Покачиваясь в такт музыке, я прикусила губу: Рен обхватил меня за талию и вновь прижал к себе.

– Осторожнее, – произнес Рен, касаясь носом моей щеки. – Готов поклясться, он прекрасно помнит тебя в лицо.

Уж не знаю, хотел ли он этим мне польстить или обидеть, а может, просто предупредил. Но тут парень скользнул рукой ниже по моему животу, и я поняла, что зря так повернулась. Малейшее движение отдавалось в моем теле сладкой дрожью. Другую руку Рен снова положил мне на бедро, и когда он, наконец, начался двигаться, подхватив мой ритм, я едва не задохнулась.

Это… уже чересчур, но я почему-то не отстранилась. Не вырвалась из его рук.

Наши тела слились воедино. Я плавилась в объятиях Рена. Казалось, внутри у меня кипит раскаленная лава, над которой, стоило Рену коснуться губами моей шеи, словно вспыхнуло яркое пламя. Поцелуй был долгим. Рен ждал, как я отреагирую, и с каждой секундой я чувствовала, что вот-вот потеряю голову от нашего танца и того, на что он намекал.

Он снова поцеловал меня в шею. Я ахнула. Глаза сами зажмурились, пока он прокладывал дорожку из легчайших поцелуев вдоль моей шеи. Это все игра, повторяла я себе, невольно откликаясь на то, как его палец описывает медленные круги под моей грудью. Мы притворяемся. И только. Но тело мое не верило в эту ложь. Грудь болела, в низу живота полыхало пламя. Я не помнила себя от возбуждения.

Я открыла глаза и увидела пару, которая танцевала напротив нас. Это были люди, не эльфы. Они так тесно прижимались друг к другу, что было непонятно, где кончается одно тело и начинается другое. Их губы слились в поцелуе. Он запустил руку ей под юбку.

Боже, я бы хотела, чтобы Рен так прикасался ко мне. Да, я понимаю, это дурно и совершенно неправильно, но одна лишь мысль об этом заставила мою спину выгнуться, и я словно вжалась в него.

И задохнулась от желания. Я почувствовала его и поняла: то, что я увидела в его глазах, – настоящее. Он не играл. Его естество было большим и твердым, и я чувствовала это, когда мои ягодицы скользили вдоль него в танце.

Ситуация выходила из-под контроля.

Рука Рена двинулась вниз по моему бедру, коснулась моей обнаженной кожи, и я вздрогнула. Никакая это не игра. Мы не притворялись. Парень впился поцелуем мне в шею.

– Он по-прежнему сидит за столиком, – прошептал Рен, и я с трудом расслышала его за грохотом музыки, громкими стонами танцующих пар и стуком собственного сердца.

Я открыла рот, чтобы что-то ему ответить, но Рен поймал зубами мочку моего уха, и мои слова утонули в стоне. Рен рассмеялся. Я и хотела бы разозлиться на него за это, но не смогла. Меня снова бросило в жар. Я чувствовала его тело каждой клеточкой кожи.

Рен крепче обнял меня. Коснулся моей груди. Чертов лифчик. Из-за него до груди и не добраться. Но я все равно почувствовала, как твердеют мои соски. Грудь ломило. Я задыхалась. Я не понимала: мы еще танцуем или просто прижимаемся друг к другу?

Я перевела взгляд на старейшину и увидела, что Рен меня не обманул. Тут он запустил руку мне под платье, и у меня сладко заныло в животе. Я вздрогнула, сбившись с ритма, и вцепилась Рену в руку.

Он замер.

Наверно, я сошла с ума. Но я не оттолкнула Рена. Он понял, что разрешение получено, и скользнул ладонью вверх по моему бедру. Кровь во мне кипела. Парень тяжело дышал, и это возбуждало меня еще сильнее.

Его дыхание овевало мою шею и щеку. Он поцеловал меня в уголок губ. Я чувствовала спиной, как поднимается и опускается его грудь.

– Польщен, – прошептал он.

У меня екнуло сердце. Словно в тумане я увидела, как старейшина, который мог меня узнать, идет к выходу. Мне казалось, будто все это происходит не со мной. Старейшина наконец уходит. Нам больше ничего не угрожает, а значит, надо это прекратить, но пальцы Рена были так близко, так нежно касались моего живота, что я задыхалась. Я уже забыла, когда в последний раз испытывала такое наслаждение. Рен скользнул ладонью меж моих ног, и все мое тело отозвалось на это интимное движение.

