- Должен заметить, из вашей спины получилось очень уютное судно.
- Которому давно пора пристать на берег, и наблюдать оттуда, как носятся вокруг другие корабли.
- Господин Самаах, вы ведь не собираетесь покидать свой пост?
Первый советник рассмеялся.
- Признаться, я подумывал об этом, но когда представил, что вместо меня будут барахтаться мои дети... У меня еще остались силы на одно последнее дело, которое поможет мне возвести под их ногами твердую почву. Я превращу водоворот в земную твердь, на которой им будут поклоняться, и одному Яроку известно, чем окончится этот путь.
Не такой представлял себе прогулку с наставником министр финансов.
- Вы устали, это объяснимо. Мы столько сил вложили в старшего наследника, столького добились, с таким восторгом и надеждой следили за его становлением - и все пошло прахом. Теперь, стоит представить, сколько их еще нужно вложить в принца Лисвальда... Трудно представить его на престоле, на которые принц Раймонд уже доказал свои права, едва ли можно рассчитывать на то, что младший брат достигнет высот старшего, нам предстоит много работы, но когда ее было мало? Вам стоит просто немного отдохнуть, и тогда...
- Во мне говорит не только моя усталость, Амааль. Во мне говорит усталость моих предков, которые из поколения в поколение оберегали королевскую династию, каждый передав своему преемнику неменяющееся наследство - продолжить эту бесконечную кабалу. Вы правы, все наши усилия пошли прахом, последние полгода я только о том и думал. Чем больше я глядел на мальчишку, тем больше понимал - он не заслуживает короны, свалившейся на него с неба. Рагон сделал для Риссена больше, чем этот ребенок.
- Господин Самаах!.. Как можете вы говорить такие вещи? Это ведь не вы! Сами вы бы никогда и не задумались о подобном!
- Ты - честный человек, Амааль, я ни разу не пожалел, что обратил на тебя свой взор. День, когда я встретил тебя под теми развалинами, один из бесценных дней моей жизни. Ты всегда был предан Его Величеству и мне, - мы делили один путь, - но теперь пришло время делать выбор. На юго-востоке назревает конфликт с Сарией, как только Дамар разберется с сыном, он примется за нас. Сделки с Гильдией приостановлены: хищники наблюдают за нами, потирая ладони, выжидая, когда могут начать нас грабить. Его Величество уже практически отошел от дел, младший принц - игрушка на троне. Допусти его к государственным делам - он погубит королевство. Если б Раймонд был жив, он бы справился, но "если бы" никогда не ляжет в основу свершившегося. Ждать помощи неоткуда, будем наблюдать со стороны - всему, что так долго строили и за что боролись, придет конец. Прежние правила не действуют, старые ценности больше не имеют силы, если хотим что-то менять, надо начинать с себя. Настало время самим решать свою судьбу. Амааль, мой верный друг и советник - ты со мной?
Министр финансов неверяще покачал головой.
- Когда я впервые переступил порог дворца, вы мне сказали: "Вот здесь сидит Его Величество, рядом - королева. На этом месте стою я, а вот здесь, подле меня, - твое место. Стой твердо, держись за меня, если начнешь падать, я подхвачу". Я стою там, господин Самаах, я врос корнями в место, что вы мне указали. Вы знаете, я всегда свято следовал вашим указаниям, для меня не было закона выше вашего. Пусть порой приказы короля казались нелепыми и несуразными, и складывалось впечатление, что он так же близок к народу, как морское дно пареольскому кораблю, вы улыбались и кивали мне за его спиной, а потом исправляли последствия его необдуманных шагов. Когда такое случилось в первый раз, я вас спросил: "Стоит ли служить королю, который не отличит землепашца от ремесленника?", и вы ответили: "А на что тогда мы? Чтобы подсказать ему, где тот, кто сеет хлеб, и где тот, кто подбивает подковы". Помните ли вы это? В тот день вы возвели Его Величество в моих глазах на высоту, которую я не должен был оспаривать. Как можете вы теперь говорить, чтобы я посмел его оттуда сринуть?
- Еще полгода назад мне бы и в голову не пришло, что заведу подобный разговор, но времена меняются, Амааль. Вспомни, какие перспективы были у Риссена полгода назад, и подумай, каковы они теперь. Что принесет нашептывание на ухо, если правитель не умеет и не желает ничего менять? Сколько их у нас было, таких правителей, перенявших власть по праву крови, не кажущих носа из дворца? И сколько их еще будет, не умеющих думать, если мы ничего не предпримем?
