- Не стоит выводить его из себя, - сказал однажды благородный. - Чтобы не избавиться от тебя прямо сейчас, его останавливает лишь то, что ты напрямую связываешь нас с Кноттом, в противном случае ты бы уже лежал в каком-нибудь лесочке с распоротым животом.

- Я не имею ни малейшего понятия, о чем вы говорите, мой господин. Вы считаете, я вывожу его из себя? Что заставило вас так думать? Если я навел вас на подобную мысль своими действиями, то спешу вас заверить: они не имели под собой никакого дна, и были сплошь продиктованы лишь безразмерным уважением к вам и восхищением вашими же глубокими познаниями во всех областях небесной сферы. Если мои поступки давали повод истолковывать их двояко - а именно желанием досадить господина Агора - приношу свои искреннейшие заверения и спешу заверить, что впредь постараюсь избегать ситуаций, в которых ваш достойнейший спутник мог бы почувствовать мое к нему пренебрежение или нехватку внимания.

- Ты мастер говорить, но будут моменты, когда слова тебе не помогут. Я прошу тебя: попридержи свой пыл, не лезь на рожон.

- Кажется, мой господин не верит мне. Что ж, чтобы его успокоить и показать расположение к господину сутулому, я сделаю ему подарок, о котором меня просили многие.

- Что же это за подарок?

- О, всего лишь продолжение истории. Господин Агор!..

Под треск костра Карим поведал продолжение истории:

- Прихотью судьбы я оказался в Баль-Гуруше. В карманах моих было пусто, но добрые люди дали приют и работу, и я стал вести такую же праведную жизнь, как вел до этого. Я довольствовался подобной жизнью ни много ни мало, как шесть месяцев. Спустя полгода после моего прибытия в столицу, хозяин отправил меня с поручением к знатному купцу. Когда я услышал имя, сердце мое забилось быстрее - то было имя погибшего брата моей сударыни! Пребывая в полной растерянности, я отправился по указанному адресу - и что я вижу? В огромном, богато обставленном доме, пользуясь добром невинно убиенного, восседает предатель, коему я поклялся отомстить! Вне себя от охватившей меня злости я набросился на негодяя, но тот, окруженный стражей, велел меня схватить и бросить в тюрьму. Позже, оказавшись за решеткой, я заново перебрал в уме события той роковой ночи. Стало мне ясно, отчего этот мерзавец, притворявшийся стражником, вернулся за своими жертвами - вырвавшись из окружения, молодой купец унес с собой и грамоту, составленную отцом, грамоту, за которой и охотился подлец. Заполучив ее, наконец, в свои руки, предатель отправился в столицу и стал жить под чужим именем, получая блага, предназначенную не ему. Сердце мое требовало мести. Покинув стены тюрьмы, я прямиком отправился к уже знакомому дому, намереваясь вонзить в грудь подлеца кинжал, но, неожиданно для себя, столкнулся с юнцом, тем самым юнцом из отряда, выжившим во время нападения. Возблагодарив небеса за подарок, мы объединили усилия. Так же, как и я, этот малый имел несчастье убедиться в неэффективности опрометчивых действий. Вместе мы составили план. Для того, чтобы вывести обманщика на чистую воду, нам требовался один человек. На наше счастье, он как раз был в пути.

- Что за человек?