Мою кожу от его руки отделяла лишь полоска кружева. Какая горячая у него ладонь. Он дотронулся до крохотного бугорка так уверенно, словно все уже знал, и у меня потемнело в глазах.

Это безумие.

Я вся пылала. Мне хотелось, чтобы он меня ласкал. Я забыла о старейшинах и эльфах. Нам нельзя было так отвлекаться, это опасно и глупо, но я все равно сжала руку Рена, чтобы он не убрал ладонь. Я дрожала от возбуждения.

– Черт, – выругался Рен. – Я хочу, чтобы ты кончила. Прямо здесь и сейчас.

Его слова вернули меня к реальности, но я тут же снова обо всем позабыла: пальцы Рена гладили влажную ткань моих трусиков, и я вздрагивала от наслаждения. У меня захватило дух. Желание кружило мне голову.

– Скажи мне «да», – хрипло приказал Рен. – Скажи мне «да», и я сделаю все, что ты хочешь. Все, что захочешь. Только позволь.

Его слова смутили меня – как и то, что я направляю его руку своей и так сильно его хочу. Я знала, что нужно это прекратить, потому что… потому что потому. Но у меня не было сил. Я прижалась к Рену. Мне так хотелось, чтобы он дотронулся до меня там… Я обвела взглядом клуб.

– Айви, – выдохнул Рен, точно выругался.

Слова вертелись у меня на языке, я уже была готова произнести их, как вдруг увидела его. И моментально пришла в себя. Я вырвалась из рук Рена и обернулась к нему лицом. Я жаждала его так сильно, что у меня внутри все ныло. «Какого черта?» – казалось, вопит мое тело, да и мозг тоже ничего не понимал. Мне нестерпимо хотелось кончить.

Рен окинул меня изумленным взглядом, шагнул ко мне, и у меня екнуло сердце: такая страсть горела в его глазах. Сейчас он уже не казался ангелом – разве что падшим, который не остановится ни перед чем, чтобы меня добиться. Но мои слова его остановили:

– Он здесь, – выдохнула я. Рен впился в меня напряженным взглядом. – Марлон здесь.

Какое-то мгновение Рен смотрел на меня с таким видом, будто ему совершенно плевать на старейшину. У меня учащенно забилось сердце: мне вдруг показалось, что еще секунда – и Рен шагнет ко мне, обнимет и мы закончим, как те пары на диванчиках.

Но он справился с собой, и меня охватила жгучая досада, на которую я старалась не обращать внимания. Что это такое? Да какая разница! Что бы это ни было, мне оно совершенно не нужно, тем более с Реном, тем более сейчас.

Наконец Рен глубоко вздохнул, оторвал от меня взгляд и посмотрел на танцпол. В каком-то оцепенении я следила за старейшиной по имени Марлон, который поднимался по лестнице, шагая через ступеньку. На втором этаже у диванчиков его немедленно обступили какие-то мужчины и женщины. К ним присоединились два эльфа. В более ярком свете второго этажа их кожа отливала серебром. Марлон опустился на диван, один из эльфов, высокий элегантный блондин, уселся рядом с ним и принялся ему что-то увлеченно рассказывать.

Во мне проснулся охотничий инстинкт.

– Я собираюсь подняться туда.

– Что? – недоверчиво переспросил Рен.

– Вот же он там сидит. Мы ведь сюда пришли из-за него, верно? Чтобы что-то разнюхать, и вот он. И он меня не знает. – Огни над танцполом сменили цвет с мягкого белого на ярко-синий. – Я поднимусь к ним.

– Айви. – Рен схватил меня за руку и прижал к себе. – Ты спятила?

Я бросила на него сердитый взгляд.

– Ничего я не спятила, придурок. Я смогу.

Рен прищурился.

– Сможешь, даже не сомневаюсь. Это же пара пустяков: шагай себе по ступенькам наверх. Но если только он заподозрит, что ты из Ордена, я не успею тебя спасти.

– Мне вовсе и не нужно, чтобы ты меня спасал. – Я вырвала руку.

На виске Рена забилась жилка. Он наклонился ко мне.

– Это слишком опасно.

Я посмотрела ему в глаза.

– На нас уже поглядывают. – И это была правда. Танцевавшие поблизости парочки таращились на нас. – Если мы будем продолжать препираться, эльфы быстро обо всем догадаются. Отпусти меня. Я пойду наверх, а ты сядь у стойки.