Министр финансов резко встал.
- Вы сейчас не в себе. Уверен, завтра, отдохнув, вы ужаснетесь тому, что наговорили сегодня. Не стоит переживать по этому поводу, господин советник, вы знаете, наш разговор останется между нами, и я всегда к вашим услугам, когда вам понадобится моя помощь или поддержка.
- Амааль, нам нужен переворот! Это не исход дум одной бессонной ночи, это размышления многих солнц, и чем больше я об этом думал, тем больше убеждался в том, что стране нужна свежая кровь, нам нужен новый правитель!Сколько было принято уместных решений, когда на троне восседали украшения? Сколько было сделано открытий, насколько изменилась жизнь, какого мы достигли прогресса, что дал нам за свой век хотя бы Глориус? Мы топчемся на месте! А между тем взгляни на Мираск. Сорок лет назад, когда степняки восстали и свергли своего короля, мы называли их дикарями и пророчили скорый закат страны, а что теперь? Они опережают нас в развитии, они открыто насмехаются над нами, продолжающими жить в каменном веке! Они открыты для всего нового в то время, как мы замкнулись в своей норе подобно кротам. Единственное, что дает нам перед ними фору - металл, но сколько бы я ни говорил королю развивать металлургию, Глориус не видит ничего дальше собственного дворца. Место, которое мы занимаем на мировой арене, унизительно, и оно будет таковым, если будем придерживаться подобного курса! Амааль, - советник поднялся, положил руку на плечо министра, - пусть тебя не заботит Риссен, но подумай о своих детях. Если не разорвем этот замкнутый круг, Коэн и Хард будут обречены до конца жизни кланяться людям, которые того не достойны. Они могли бы двигать Риссен вперед - но будут вынуждены шептать очередному королю, кто сеет хлеб, а кто кует подковы.
- Пусть это и не та роль, в которой я рисовал их себе в мечтах, - медленно ответил министр, - но меньше всего я хочу видеть их в роли детей бунтовщиков. Вы сказали подумать о детях - о них и думаю. Я беззаветно отдал себя министерству, отчетам, финансам; что они скажут, когда объявлю, что предал собственные убеждения? Я был пуст, когда вы взяли меня под свое крыло и стали учить, я заполнил себя вашей правдой и вашей верой. Не знаю как, но сами вы сумели изгнать их из себя, однако я такое провернуть не могу. Избавлюсь от своей сути - останется пустая оболочка. Если когда-нибудь мои дети устанут кланяться, я не буду их удерживать, они вольны искать свой берег там, где захотят. Но сейчас отступиться от короля, значит, предать то, чему я их учил. Одумайтесь, господин советник: поставив меня в эту ситуацию, вы выставляете меня предателем в любом случае.
В наступившей тишине министр ждал, затаив дыхания, веселого смеха советника. Но Самаах не шутил.
- Что ж, - тяжело молвил советник, - как нелегко это говорить, но здесь наши пути расходятся. Не думал, что когда-нибудь этот день настанет... Полагаю, с этого момента мы враги. Хех, ну кто бы мог предположить... Что ж, если твое решение окончательно, я вынужден констатировать, что с сегодняшнего дня мы по разные стороны баррикад. Я никогда не жалел и не жалею о своем выборе, Амааль, ноесли ты вздумаешь преградить мой путь, я буду вынужден действовать жестко. Поставив на кон свое будущее и жизнь Рагона, любого, кто окажет сопротивление, буду рассматривать как противника. Но ведь и ты сделаешь так же?..
Они вернулись во дворец к моменту вручения подарков. Ярко-синие, зеленые и розовые юбки обвились вокруг стройных ножек танцовщиц в последний раз, место перед троном освободилось, и знать один за другим принялась вручать подарки. Со смешанными чувствами министр наблюдал, с какой радостью Его Высочество принимает златоглавого апари в серебряной клетке, эфирные масла в невысоких кувшинчиках, украшенные драгоценными камнями песочные часы, резные шахматные фигурки - все те бесполезные вещи, признанные украсить досуг праздного правителя. Чуть больше года назад на этом же самом месте принцу Раймонду вручались совсем другие подарки. Когда с учтивой речью первый советник Самаах преподнес принцу вышитый сине-золотыми нитями кафтан, до министра дошло - вот он, момент, который окончательно возведет между ними стену.
