Он сделал шаг вперед.

Я оставалась на месте.

Он вздохнул.

Я тоже. Раз, второй.

Один вдох.

Это все, что я могла делать.

От нашей близости желудок завязался узлом, и я уже готова была ответить ему на слова благодарности, ведь я была уверена, что он сейчас их произнесет.

– Научись нормально водить, – прошипел он мне, прежде чем уйти.

Не «благодарю вас за оплату счета», не «спасибо за то, что привезли нас», а вот так – «Научись нормально водить»!

Ладно.

Поежившись от прохладного ветерка, охладившего мою кожу, я прошептала ему вслед:

– Не стоит благодарности, Клещ.

– Ну и долго же вы, – улыбнулась Кэти, выходя из парадных дверей дома. Я не знала, что они с Линкольном встретят нас, хотя предположить можно было, ведь они слишком долго нас не видели и жили в пяти минутах от отеля.

– Бабуля! – крикнула Эмма, пока я отстегивала ее от детского автомобильного сиденья.

Она выскочила из машины и помчалась навстречу бабушке, счастливая, как никогда. Кэти поймала ее на руки и подняла, крепко обняв.

– Мы вернулись домой, бабуля!

– Я знаю. И мы так рады слышать это, – сказала Кэти, без конца целуя ее щечки.

– А где Поппи? – спросила она о Линкольне, своем деде.

– Меня ищешь? – засмеялся Линкольн, выходя из дома. Он выглядел куда моложе, чем указано в паспорте, – ему не дашь 65. Кэти и Линкольн, вероятно, никогда не постареют – у них самые молодые в мире сердца и они гораздо более активны, чем большинство людей моего возраста.

Как-то я вышла на пробежку с Кэти и сдулась уже после 30 минут, хотя она сказала, что это всего лишь четверть запланированного маршрута.

Линкольн выхватил Эмму из рук жены и подбросил ее высоко вверх.

– Ну-ка, ну-ка, ну-ка, а кто это у нас тут?

– Это я, Поппи! Эмма! – засмеялась она.

– Эмма? Не может быть! Ты выглядишь слишком взрослой для моей маленькой Эммы.

Она кивнула головой.

– Это я, Поппи!

– Ну если это так, докажи. Моя маленькая Эмма всегда дарила мне специальные и необычные поцелуи. Ты знаешь, как она это делала?

Эмма наклонилась и потерлась кончиком носа о каждую щеку Линкольна, прежде чем подарить ему поцелуй по-эскимосски.

– Боже мой, это и правда ты! Ну чего же ты ждешь? У меня есть красное, белое и синее фруктовое мороженое, на коробках с ним уже написано твое имя. Давай зайдем внутрь!

Линкольн повернулся и подмигнул мне:

– Добро пожаловать домой.

Они поспешили к дому, а я быстро огляделась.

Трава была высокая, с бурьяном и одуванчиками, «исполнителями желаний», как любила их называть Эмма. Забор, который мы начали устанавливать, был наполовину закончен. Стивен так и не успел завершить строительство. Мы хотели, чтобы забор сдерживал непоседливую Эмму во дворе, чтобы она не бегала по улице или в огромном лесу. Лишние белые доски сложены и ждут, чтобы кто-то завершил начатое. Я покосилась на задний двор. Дальше недостроенного забора деревья, которые переходили в многокилометровый лес. Какая-то часть меня хотела убежать и заблудиться в этом лесу, оставшись там на весь день.

Кэти подошла и крепко обняла меня. Я повернулась, обнимая ее в ответ.

– Как ты? Держишься? – спросила она.

– Держусь.

– Ради Эммы?

– Ради Эммы.

Кэти прижала меня к себе крепче и отстранилась.

– Во дворе, конечно, бардак. Никто не был здесь с тех пор, как… – слова погасли вместе с улыбкой. – Линкольн сказал, что постарается справиться со всем этим.

– О нет, не надо. Я позабочусь обо всем.

– Лиз…

– Правда. Я хочу. Хочу все восстановить сама.

– Ну, если ты уверена. По крайней мере это не самый запущенный двор в квартале, – сказала она, кивнув на соседский дом.

