- Пошли юзом, - прокомментировал Денис и мрачно заметил: - Плохо, здесь небольшой уклон.

Михаил бросил взгляд на скоростемер, который ничего не показывал.

- Почему ноль? - спросил он.

- Колёса не вращаются, - объяснил Фролов.

Тепловоз начал входить в кривую.

- Чёрт, мы движемся всё быстрее, - нервно произнёс Афанасьев.

- Тормозить бесполезно, - напомнил Денис и, открыв боковое окно, высунулся наружу: - Хотя мне решительно не понятно, почему эта дрянь не стирается даже под весом нашей махины.

- Ты уверен?

- Точно не скажу, но вроде рельсы позади локомотива остались такие же чёрные, как будто по ним не скользили двести пятьдесят с гаком тонн. Похоже, законы физики взяли отгул.

- Или слизь смыкается сразу, как мы проезжаем, - предположил Михаил.

Молодой человек повернулся к лобовому стеклу и снова взялся за рукоятку тормозного крана, отметив, сколь сильно у него повлажнели руки.

- Хм, а если попробовать так? - задумчиво произнёс он и, не дожидаясь реакции товарища, задействовал подачу песка под колёсные пары.

Казалось, ничего не изменилось - только раздался отчётливый шорох.

- Похоже, с этой дрянью таки можно совладать, - осторожно улыбнулся Денис. - Скорость уже не растёт.

- Но и не падает.

- Всё равно это хоть какой-то контроль. А вот тормозить я не рискну.

В таком темпе тепловоз продолжал двигаться вперёд.

- Чёрт, когда же это пятно кончится? - ударил кулаком по стенке кабины Михаил.

- Терпение, - ответил Фролов, хотя и его голос дрожал. - Не может же это вечно продолжаться. Гляди!

Мужчины увидели вдали чистые рельсы.

- Будь я проклят, - выдохнул Афанасьев. - Неужели прорвёмся?

- Теперь-то уж наверняка.

Оставшееся расстояние было преодолено быстро. Едва колёса оказались на не загрязнённых рельсах, локомотив резко подался вперёд, тормозя. Тотчас ожила и стрелка скоростемера.

Денис выключил подачу песка и, выждав ещё полминуты, попробовал затормозить. Эффект проявился не сразу - похоже, слизь не сдавалась так просто, но в итоге тепловоз начал замедляться. Убедившись в этом, молодой человек включил тягу. Дизель удовлетворённо забурчал, ускоряя локомотив. Не удержавшись, Фролов снова подал гудок - протяжный, ликующий.

- Ну, ты это, не увлекайся, - похлопал его по плечу Михаил, встав с места помощника. - И следи за скоростью.

- Шестидесяти километров в час нам вполне хватит. Вдруг где-нибудь впереди ещё такая дрянь есть.

- Ладно, не сгущай краски, - пробурчал Афанасьев. - Лучше скажи, как вы можете часами слушать этот рёв?

- Обычно мы закрываем дверь в кабину, - криво усмехнулся Денис.

Михаил понял намёк и, когда шум дизеля стал глуше, спросил:

- Ладно, что будем делать дальше? Этак мы и до Хабаровска дотянем!

- Если бы, - покачал головой Денис. - Не забывай, что когда началась эта катавасия, локомотивные бригады или погибли, или перевоплотились - и поезда остановились, где ни попадя.

- А не разбились?

- Вряд ли. Разве что некоторые - например, с неисправными приборами бдительности. Если это старые тепловозы, вроде ТЭ3, то такое вполне возможно. Но я уверен, что большинство просто автоматически остановилось. В этом смысле железнодорожный транспорт пострадал гораздо меньше, чем автомобильный. Я уж не говорю про авиацию.

- Так, значит, рано или поздно мы упрёмся в другой поезд? - спросил Михаил и внимательно посмотрел вперёд, на убегающие вдаль рельсы.

- Точно.

- А ты успеешь остановиться-то?

- Хоть сигнализация и не работает, я заранее увижу помеху и заторможу.

- Ну, смотри, - не очень убеждённо произнёс Афанасьев и снова сел.

Больше они не разговаривали. Эйфория от преодоления опасного участка прошла, и вернулись не самые радужные размышления о будущем. Чем дальше люди продвигались, тем сильнее в каждом из них крепла уверенность, что эпидемия затронула если не весь край, то солидную его часть.

