Она с радостью побежала к двери, ожидая возвращения матери, ушедшей год назад на рыночную площадь, но почему-то не вернувшуюся. Дедушка говорил, что мама вернётся, нужно только подождать. И она ждала, каждый день с нетерпением ожидая возвращения матери, с радостью ребёнка выбегая в прихожую и снимая засов с двери. Дедушка пытался отучить её от этой привычке, но не мог совладать с девочкой - та была слишком быстра для старика.

На этот раз стучал какой-то другой человек, как и всегда. Его лицо было невыразительным, и в то же время грустным. Он был одет в чёрный плащ с ободранными полами - видно, отрывал куски плаща на перевязку ран или что-то подобное - именно так изображались все Боги Смерти, Шинигами - рваное тряпьё было их одеждой, скрывающим фантомные тела Ангелов. Он вытер ноги о коврик перед дверью и, поклонившись маленькой Аганне, он вошёл в дом.

- Ты, должно быть, Аги? - Человек улыбнулся. - Позови дедушку. Он ведь дома, да?

- Сейчас. - Аганна улыбнулась в ответ автоматически - его улыбка была забавной, доброй и какой-то робкой, будто он не осмеливался улыбнуться ребёнку - сейчас бы Аганна допросила его, но тогда ей показалось всё естественным. - Он наверху. Я его позову.

Она поднялась вверх по лестнице и свернула направо - к двери в кабинет старика, как его звали друзья - Жимбо. Она могла лишь догадываться об истории стой необычной клички - дедушка был когда-то наёмником, сражавшимся против орков, но затем он вновь пересёк границу Империи и остепенился, купив дело одного мелкого торговца. В нём оказалась предпринимательская жилка и дела пошли в гору. Затем он нашёл себе жену - ныне покойную - и зачал дочь Мэрили - мать Аганны.

Он сидел за своим столом и что-то сосредоточенно писал - очередные ценные бумажки, как говорил Жимбо.

- Там тебя зовут. - Аганна показала пальцем назад, на лестницу. - Спустись, деда.

- Кто?

- Мужчина. Не знаю его.

- Ох-хох. - Он поднялся со стула с очевидным усилием и направился вниз.

Старик спустился медленно, с неохотой, после обильного обеда - он трапезничал в кабинете, позволяя внучке есть рядом с собой, заставляя старую горничную подниматься наверх с подносами, на что та тайно жаловалась Аганне. Жимбо мог позволить своей семье покупать лучшее мясо и фрукты, но не мог ничего с собой поделать - он любил есть скорее много, чем лучшее - с таким отношением было удивительно, что он ещё ни разу не отравился - не иначе как обрёл иммунитет.

- Здравсвуйте. Проходите.

Но человек в чёрном плаще отказался.

- Мне... надо кое-что сказать вам. - Он покосился на Аганну. - Только вам. Без девочки.

Старик пшикнул на девочку и та повиновалась: пошла наверх в свою комнату. Как только она скрылась за лестницей, незнакомец начал свою речь.

- Видите ли... я жил рядом... можно даже сказать, что жил очень близко с Мэрили. Она, как бы это сказать... - Заметив, что Жимбо напрягся, незнакомец сразу сменил направление разговора. - Хочу сказать, что она очень вас уважала как отца и не посмела бы торговать собой... Я не хочу вас обидеть. Я, можно сказать, её муж.

- И что вы хотите? Жениться на ней?

- Я бы хотел, я предлагал ей, но...

- Что но? - Жимбо упёр руки в распёртые бока. - Хотите моего золота на приданое?

- Нет, что вы! Она бы не посмела. Я же говорю, она очень вас уважала... - Незнакомец помялся и вошёл в дом, протянув руку Жимбо, но тот отклонил её брезгливым взглядом. - Она сказала мне навестить вас... вас и её дочь, Аганну. Она много о ней рассказывала, но не могла наведаться. Она очень скучала, заверяю вас.

- И чем же она была так занята, что не могла повидаться с единственной дочерью.

- Вообще-то, не единственной. Но это не то. Она прислала меня к вам, затем, чтобы я...

- Что с ней случилось, что вы пришли ко мне в дом вместо неё? - Рявкнул Жимбо.

- Она... она умерла.

Незнакомец повесил голову, и воцарилась робкая тишина. Старик напрягся, ошарашенно смотря в лицо незнакомцу. Аганну выдал скрип - она сидела на лестнице и подслушивала.