– Там кто-то живет? – спросила я. – Не думала, что поместье мистера Рэйка кто-то купит. Знаешь, все эти глупые слухи о доме с привидениями…

– Ага. Кто-то купил. Я, конечно, не сплетница, но парень, который там живет, немного странный. Ходят слухи, что он был в бегах из-за того, что совершил в прошлом.

– Что? Ты имеешь в виду, он преступник?

Кэти пожала плечами.

– Мэрибет сказала, что ходят слухи, что вроде бы он зарезал человека. Гарри говорит, что он убил свою кошку за то, что она громко мяукала.

– О нет! Я что, живу рядом с психопатом?

– Я уверена, все будет в порядке. Ты же знаешь, чего стоит болтовня в этом городке. Не думаю, что слухам нужно верить. Правда, он работает в магазине у чудака Хэнсона, а я знаю, что у этого парня точно не все в порядке с головой. Просто запирай на ночь дверь.

Мистер Хэнсон содержит магазин «Нужные вещи» в центре Мидоус-Крик, он один из самых странных людей, которых я когда-либо встречала. Правда, я знала о его странностях, лишь основываясь на болтовне соседей.

Образ жизни в маленьком городке вынуждает людей развлекаться сплетнями. Горожане постоянно находятся в хаотичном движении и пытаются увидеть сразу все вокруг.

Я посмотрела на улицу и заметила трех человек, которые сплетничали, держа в руках почту. Две женщины шли мимо моего дома, и я услышала, как они говорят о моем возвращении в город, – а ведь они никогда не здоровались, – но они говорили обо мне. За углом отец учил свою дочь кататься на велосипеде – девочка впервые ехала без страховочных колес. Жизнь в маленьком городке так стереотипна. Все знали дела каждого, и слухи распространялись с быстротой молнии.

– Как бы там ни было… – вернула меня к реальности Кэти. – Мы привезли немного барбекю и вкусненького на ужин. И забили ваш холодильник продуктами, так что вам не придется беспокоиться о покупках пару недель. К тому же мы уже положили на крыше одеяла для фейерверка, который должен быть прямо… – Внезапно небо начало разрываться яркими разноцветными звездами – красными, белыми и синими, – сейчас!

Я посмотрела на крышу и увидела Линкольна, удобно устроившегося с Эммой на руках. Они вопили «О-о-о! А-а-а!» каждый раз, когда в небе вспыхивали новые огни.

– Давай, мама, сюда! – закричала Эмма, не отрывая глаз от распускающегося в небе калейдоскопа цветов.

Кэти обняла меня за талию, и мы пошли к дому.

– Когда Эмма пойдет спать, откроем вино. У меня есть несколько бутылок для тебя.

– Для меня? – переспросила я.

Она улыбнулась:

– Для тебя. С возвращением домой, Лиз.

Домой.

Я все думала, когда же исчезнет боль.

Линкольн захотел сам уложить Эмму спать, а когда прошло достаточно времени, я отправилась к ним. Обычно нелегко было уложить Эмму, и я не сомневалась, что дедушке она устроила те же трудности.

Подходя на цыпочках к двери, я не услышала криков. Заглянув в комнату, я увидела разложенную кровать, где они оба мирно спали – ноги Линкольна свешивались с края. Кэти хихикнула, стоя позади меня.

– Я даже не знаю, кто больше взволнован встречей – Линкольн или Эмма.

Мы вернулись в гостиную и сидели перед двумя самыми огромными бутылками вина, которые мне только доводилось видеть.

– Ты пытаешься меня споить? – засмеялась я.

Она ухмыльнулась.

– Если это даст тебе возможность почувствовать себя лучше, то, может, и стоит попытаться.

Кэти и я всегда были очень близки. После детства с моей мамой я получила вместе со Стивеном Кэти – как бонус, как глоток свежего воздуха. Она всегда приветствовала меня с распростертыми объятиями и никогда не отпускала. Когда она узнала, что я беременна Эммой, она плакала даже больше, чем я.

– Я чувствую себя ужасно оттого, что разлучила их надолго, – сказала я, потягивая вино из бокала и глядя на коридор, ведущий в комнату Эммы.

– Дорогая, твоя жизнь перевернулась с ног на голову. Когда случаются трагедии, то в них вовлекаются и дети. Ты не думала, ты просто действовала. Делала, что считала правильным для того, чтобы выжить. И ты не можешь винить себя за это.