- Не все сразу, мой нетерпеливый господин. Мы пустили по городу слух, что в стенах города, притворяясь благопорядочным гражданином, живет мерзавец, чьи руки по локоть в крови. Люди всколыхнулись, всех невероятно заинтересовало, чей сосед -душегубец. В назначенный день и час на городской площади мы пообещали раскрыть его имя. Однако слухи дошли и до предателя. Надеясь избавиться от нас, мешающих вести ему спокойную жизнь, украденной у другого, он подослал к нам убийц. Нам пришлось принять вызов, я был ранен, досталось юнцу, но бой был за нами. Мы скрылись в укромном месте и принялись зализывать раны. Меж тем, подлец, уверенный в нашей смерти, совершенно успокоился, и продолжил наслаждаться собой как ни в чем не бывало. Меж тем, вскоре должна была состояться его свадьба со знатной боярыней, девицей невинной и прекрасной как утренний рассвет. Преисполнившись жалостью к беднягжке, мы принялись действовать с удвоенной силой. За день до свадьбы я проник в дом мерзавца, переодевшись слугой. Найдя платье, в котором обманщик собирался вести под венец невесту, я малость поколдовал. В это же время юнец распускал слух, что завтра, на свадебной церемонии, которая состоится на главной рыночной площади, честные жители, наконец, увидят того негодяя, о котором так много слышали. Наступил назначенный день, и сердца всех жителей Баль-Гуруша забились в унисон. На главной площади было не протолкнуться: всем не терпелось увидеть мерзавца. Прибыл и подлец со своей невестой. Дождавшись, когда начнется церемония, юнец вскочил на помост и крикнул, что сегодня сам Ярок укажет на безжалостного убийцу, обагрит его одежду кровью и положит злодеяниям, свидетелем которых он является сам, конец. Не успел он договорить, как одежда мерзавца окрасилась в ярко-красный цвет. Все ахнули - то был жених! В этот самый момент подоспел и человек, коего я уже упоминал ранее, но не пожелал раскрыть его личность. Он явился на площадь в окружении множества людей, сетуя на то, что собственный сын не пригласил его на свадьбу, о которой он узнал лишь из письма старого друга. Мерзавец побледнел - перед ним стоял отец несчастного молодого купца и моей возлюбленной барышни, - и вознамерился бежать. Я заступил ему дорогу, не давая уйти от заслуженного правосудия. Он попытался пробиться с боем, но его тотчас схватили и представили на суд убитого горем отца, который признал в "сыне" стражника. Мерзавец во всем сознался и слезно просил прощения. Дождавшись оглашения приговора - пожизненная добыча соли в Песчаном море - я покинул город. У ворот Баль-Гуруша мы расстались с юнцом, и каждый со спокойным сердцем отправился своей дорогой.

- Что же сталось с несчастным отцом? Разве за подобную услугу не принял в свою семью?

- Так получилось, что барышня моя оказалась несколько ветрена, и в момент свадьбы мерзавца уже счастливо нянчила троих детей. Старик же купец велел обязательно заглядывать в гости, если окажусь в тех краях, - Карим уже давно понял, что люди любят счастливые финалы, - что же касается покорного вашего слуги: теперь ему по ночам не дают спать глаза знатной барышни, невинной и прекрасной как утренний рассвет.

Каждый день приближал их к Каборру. Настал момент, когда в одиночестве поднявшись на очередной холм, Карим увидел на равнине два выстроившихся друг напротив друга войска. В тот же миг голодный элементаль устремился вниз. На несколько мгновений огромное гибкое тело его обрело видимость и внезапно заискрилось на солнце. Карим ринулся следом.

ГЛАВА 17

Хард хищно раздул ноздри, втянул холодный, чистый, колючий воздух; тот заполнил легкие, паром вырвался обратно, инеем осел на усах и бороде. Каждая клеточка могучего тела звенела от радостного возбуждения, рвалась в бой. Холода не замечал, находил в нем стимул для движения и жизни, вызовом кипящей крови, бьющейся в венах и артериях. На посиневших солдат смотрел снисходительно, с неожиданным для самого себя презрением. Кавалерия в облачках тумана еще выглядела достойно, а вот пехота представляла собой жалкое зрелище: сплошь в поддетых под доспехи обносках, с влажными носами, ледяные копья держат самыми кончиками пальцев. Огненная речь Маловера не произвела на них должного эффекта. Будь это любой другой бой, Хард бы давно взъярился, но сегодня особенный день. Сегодня закончится хаос, из-за которого его душа потеряла покой. Он по привычке обернулся к Кругу, но вместо мягкого понимающего взгляда столкнулся с жестким Рагона. Мгновенно возникла пауза. Часть его вновь разозлилась на Круга, посмевшего умереть столь нелепо и бессмысленно - смертью, которой не желал для себя ни один командир. Другая его часть привычно напряглась при встрече с Рагоном - ведь отец предупреждал, что его стоит остерегаться в первую очередь. Однако, чего стоят слова отца сейчас, после всех событий, обрушившихся на его безмятежную голову? Рагону досталось больше всех, этого Хард при всей своей враждебности не может не признать. И не может не восхищаться стойкостью, с которой тот принял вести из столицы.