Джудит, не удержавшись, с упреком взглянула на него.

– Никакие узы, сэр?

– Вы ведь имеете в виду детей, не так ли? – с тревогой осведомился герцог. – Но вы непременно полюбите их всей душой! Я не верю, что где-либо есть дети лучше, чем мои.

– Да, сэр, я действительно слыхала… Но вы меня не понимаете! Вовсе не поэтому я… Прошу вас поверить мне, сэр: то, что вы предлагаете, – невозможно! Вы должны жениться на какой-нибудь знатной леди, принцессе; вы и сами понимаете, что именно к этому вас обязывает ваше положение!

– Ничуть не бывало! – возразил герцог, надувая щеки. – Здесь не может быть никаких возражений и решительно никаких препятствий. Вам не следует думать, что это какой-либо брак по расчету. Дескать, когда я женюсь, то парламент выделит мне содержание, и я смогу расплатиться по всем долгам, заживу, как в сказке! Мы с вами превосходно поладим!

Мисс Тавернер поднялась на ноги и отошла к окну.

– Мы с вами не подходим друг другу, сэр. Я благодарю вас за честь, которую вы мне оказываете, но искренне умоляю вас – не тревожьте мою душу, настаивая на своем. Я не могу ответить на ваши чувства.

При этих ее словах герцог совершенно пал духом и убитым голосом поинтересовался, не даровала ли она свою привязанность кому-либо другому.

– Этого я и боялся, так я и думал, что кто-либо уже опередил меня, несмотря на то что я поднял все паруса, чтобы поспеть к вам первым.

– Нет, сэр, сердце мое свободно, однако…

– Прекрасно! Значит, я могу не вешать нос, – воскликнул герцог и просветлел лицом. – Судя по всему, я застал вас врасплох, но, когда вы все хорошенько обдумаете, то измените свое мнение.

– Уверяю вас, сэр, что решение мое твердо и окончательно. Я высоко ценю дружбу, которой вы меня одарили, однако отношения более тесного свойства… вы меня понимаете, и мне нет нужды говорить еще что-то.

– Да-да, к чему все эти разговоры? – согласился герцог. – Я действовал чересчур поспешно, вы еще недостаточно хорошо знаете меня, чтобы дать мне ответ.

Мисс Тавернер почувствовала, как ее охватывает отчаяние, – несмотря на все ее старания, он решительно отказывался понимать ее. Она отвернулась.

– Все это не имеет смысла, сэр. Помимо моих собственных чувств, вам следует знать, что мой опекун, лорд Уорт, решительно настроен не давать своего согласия на мое замужество до тех пор, пока я остаюсь под его опекой. Он ни за что не смирится даже с обручением. Он сам мне так сказал и, полагаю, говорил совершенно серьезно.

Герцог уставился на нее как громом пораженный, растерянно заморгал, после чего принялся расхаживать по комнате, заложив руки за спину.

– Так-так! Будь я проклят! – провозгласил он. – И с чего бы это он повел себя таким образом? Очень странно, честное слово!

– Да, сэр, но я ничуть не преувеличиваю. Так оно и есть. Он твердо намерен стоять на своем.

– Чертовски странный тип! Однако же я не какой-нибудь первый встречный, пусть и не хочу похваляться своим положением, и, можете не сомневаться, Уорт запоет по-другому, когда я с ним увижусь. Да, именно так я и поступлю: так будет лучше всего. Я, знаете ли, не придаю особого значения подобным вещам, но мне нравится, когда все проходит без сучка и задоринки, и я заручусь разрешением Уорта на то, чтобы ухаживать за вами. Да, это лучшая тактика: я должен повидаться с Уортом, и тогда у вас отпадут последние возражения. И вот что я вам еще скажу! Мне только что пришла в голову прекрасная мысль! Я приглашу Уорта встретить с нами Рождество в Буши!

Он улыбнулся ей с такой детской радостью, явно гордясь своей незамысловатой изобретательностью, что у мисс Тавернер не хватило духу возражать далее. Ей оставалось лишь положиться на способность своего опекуна вызволить ее из затруднительного положения и пожелать герцогу доброго дня со сдержанностью, которая не показалась бы ему оскорбительной. Он вновь пообещал ей незамедлительно обратиться к ее опекуну, и она согласилась. На том они и расстались.

