем, что говорит, и вместо того, чтобы набрасываться на Тома, просто рассказал бы ему, чего так боится. Тогда он мог бы надеяться, что муж привяжется к нему – в конце концов, Софит хотел детей, которых только Билл мог родить ему.

Из невеселых мыслей его вывел слуга, пришедший сказать, что в столовой хозяйского дома уже все собрались на завтрак и ждут только его.

Юноша подскочил и забегал, одеваясь: ему просто необходимо было увидеть мужа и сказать, как он сожалеет о вчерашнем. Сурм собирался сегодня показать Тому, что одумался и хочет поддерживать самые лучшие отношения с его семьей. Пусть они и не любят его, но сам он будет так доброжелателен и мил, как только сможет.

Когда Сурм вышел к завтраку, все уже сидели за столом. Билл извинился за задержку и сел рядом с Томом, украдкой разглядывая его и пытаясь понять, о чем он думает и в каком настроении. Ему казалось, что он делает это незаметно, но его взгляды увидела Елена – хозяйка дома, которая еще с утра отметила, что ее старший сын сам не свой: слишком задумчивый и печальный.

После завтрака Билл так крепко вцепился в мужа, что тому стало предельно ясно – самое время поговорить. Том внутренне собрался и напрягся, когда, едва они скрылись из видимости и отошли в сторону гостевого домика, Билл затараторил:

- Прости меня, я совсем не то вчера сказал, я вовсе не ненавижу тебя, это неправда. Я знаю, как я виноват. Я очень постараюсь, чтобы…

- Билл, я тебя ни в чем не виню, - останавливаясь и грустно улыбаясь, произнес Том. – Пойдем в дом.