Среди самых интересных животных, изучавшихся нами, можно назвать тибетских пищух. Они были для нас важны не только потому, что относятся к числу животных, встречающихся на наибольшей в мире высоте, но и потому, что их считают основной пищей снежного человека. К несчастью, наши старания привезти несколько пищух живыми в Англию не увенчались успехом, так как они не выдерживают условий существования в более низких местах. Они живут среди камней на высоте от 4500 до 6000 метров и по виду в точности напоминают морских свинок, одетых в мех дикого кролика. Бесхвостые, со спрятанными в длинной шерсти лапами, они скачут по камням, как шарики серого пуха, и не боятся людей. Питаются травой, корнями и лишайниками.

Птичьи перелеты всегда являются чарующим зрелищем; здесь мы наблюдали почти неизученный весенний перелет из равнин Индии прямо через главные цепи Гималайских гор. Мы видели коршунов, журавлей, уток, гусей, стрижей, щевриц; все они двигались на север через окружающие Эверест хребты, и им приходилось подниматься до высоты по меньшей мере в 6000 метров, прежде чем они попадали на плоскогорья Тибета. Мы видели даже удода, пролетавшего над ледопадом на высоте свыше 5700 метров.

Не менее важное значение имел сбор растений и семян, которым занимался Чарлз Стонор, хотя, к сожалению, наша работа протекала главным образом зимой и нам пришлось пуститься в обратный путь как раз тогда, когда цветы стали распускаться во всей красе. Около ста видов, начиная от гигантских рододендронов и до маленьких травинок, было высушено и передается в национальную коллекцию ботанического сада Кью-Гарденс. Наш гербарий невелик, но мы надеемся, что в нем найдется несколько новых растений.

Мы сделали несметное количество цветных снимков распустившихся цветов и тех мест, где они растут. Это будет чрезвычайно ценным современным дополнением к гербарию высушенных образцов.

Ралф Иззард имел обыкновение с величайшим упорством соскабливать со скал лишайники — преимущественно в холодные дни, когда мы стремились побольше двигаться. В конце концов он собрал большую коллекцию, хотя, говоря по правде, сам он в них ничего не смыслит. Впрочем, за свою настойчивость он, вероятно, будет вознагражден большим количеством новых видов, чем удалось бы собрать специалистам. Лишайники мало изучены, и ими занимаются лишь немногие ботаники, но они самые выносливые растения в мире, забираются в горах выше всех остальных, и им даже удается укорениться на материке Антарктиды.

Наконец, в области этнографии мы собрали множество данных об образе жизни, сельском хозяйстве и кустарных промыслах шерпов. В частности, мы изучали движение стад яков и их переходы на летние пастбища в надежде, что это даст нам понятие о тех местах, где скрывается йети, так как с наступлением весны он, по-видимому, идет как раз впереди человека.

Основные наши усилия были, конечно, сконцентрированы на решении чудесной тайны снежного человека, или йети, но о нем мы накопили такие подробные сведения, что эта тема требует отдельной статьи».

Окончательно подытожить наши выводы в отношении йети было предоставлено Чарлзу Стонору. Он оказался в очень невыгодном положении, так как вынужден был уложиться примерно в тысячу слов — максимум того, что может напечатать ежедневная газета в нашу эпоху лимитирования бумаги. Однако он проявил исключительную любезность, написав свои выводы в более подробном виде специально для этой книги.

Перед тем как в начале текущего года покинуть Англию, мы, естественно, изучили и проанализировали всевозможные данные относительно «снежного человека»; результат оказался следующим: эти данные скудны, слегка противоречивы и в значительной мере основаны на сложившемся у большинства путешественников по Гималаям общем впечатлении о существовании в отдаленных неприступных убежищах какого-то неизвестного животного. Единственным бесспорно реальным фактом были фотографии следов на снегу; вопрос, кому они принадлежали, вызвал большие разногласия. На основании этих неопределенных слухов и полученных из вторых рук сведений были созданы фантастические теории.