Впереди показалась небольшая станция.

Увидев состав цистерн, Михаил напрягся. Денис же сразу сориентировался и понял, что возможное препятствие находится на соседнем пути. Несмотря на это, он решил на всякий случай снизить скорость и перевёл рукоятку крана вспомогательного тормоза.

Ничего не произошло.

- Что за?.. - нахмурился он, повернув её до упора.

Когда и это не дало никакого эффекта, Фролов рванул кран машиниста в положение экстренного торможения.

Раздалось сильное шипение сжатого воздуха - и только. Тепловоз продолжал двигаться с неизменной скоростью.

- В чём дело?! - перекрикивая шум, выпалил Михаил.

- Тормоза не работают! Чёрт, я же проверял их после проезда через проклятую слизь!

Денис посмотрел на приборы, пытаясь понять причину внезапно возникшей неисправности, но показания были совершенно нормальными.

- Может, она всё-таки повлияла на колодки... - пробурчал он.

- ТВОЮ МАТЬ!!! - заорал Афанасьев.

Через секунду локомотив резко ушёл в сторону - стрелка оказалась переведена с главного хода на боковой путь...

Скоростемер показывал 45 километров в час, когда тепловоз преодолевал последние свободные метры, а на лобовые стёкла неумолимо надвигалась цистерна.

Затем произошло столкновение.

Адский грохот поглотил все звуки. В мгновение кабина смялась, стёкла брызнули сверкающим дождём вперемешку с фрагментами краски, отколовшимися от деформированной обшивки. Кузов, на который продолжала по инерции напирать задняя секция, оторвался от экипажной части и вздыбился вверх вместе с котлом цистерны, в который уткнулся - словно кит, в последней отчаянной попытке рвущийся на поверхность, чтобы сделать глоток спасительного воздуха. По поезду, в который врезался локомотив, прокатился лязг сжимающихся автосцепок - и когда он добрался до последнего вагона, всё стихло.

Умолк и дизель тепловоза - лишь потрескивал остывающий металл, да постепенно развеивалось облако густого чёрного дыма.

* * *

Холодные струи поливали улицы Зареченска, проникали в обугленные после пожаров здания, барабанили по искорёженным автомобилям и пропитывали одежду горожан, лежащих повсюду. В эту опустошительную картину не вписывался только оранжевый "Москвич-412", медленно катящий по дороге.

Работающие на максимальной скорости "дворники" ничего не могли поделать с запотеванием лобового стекла изнутри. Анатолий поминутно протирал его рукавом и поглядывал в зеркало заднего вида, опасаясь увидеть там преследующие его милицейские "Жигули". Путая следы, он двигался к автосервису не проверенным маршрутом и несколько раз оказывался на улицах, по которым невозможно было проехать из-за разбитых машин.

Свернув на очередном перекрёстке, мужчина резко ударил по тормозам. "Москвич" шаркнул колёсами по мокрому асфальту и замер.

Дорога в нескольких метрах впереди была покрыта странной серой массой, напоминающей своим цветом кровь "зомби". Ничего подобного Анатолий прежде не видел, но поразило его даже не это.

Животные.

Собаки разных пород - от декоративных мелких до бойцовских крупных - и уже знакомые ему крысы.

Они стояли по периметру этого большого пятна. Проценко не сразу понял, что они делают - потоки дождя, стекающие по стеклу и размазываемые изношенными "дворниками", мешали толком разглядеть. Когда же его осенило, он поражённо выдохнул:

- Они едят эту гадость!

Пятно было большое, размером со стоянку перед автосервисом, и всё же его недостаточно, чтобы прокормить всех существ в городе.

"Есть другие? - задумался Анатолий. - И потом, оно должно восполняться, иначе его быстро сожрут".

Он присмотрелся и увидел, что дождь оставляет на блестящей поверхности вещества неглубокие вмятины, собираясь в лужицы или беспрепятственно стекая на чистый асфальт.

Памятуя о недавних безумствах, Проценко сразу отказаться от мысли передавить животных автомобилем. Да и чутьё подсказывало, что лучше на пятно не заезжать - одной аварии на сегодня вполне достаточно.