Джесс, отвечающая на его поцелуи, дарящая спасительные ласки, рождая в нем до сего неизведанные чувства, которым он еще не подобрал названия, однако они полностью затопили его, не будет повторять то же самое с другим мужчиной, особенно с Леоном.

Сколько Брэндон проигрывал в битвах со злым роком? Может, ему стоит наконец - таки выиграть войну и дать Джесс понять, что он не намерен отпускать ее и передавать в руки Леона Максвелли без борьбы?

Любит ли он Джесс? Брэндон не в силах был точно ответить на вопрос, возникший в его сознании, все же мысль, что кто - то, кроме него, будет прикасаться к ней, попробует на вкус ее сладкие губы, подобно острому лезвию выточенного ножа резала его по живому, причиняя нестерпимую боль, отдающую в солнечное сплетение.

Его решительный взор невольно упал на асфальт, и Брэндон, нагнувшись, поднял золотое тонкое обручальное кольцо. Ему не нужно и гадать, кому оно принадлежит, ведь именно его показывала Джесс. Именно это чертово кольцо Леон надевал на ее пальчик, закрепляя тем самым на нее законные права, безмолвно бросая вызов Брэндону, указывая, что она переходит в его личную собственность.

Только на данный момент кольцо лежало на ладони Брэндона, а Джесс, почти наверняка, и не заметила, как оно соскользнуло, будто кто - то свыше расслышал оглушающий вопль Брэндона, так и не вырвавшийся наружу.

Сжав кулак, Брэндон слабо улыбнулся, предвкушая вожделенный триумф. Возможно, Джесс и отрицает, что ее тянет к нему, во власти тех же страстных ощущений, как он, но он приложит максимум усилий, дабы принудить девушку сбросить маску холода и отчужденности.

И обручальное кольцо, находящееся у него, вдохновляло некой непоколебимой уверенностью и радужными надеждами на счастливый финал. Надеждами, которые нельзя сломить или разрушить.

ГЛАВА ДЕВЯТНАДЦАТАЯ.

Чертя подушечкой пальца невидимые узоры по подушке, Джесс лежала на животе, обдумывая принятое решение. Жаль, что Леон улетел на один день в Лас - Вегас по срочным делам, зато у нее появилось время для моральной подготовки. Она представляла, как объявит мужчине о разрыве, вернув ему обручальное кольцо, которое, к сожалению, прежде ей придется найти.

Джесс ума не могла приложить, куда его положила, где искать, потому что не снимала кольцо с пальца с того самого момента, когда Леон надел его. Неприятности преследовали ее, не желая отступать, да еще и Брэндон, до сих пор не вернувшийся домой. С одной стороны Джесс вовсе не должено было волновать, куда он пошел, ведь утром она четко дала ему понять, что между ними невозможны никакие отношения. Дружеские, в том числе, пусть ей и хотелось бы их сохранить.

Предельна ясна была одна важнейшая вещь. Брэндон не готов к браку, а она не способна больше чего - то ждать или надеяться. Достаточно того, что Джесс целых пять лет тщетно пыталась полюбить и добиться взаимной любви от неприступного и хладнокровного Леона Максвелли. Она устала надеяться, прекрасно догадываясь, что ничего не сбудется и не придет. Брэндон, может, и хочет ее тело, понимает ее, как никто другой, тем не менее провести с ней остаток жизни и сделать законной женой он не собирается. Во - первых, Брэндон сам говорил, что не желает жениться и связывать себя узами брака, к тому же ему придется налаживать семейный бизнес, решая сложные проблемы, а до любви и семьи у него нет дела. Свободные отношения тяготили Джесс, так как благодаря Леону она научилась сознавать цену крепкого брака, хоть с ним у нее и не получилось создать семейный очаг. Может, только уважение к семейным узам она и переняла от его семьи добровольно. Остальное же было ей насильно навязано, от чего сейчас подкатывала противная тошнота к горлу. Тошнота к тому образу жизни, на которой Джесс сама же подписалась из - за чертового чувства ответственности и благодарности перед человеком, оказавшим ей помощь в нужный момент.