По причинам, для некоторых из нас мало понятным, авторитетные ученые мужи позволили себе категорически утверждать, что поводом для всех этих россказней послужила обыкновенная гималайская обезьяна лангур; в то же время другие специалисты столь же решительно заявляли, что так называемый снежный человек является несомненно не кем иным, как крупным красным медведем. Если анализ одного и того же ряда фактов мог привести зоологов к таким различным выводам — пусть даже кое-кто из нас испытывал искушение считать подобные догматические положения несколько ненаучными, — то, конечно, стоило сделать попытку разобраться в создавшейся странной, запутанной ситуации.

Итак, участники экспедиции пустились в путь, исполненные духа беспристрастного исследования, не имея никакого предвзятого мнения относительно возможного результата. Действительно ли существует какой-то неизвестный зверь в неисследованных твердынях Непала и Тибета? А может быть, это миф? Или же, как считают специалисты, все основано на искаженных сообщениях о каком-то обычном и давно известном животном? Каждое из этих предположений казалось одинаково вероятным.

Мы прибыли в страну шерпов, имея в своем распоряжении перед началом поисков лишь очень туманные рассказы и мало убедительные слухи. План наших ближайших действий ставил перед нами две задачи: как можно скорее приступить к поискам и выяснить все, что удастся у местного населения. На первых порах возникло некоторое затруднение; многие авторитетные ученые в Англии взяли на себя труд разъяснить нам, что расспрашивать шерпов совершенно бесполезно, «ибо туземец всегда скажет вам то, что вы хотите услышать».

Лично я не собирался отказываться от своих планов из-за подобного избитого утверждения. Предположим, например, шерпы не знают, что мы хотим знать, да и мы сами не знаем. Кто такой или что такое «туземец»? В конечном счете, вероятно, все, кто не является профессиональным ученым. Основываясь на моем довольно обширном опыте общения с народами Азии, я со своей стороны готов утверждать — и я уверен, всякий путешественник по Гималаям безусловно согласится со мною, — что шерпы столь же понятливы, как и мы, обладают таким же логическим и, возможно, даже более трезвым умом. Конечно, это должно быть так, ибо они населяют один из самых неприспособленных для жизни районов Земного шара, где им с трудом приходится добывать средства к существованию. По образу жизни они главным образом скотоводы, пастухи, с очень сильной склонностью к торговле. Многие из них грамотны; все шерпы — буддисты, они вовсе не примитивны и не дикари.

Многие из этих людей проводят большую часть жизни в горах, с детских лет присматривая за своими стадами, бродящими по отдаленным долинам и склонам; если принять также во внимание их очень мало эмоциональный характер, то должно быть ясно, что пренебрегать сведениями, которые можно получить от них, было бы совершенно так же глупо и вредно, как сомневаться в рассказах лесничего из Северной Шотландии о благородном олене или суссекского пастуха о повадках зайцев.

Расспрашивая шерпов, мы принимали все меры предосторожности и просто ставили прямые вопросы, как, например: «Мы слышали, что в вашей стране имеется животное, называющееся йети. Что это за существо?» С самого начала стало ясно, что рассказы о сверхъестественном получеловекообразном чудовище, живущем на снежных полях и ледниках, совершенно неизвестны шерпам. Существование йети было для всех бесспорным фактом, многие видели его и считают самым обыкновенным животным, наряду с волками, барсами, дикими козлами и другими зверями, живущими в здешних горах. Когда мы выражали сомнение в существовании йети, на нас смотрели с сожалением. Не следует забывать также, что, по мнению местных жителей, йети водятся в изобилии во всех странах мира.

Пытаясь воссоздать по рассказам внешний вид животного, мы отбрасывали все сведения, полученные нами из вторых или третьих рук, и принимали во внимание только описания людей, утверждавших, что они видели его сами. Не прошло и нескольких недель, как выяснился поразительный факт: независимо от того, где, когда и при каких обстоятельствах шерп, по его утверждению, видел йети, все описания давали в точности одну и ту же картину.