В глубине души девушка лелеяла надежду, что трезвые раздумья охладят пыл ее знатного возлюбленного. Однако он незамедлительно отправился к Уорту, чего она даже не подозревала и при первой же возможности намеревалась предупредить графа обо всем.

Приняв такое решение, в тот же вечер в «Олмаксе» Джудит с радостью увидела своего опекуна. Когда она вошла, он стоял рядом с леди Джерси, склонив к ней голову и демонстрируя безупречный профиль, он слушал, что говорит ему ее светлость. Но вскоре граф заметил мисс Тавернер и поклонился. С дружеской улыбкой на устах он пересек комнату и попросил оказать ему честь позволить пригласить ее на танец.

Джудит, выглядевшая сногсшибательно в платье из индийского муслина, украшенном золотым брюссельским кружевом, ответила ему согласием, но, прежде чем выйти с ним на середину залы, чтобы занять место в танце, она вытолкнула вперед мисс Фэйрфорд, которая пришла в «Олмакс» в качестве подопечной миссис Скаттергуд.

– Полагаю, сэр, вы еще не знакомы с мисс Фэйрфорд. Гарриет, позвольте представить вам лорда Уорта.

Мисс Фэйрфорд, наслушавшись от Перегрина нелестных отзывов о его опекуне, уже заочно страшилась графа и, едва осмелившись поднять на него глаза, была буквально подавлена внушительным ростом и величественным видом Уорта. Он же поклонился и отпустил какую-то любезность, отчего бедная девочка все-таки набралась храбрости и бросила на него испуганный взгляд. Заметив в его глазах выражение равнодушного порицания, она покраснела до корней волос и вновь отступила ближе к Перегрину.

Лорд Уорт вывел Джудит к остальным танцорам.

– Вам нравятся скромные серенькие мышки? – полюбопытствовал он.

– Иногда. Когда они настолько милы, как мисс Фэйрфорд, – ответила она. – А вам?

– Мне? – переспросил он, выразительно приподнимая брови. – Что за глупый вопрос! Нет, не нравятся.

– Не понимаю, почему вы называете мой вопрос глупым, – гневно заявила ему Джудит. – Откуда мне знать, что вам нравится, а что – нет?

– Полагаю, вы вполне можете догадаться и сами, но я не стану тешить ваше тщеславие, рассказывая вам об этом.

Она, вздрогнув от неожиданности, метнула на него негодующий взгляд.

– Тешить мое тщеславие! Это его не потешит, уверяю вас!

– Вы слишком многое полагаете само собой разумеющимся, мисс Тавернер. А что же потешит ваше тщеславие, позвольте узнать?

Она закусила губу.

– Вы не упускаете ни малейшей возможности, чтобы свалить всю вину на меня, лорд Уорт, – с обидой в голосе заявила Джудит.

Он улыбнулся и, когда в очередном танцевальном па руки их соединились, легонько сжал ее ладошку.

– Не огорчайтесь. Я имел в виду именно то, о чем вы подумали. Вы удовлетворены?

– Нет, нисколько, – сердито заявила в ответ Джудит. – Это глупый и беспредметный разговор; он мне не нравится. Я была рада увидеть вас сегодня вечером, потому что хотела поговорить с вами, но вы, как я вижу, пребываете в своем обычном неприветливом расположении духа.

– Напротив, сегодня я чувствую себя умиротворенным более обыкновенного. Однако вы опоздали. Я уже слышал последние новости и потому должен поздравить вас.

– Поздравить меня? – переспросила Джудит, ошеломленно глядя на него. – С чем?

– Насколько я понимаю, в самом ближайшем будущем вы станете герцогиней. Позвольте еще раз искренне пожелать вам всего самого наилучшего.

В это мгновение танец разделил их. Голова у Джудит, двигающейся в такт музыке, пошла кругом; она едва следовала ритму движения, с трудом дождавшись, когда они с Уортом вновь окажутся в паре. Стоило им сойтись, она требовательно спросила:

– Как вы можете так говорить? Что вы имеете в виду?

– Прошу прощения. Или вы хотите сохранить подобное событие в тайне?

– В тайне?!

– Вы должны извинить меня. Я полагал, для публичного объявления о помолвке недостает только моего согласия.

Она побледнела.

– Господи милосердный! Значит, вы виделись с ним?

– Естественно. Разве не вы сами прислали его ко мне?