Сержант закончил сборы, взвалил на себя сумки, подхватил волокуши, и даже не взглянув в её сторону, двинулся к выходу из леса. И тогда Айса приняла решение.
— Постой, давай помогу...
Глава пятнадцатая
К полудню дорога сделала небольшой поворот и вскоре показалась деревня. Вернее показался высокий частокол, коим она была огорожена. Плотно пригнанные друг к другу толстые колья воинственно ощерились острыми зубьями. Такая защищённость была обусловлена обилием любителей лёгкой наживы в этих краях.
Деревня Серебряный Родник, несмотря на свои скромные, по местным меркам, размеры, была выстроена по образу и подобию всех поселений вольных земель и, пройдя через ворота, друзья очутились разом в самом начале главной улицы — широкой, свободной и на удивление чистой. Белые домики с разноцветными черепичными крышами придавали посёлку вид праздничный и нарядный.
Центральная улица пролегала через всё поселение и упиралась в точно такие же крепкие ворота. Аккурат посередине деревни возвышалось здание о двух этажах, к которому и подошли уставшие путники. В дверях, приветливо улыбаясь и попыхивая резной трубкой на длинном мундштуке, стоял мужчина с седыми вислыми усами. Колин и Айса не сговариваясь, опустили свою ношу.
— Светлого вам дня, добрые люди, — выпустил колечко мужчина.
— Неужели то, что мы добрые написано у нас на лицах? — ухмыльнулась наёмница.
— Коль вы с миром пришли, так и я уважу, а коли с умыслом, не обессудьте... — чинно молвил незнакомец. — Батька мой так говорил: «Уважай человека покуда он не докажет обратное». Куда путь-то держите?
— Везём раненого друга в Сион к лекарям. Нам бы телегой, какой разжиться. Может, продаст кто?
— Может и продаст, — многозначительно попыхтел трубкой вислоусый и вдруг прищурившись, спросил: — А ты случаем не из той полудюжины, что давеча в окрестностях шастала? Уж больно одёжа твоя на ихнюю походит.
Вокруг собирались местные, преимущественно мужчины. Айса напряглась. Седоусый, конечно же, заметил её состояние, но виду не подал, предоставив возможность ответить самой. Сержант решил вмешаться. Он отстранил Айсу и вышел вперёд.
— Меня зовут Колин. Мы с другом, — движение рукой в сторону Скахета, — шли в Ивокарис. В лесу на нас напали разбойники, а те шестеро которых вы упомянули, нам помогли. Скахета тяжело ранили, и Айса вызвалась довезти его до Сиона. Буду очень признателен, если у вас найдётся телега с лошадью на продажу.
Некоторое время старик молчал, загадочно улыбаясь в усы и пуская дымные кольца. Когда пауза чересчур затянулась, он отступил в сторону и сделал приглашающий жест.
— Что ж, милости прошу в Серебряный Родник. Моё имя Зархи. Я здешний староста...
За широким столом староста Зархи чистил вяленую рыбину и наблюдал, как Колин с Айсой, почти не разжёвывая, поглощают горячую мясную похлёбку. Уставшие путники ели жадно, словно в последний раз, попутно макая куски хлеба в аппетитное варево. Помимо котелка с похлёбкой, на столе так же возвышался глиняный кувшин с местным пивом, но ни сержант, ни наёмница к нему так и не притронулись.
Оторвав здоровый кус балыка, седоусый закинул его в рот, наклонил кувшин и обновил пиво в стакане. Покуда гости расправлялись с едой, он успел подлить себе дважды. Наконец сержант отвалился от стола, утёр рот тыльной стороной ладони и произнёс:
— Фух, ну и вкуснотища, — он провёл по стенке котла последним кусочком хлеба и закинул в рот. — С этим путешествием я не то, что вкус, забыл даже как пахнет варёное мясо.
Старик улыбнулся в усы и поинтересовался, оторвав полоску от рыбной тушки:
— Так что же на самом деле случилось в лесу? — Колин с Айсой переглянулись, а Зархи усмехнулся. — Да не тряситесь вы так. Я же не слепой и умею складывать. К примеру, от моего взгляда не укрылось, что ваш друг ранен мечом, тогда как лесные разбойники пользуются несколько иным оружием. Плюс ко всему его рана смертельная, но он почему-то не умер, а лежит словно замороженный. Не иначе маг потрудился. И кстати, судя по его татуировке — он, как и ты, милая дева, принадлежит Храму Теней. Я прав?
— В общем-то, да, — не стала отрицать Айса. — Но для деревенского старосты ты слишком наблюдателен. Назревает вполне закономерный вопрос — чем нам грозит твоя наблюдательность?
— Не беспокойся красавица, это всего лишь любопытство старого человека, не более. У нас в деревне порой так скучно...
— Благодарим за вкусную пищу, почтенный Зархи, но нам нужно торопиться, — Айса ни на миг не поверила в простое любопытство старика. — Что насчёт телеги?
Староста собрал кости горкой и извлёк из-за пазухи уже знакомую путникам трубку. За ней на стол лёг кожаный кисет и Зархи принялся неторопливо набивать резное жерло. Так же молча достал из масляного светильника лучину, раскурил трубку и с наслаждением затянулся.
— Я так скажу, телегу с лошадкой мы вам справим, но только завтра, — он повелительно повёл трубкой, останавливая готовую возразить наёмницу. — За ночь с вашим другом ничего не случится, а утречком сведу вас с кем нужно...
— Ты же сам видел, что у него смертельная рана! — вскинулась Айса, но Колин встал на строну старосты.
— Он прав, Скахету сейчас ничто не угрожает, можем и переночевать. Хоть выспимся, как следует, — Зархи кивнул. — Осталось выяснить какую цену потребует хозяин, — Колин пристально вгляделся в немолодые, но цепкие глаза, обрамлённые лучиками морщин. Староста вынул трубку изо рта.
— О цене можете не беспокоиться, — молвил он. — За ночь и припасы в дорогу — серебрушка.
— Что-то дёшево, старик, — недоверчиво прищурилась Айса. — Где подвох?
— Нет никакого подвоха, милая дева. Остальную цену добьёте рассказом... Правдивым рассказом, — уточнил Зархи, вытряхнув прогоревший табак в мозолистую ладонь.
Айса хотела подняться, но сержант её остановил.