Неожиданный стук в дверь вывел ее из размышлений, и Джесс приняла вертикальное положение, сев на край кровати и свесив ноги. На пороге стояла ее мать, озабоченно разглядывая дочь, будто что - то желала спросить, но боялась причинить лишнюю боль или потревожить свежую рану.

- Джесс, ты не хочешь тыквенный пирог? - непринужденно спросила миссис Лоусон. - Я отпустила служанок и сама испекла его для тебя, как в детстве. Тебе принести или ты спустишься?

- Не хочу, мамочка, - прикусив нижнюю губу, покачала головой Джесс. Детство...Наверное, теперь каждый проведенный миг своей жизни будет связан для нее с Брэндоном. Как она допустила, чтобы из старых друзей, доверявших друг другу, они превратились в любовников? Полностью ее вина, послужившая началу необратимого конца их долгой дружбы.

- Доченька моя, - ласково обратилась к ней мать, приблизившись и присев на край кровати. - Что случилось? Вы снова поссорились с Леоном? Вчера он не мог до тебя дозвониться, поэтому позвонил мне и рассказал все. Иногда даже я не пойму его поведения, но то, что он любит тебя, хоть и не понимает этого пока, очевидно.

- Он не любит меня, мама! - удрученно воскликнула Джесс. - Люди заводят щенков, дрессируют их, чтобы они слушались и подчинялись хозяину, а если щенок по - прежнему строптив и непокорен, то тогда его наказывают. Леон обращается со мной, будто я его преданная собачонка, которая должна беспрекословно его слушаться, иначе наказанием будут подобные ссоры и скандалы.

- Джесс, вы уже с ним расстались, да? - вздохнула мать, указав печальным взглядом на ее безымянный палец. - Ты вернула ему кольцо?

- Я потеряла его, - призналась девушка. - Не знаю, куда оно делось, но помню, что не снимала кольцо. Я осмотрела весь дом и машину, а его нигде нет.

- Ты из - за этого так сильно расстроилась? - выдвинув неверную догадку и переводя тему, улыбнулась миссис Лоусон. Единственное, за что никогда не устанет Джесс благодарить Леона, за его деньги, спасшие ее мать. Джесс помнила, как в тот переломный для их семьи момент позвонила Брэндону в поисках материальной помощи, да и моральной, чего таить, однако железный голос его секретаря сообщил, что мсье Дюбуа не в состоянии раздавать всем столь крупные сумму в качестве благотворительности, напомнив при этом, что ей не стоит забывать о смерти Патрика Дюбуа и легших на плечи Брэндона забот о корпорации.

- Мам, я хочу побыть одна и понять, что делать мне дальше, - пробормотала Джесс, откинув светлую прядь со лба.

- Какое бы решения не было тобой принято, милая, я всегда поддержу тебя, - погладила ее по голове мать. - Лишь не совершай импульсивных поступков и взвесь все "за" и "против". Давай, я все - таки принесу тебе кусочек пирога? Ты же с утра ничего не ела!

- Мама...- начала Джесс, но раздавшийся мужской голос, как гром среди ясного неба, заставил обеих женщин вздрогнуть и посмотреть на облокотившегося к дверному косяку Брэндону. В карих глазах весело прыгали чертики, а на губах играла счастливая улыбка, и Джесс нахмурилась, удивляясь, чему он радуется. Пока она утопает в водовороте тягостных раздумий, грустит и занимается самоанализом собственных действий, он безмятежно улыбается и веселится, что - то пряча за спиной.

- Брэдди! - встала миссис Лоусон, следя за тем, как входит мужчина. - Как хорошо, что ты пришел! Я не могу уговорить Джесс поесть, а у нее с утра не было во рту и крошки.

- Не забывайте, что Вам противопоказан стресс, - изогнул черную бровь Брэндон. - Я лично проконтролирую, чтобы Джесс сейчас же поела. Не обижайтесь, но я принес ей кое - что другое вместо пирога.

- Да что угодно, только бы она покушала, - пожала плечами ее мать, поспешно ретировавшись, не обращая внимание, как переменилась в лице Джесс, стоило Брэндону занять место матери рядом с ней. Когда их бедра случайно соприкоснулись, то Джесс дернулась, попытавшись подняться, но теплые пальцы обвили ее запястье, не давая пошевелиться.