Жимбо обернулся и увидел её. Он изменился в лице.

- Быстро, в свою комнату!

Но она и так уже стремглав неслась туда - обдумать всё, что она услышала. Она долго сидела в углу своей комнаты, обхватив колени. Она не знала, сколько времени провела в комнате, кажется, приходили Вампир и Лилу и пытались её утешить, но, похоже, на неё это не подействовало. Дедушка много раз заходил в комнату и вздыхал, но ничего не мог поделать с внучкой, тихо держащейся за голову или колени в своей комнате.

***

Когда пелена снов, безумных, как ей казалось, спала, была уже осень. Старик Жимбо, решив растормошить внучку, взял её с собой в путешествие в Паризию, в Брил, где он собирался торговать редкими изделиями из кости, которые он коллекционировал со времён бытия наёмником, так как его дело медленно накрывалось медным тазом, из-под которого он рассчитывал выскочить благодаря новым средствам.

Два дня караван шёл благополучно на юг, к границе с Конфедерацией, откуда нужно было идти на восток - прямо в Брил идти мешал густой и старый лес, населённый тварями, которых боятся даже эльфы что Железного Клана, что хищные Императора. Караван шёл быстро - новые обозы, не скрипели и почти не тряслись. Остановки делали только в трактирах на обочинах прямой дороги - караванщики могли бы ехать хоть всю неделю, но уставали от ленного движения на фургонах, подпитанных от алхимических батарей. Охранники следовали пешком, озираясь по сторонам, всегда наготове встретиться с врагом, каким бы ужасным он ни был - наёмники за золото сразятся даже с драконом или гефастом, что ещё страшнее.

Миновав последний трактир, через пару часов неторопливой поездки, караван внезапно остановился. Предпоследний фургон, в котором ехала Аганна со стариком Жимбо и его утварью, почти врезался в впереди едущий, но Жимбо вовремя проснулся - он удобно разлёгся на кресле водителя и дремал с полузакрытыми глазами, благо дорога была ровная ещё пару километров, и он зажал рычаги.

Старик Жимбо слез с обоза и направился в начало каравана, спросить что случилось. Вернулся он обеспокоенным через десять минут.

- Аги, милая, у нас проблемы.

- Что?

- Проблемы. - Жимбо посмотрел через плечо назад, ожидая увидеть что-то, но видел, что выдавило на его лице нервную улыбку. - Бревно посреди дороги. Может, пронесёт?

- Что пронесёт?

- Проблемы. - Жимбо потрепал внучку по голове. - Спрячься в фургоне за ящиками и сиди тихо. Я скоро вернусь.

Аганна повиновалась беспрекословно - дедушка был добрым, да ей и не хотелось причинить ему неудобств своим непослушанием на публике. Некоторое время всё было тихо.

Раздались крики, звон металла. Быстрые тяжёлые шаги послышались совсем рядом.

В фургон влез кто-то и, тяжело дыша, поднял ящик, за которым сидела Аганна, обхватив колени.

- О, здесь девчонка! - Крикнул он кому-то сзади.

- Мешает? Убей.

- Может, с собой возьмём?

- Бери. Только быстрее, мать твою.

Второй влез в фургон и протянул руки к Аганне, скалясь в полутени. Она сидела, боясь пошевельнуться - вдруг оставят в покое? К тому же это приказал Жимбо.

- Не смей!

Раздался громкий удар и второй, скривив лицо от боли, обернулся, выхватив кинжал. Он дёрнулся назад и с размаху всадил кинжал кому-то сзади.

Кто-то крикнул снаружи "отступаем!" и эти двое, бросив ящик, выпрыгнули из фургона и скрылись посреди деревьев, закрывавших большую часть обзора. Она тихо, аккуратно и осторожно, выползла из своего укрытия, мотая головой в поисках бандитов. Только убедившись, что поблизости нет бандитов - одни лишь охранники каравана - она посмотрела вниз.

Увидела там дедушку, на груди которого медленно растекалась кровь.

Она увидела что-то новое - нить, тянущуюся от убегающего бандита к ране, к старику Жимбо. Но эта связь была особая - будто тёмно-красная линия, отличная от предыдущих чем-то вроде запаха или вкуса, при этом этот цвет был таким знакомым, будто она всегда его видела.